Русские экспедиции обнаружили на Амуре «красное серебро» ещё до официального присоединения левого берега реки к России. В 1850 году горный инженер Николай Меглицкий нашёл первые признаки россыпного золота в ручьях на притоке Амура реке Амазар (ныне у границы Забайкальского края и Амурской области). В том же году горный мастер Иван Блинников, участник экспедиции Невельского, присоединившей к России устье Амура, обнаружил признаки золота на берегу залива Счастья (ныне Николаевский район Хабаровского края).
Экспедиции были секретными, но золото на Амуре перестало быть тайной почти сразу. Через несколько лет после окончательного вхождения Приамурья и Приморья в состав России, в 1865 году был официально разрешён «частный золотой промысел в обеих областях Амурского края».
На тот момент еще не существовало ни железной дороги на Дальний Восток, ни регулярного пароходного сообщения с Владивостоком, да и сама будущая «столица» Приморья представляла собой лишь небольшую военную базу. Однако, уже в августе 1867 года возле реки Уркан (ныне Тындинский район Амурской области) был открыт первый на Дальнем Востоке прииск, названный Васильевским. В следующем 1868 году он дал почти 800 кг золота, сразу повысив добычу этого металла в Российской империи на несколько процентов.
В том же году в Приморье начались настоящие бои с организованными бандами китайских золотоискателей, вошедшие в историю как «манзовская война». Русские солдаты разогнали китайских старателей, добывавших драгоценный металл на острове Аскольд, те в ответ убили несколько семей первых русских поселенцев возле Владивостока. Одним словом, манящее золото сразу показало свой сложный характер…
В XIX веке российское государство фактически держало монополию на золото – частная добыча драгметалла была разрешена, но всё золото в обязательном порядке выкупалось казной по фиксированной цене. К началу золотодобычи на Амуре килограмм золота по такой госцене стоил 832 рубля 16 копеек.
Налоги на золотодобычу по современным меркам были не велики – 10–12 % от стоимости добытого золота. Но закон предусматривал сложную бюрократическую процедуру получения разрешений на поиск и добычу драгметаллов. Всё это, с учетом огромных транспортных расходов на ещё неосвоенном Дальнем Востоке, привело к тому, что законным способом добывать здесь золото мог только крупный капитал. Не случайно первую золотопромышленную компанию на Амуре основали деньги Дмитрия Бенардаки – забытого ныне «олигарха» XIX века, хозяина медных и сталеплавильных заводов Южного Урала, а заодно и крупнейшего монополиста на алкогольном рынке Российской империи.
Среди первых акционеров золотодобычи на Амуре были и представители знатнейших фамилий – например, царский обер-церемониймейстер князь Куракин или барон Фредерикс, генерал-губернатор Восточной Сибири (куда входила вся современная территория Дальневосточного федерального округа). Однако манящая сила золота привела на Амур и многие тысячи мелких дельцов, авантюристов, бедных крестьян и мещан. В отличие от крупных капиталистов они готовы были «мыть» золото в дикой тайге без всяких разрешений властей.
«Общество вольных старателей»
Таких нелегальных золотодобытчиков назвали «хитниками» или «хищниками» – этот термин возник еще в XVIII веке на Урале для обозначения тех, кто добывал драгметаллы и драгоценные камни без ведома властей. Поток нелегальных охотников за золотом был столь велик, что в конце XIX века по обеим берегам Амура периодически возникли целые «республики» из тысяч «вольных старателей». Самая известная из них – «Желтугинская республика» – располагалась на китайском берегу Амура, прямо напротив села Игнашино (ныне Сковородинский район Амурской области), на пике «золотой лихорадки» тут работало 15 тысяч искателей богатств.
