– Мы тоже хотим многое узнать о вас, – ответил Мерри. – Кое-что мы узнали от Древобрада, этого старого энта, но этого недостаточно.
– Все в свое время, – успокоил его Леголас. – Мы – охотники, и вы первыми должны дать нам отчет.
– Лучше сначала поесть, – предложил Гимли. – У меня болит голова; к тому же полдень давно прошел. Вы, прогульщики, заплатите нам штраф, поделитесь добычей, о которой вы говорили. Еда и питье немного погасят ваш долг передо мной.
– Берите, – сказал Пин. – Будете есть прямо здесь или в более удобном месте, в том, что осталось от помещения охраны Сарумана, над аркой? Мы устроили тут пикник, чтобы наблюдать за дорогой.
– Я не хочу идти в дом орков и не хочу дотрагиваться до их еды! – заявил Гимли.
– Мы и не предлагаем вам этого, – сказал Мерри. – Мы в последнее время тоже получили достаточно от орков. Но в Изенгарде много другого народа. У Сарумана достаточно мудрости, чтобы не доверять своим оркам. Его ворота охранялись людьми – вероятно, его наиболее верными слугами. Во всяком случае провизия у них хорошая.
– А трубочное зелье? – спросил Гимли.
Мерри засмеялся.
– Это уже другая история, которая может подождать до конца еды.
– Тогда пойдем поедим! – сказал гном.
Хоббиты пошли впереди; миновав арку, они подошли к широкой двери слева, наверху лестницы. Она открывалась прямо в большую комнату, в дальнем конце которой виднелась еще одна дверь, маленькая. В помещении был также очаг с дымовой трубой. Комната была высечена в скале раньше, она была темной, так как ее окна выходили только в туннель. Но теперь сквозь обрушившуюся крышу проникал свет. В очаге горели дрова.
– Я разжег огонь, – сказал Пин. – Он подбадривал нас в тумане. Здесь осталось лишь несколько охапок, а большинство же дров, что мы нашли, были сырыми. Но этот очаг создает отличную тягу; дымоход проходит через скалу, и, к счастью, он не был закрыт. Я поджарю вам несколько тостов. Боюсь, что хлеб трех– или четырехдневной давности.
Арагорн и его товарищи сели в конце длинного стола, а хоббиты исчезли во внутренней двери.
– Здесь кладовая; к счастью, ее не затопило наводнением, – объяснил Пин, когда они вернулись, нагруженные тарелками, чашками, ножами и разнообразной едой.
– И не нужно отворачивать нос от еды, мастер Гимли, – сказал Мерри. – Это еда не орков, а людей, как говорит Древобрад. Хотите вина или пива? Там есть внутри бочонок – вполне терпимо. И есть первосортная соленая свинина. Я могу отрезать несколько кусочков бекона и поджарить их, если хотите. К сожалению, нет никакой зелени: местные жители были слишком заняты в последние дни! Не могу предложить ничего больше, кроме хлеба с маслом и медом. Вы довольны?
– Да, – сказал Гимли. – Счет почти выплачен.
Три товарища занялись едой, и двое хоббитов, не смущаясь, присоединились к ним, чтобы пообедать вторично.
– Мы должны поддержать компанию, – объяснили они.
– Вы полны вежливости сегодня, – засмеялся Леголас. – Но если бы мы не прибыли, вы поддержали бы, может быть, чью-нибудь другую компанию.
– Может быть. А почему бы и нет? – сказал Пин. – Орки очень скудно кормили нас, да и в предыдущие дни у нас было не очень много еды. Кажется, мы так давно не ели вволю.
– Кажется, это не причинило вам вреда, – заметил Арагорн. – Наоборот, вы выглядите очень хорошо.
– Действительно, – сказал Гимли, глядя на них через край чашки. – Волосы ваши гуще и кудрявей, чем когда мы с вами расстались; и я бы поклялся, что вы немного выросли, если это возможно для хоббитов вашего возраста. Этот Древобрад не морил вас голодом.
– Конечно, нет, – сказал Мерри. – Но эти энты только пьют, а этого недостаточно для удовлетворения. Напиток у Древобрада питательный, но хочется чего-то более солидного. И даже лембас неплохо бы время от времени менять.
– Вы пили напиток энтов? – спросил Леголас. – Тогда я думаю, что глаза Гимли не обманывают его. Странные песни слышал я о напитках Фэнгорна.
– Много странных рассказов ходит об этой земле, – сказал Арагорн. – Я никогда не посещал ее. Расскажите мне о ней и об энтах.
– Энты, – сказал Пин, – энты… Энты все отличаются друг от друга. Но глаза их… Глаза у них очень странные. – Он попытался подобрать слова, потом замолчал. – Ну, – продолжал он, – вы видели некоторых на расстоянии, а они видели вас и сообщили, что вы приближаетесь… И увидите многих других, прежде чем уйдете отсюда. Сами составите о них представление.
– Погодите, – сказал Гимли. – Мы начали рассказ с середины. Я хочу слушать его в должном порядке, начиная с того дня, когда распалось наше товарищество.
– Все услышите, если позволит время, – ответил Мерри. – Но вначале, если вы кончили есть, набейте трубки и зажгите их. Тогда вы хоть ненадолго представите себе, что вы благополучно вернулись в Удел или в Раздол.
Он достал маленький мешочек с табаком.
– Тут у нас есть много его, вы можете