«Желтугинская республика» просуществовала несколько лет, пока в 1886 году её не разогнали китайские войска. И затем до конца XIX века на притоках Амура ежегодно возникали такие «республики» по несколько тысяч нелегальных старателей – на реках Аркан и Сапожок, на Боме и Селемже. В 1896 году на территории нынешнего Зейского района Амурской области существовало «Общество вольных старателей Зейской и Гилюйской систем» – так называли себя тысячи «хитников», работавших на притоке реки Гилюй ручье Миллионном, получившем говорящее имя из-за количества добытого здесь золота.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Общество вольных старателей» имело свое самоуправление, систему наказаний для поддержания порядка и даже свои налоги. Несколько тысяч нелегальных старателей, объединившихся на ручье Миллионном, со стрельбой разгонят присланные властями солдаты. По оценкам полиции в конце XIX века на Амуре в таких «вольных обществах» и «республиках» работало минимум 13 тысяч нелегальных старателей. В дальнейшем их число только увеличивалось.
В самом начале XX века преследуемые властями тысячи «хитников» перебрались добывать золото к притокам реки Олёкмы на современной границе Якутии и Иркутской области. Но немало «вольностарателей» осталось и в Приамурье. В 1917 году именно они нашли на реке Хугдер богатейшее месторождение, названное «Золотая Гора» (ныне село в Зейском районе Амурской области). Гора, действительно, была золотой – в четырёх ямах, имевших собственные имена Жабинская, Баженовская, Михальянца и Корейская, несколько сотен «хищников» ежедневно добывали свыше 30 килограмм чистого золота.
Кстати, сами амурские старатели прекрасно понимали, что являются типичными жертвами «золотой лихорадки» – все свои объединения и места добычи они в шутку именовали «калифорниями», по наиболее известной в XIX столетии Калифорнийской золотой лихорадке, бушевавшей в 1848-55 годах.
«Главный промысел на Амуре»
«Золотопромышленность есть главный промысел на Амуре. Амур им живёт, к нему он направляет все свои помыслы и вожделения. Все остальные предприятия и промыслы поставлены так, что лишь раболепно служат завладевшему всем краем золотому делу» – писал в 1896 году ссыльный журналист Павел Торгашев, немало поработавший клерком в конторах амурских золотопромышленников.
Действительно, к началу XX века именно добыча золота была ведущей отраслью промышленности Дальнего Востока. Значительная часть местных крестьян, ремесленников и торговцев так или иначе обслуживали золотые прииски. По статистике, в 1899 году в Амурской области на долю золотодобычи приходилось 92 %, а в Приморской – 50 % стоимости всего промышленного производства.
Массовый нелегальный промысел золота вместе с государственной монополией на выкуп добытого металла породил целую систему коррупции, организованной преступности и нелегального бизнеса. Например, существовало множество «золотопромышленников», оформивших у государства все разрешения, но получавших солидную прибыль без всяких работ – продажей любому желающему доверенностей на поиск и добычу золота. В конце XIX века в Благовещенске такими доверенностями торговали по 200 рублей.
Это в десять раз превышало среднюю зарплату промышленного рабочего в Российской империи того времени. Большинство подавшихся в «вольностаратели» денег на фиктивные доверенности не имели, и работали в тайге совершенно нелегально, сбывая свою добычу столь же нелегальным скупщикам золота и контрабандистам.
Российская монархия так никогда и не узнала, сколько же точно золота добывалось в её дальневосточных владениях. В 1900 году официально оформленные прииски Приморья и Приамурья извлекли из недр 892 пуда золота, около 40 % всего золота России, добытого в тот год. Но по оценкам губернатора Амурской области ежегодно в Китай контрабандой вывозилось до 500 пудов нелегально «намытого» золота. Все оценки чиновников и специалистов золотопромышленности, сделанные в конце XIX – начале XX века, приходят к выводу, что минимум половина золота, добывавшегося тогда на Дальнем Востоке, государством никак не контролировалась и не учитывалась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Накануне Первой мировой войны государство за килограмм золота платило 1125 рублей 18 копеек. Тогда как нелегальные перекупщики давали за килограмм свыше полутора тысяч рублей, а в китайском Харбине килограмм русского золота стоил почти 1700 руб. В городе Чанчуне, в самом центре Маньчжурии, японские банкиры создали целую фабрику, которая специализировалась на переплавке в слитки золотого песка, добытого в нашем Приморье и Приамурье.
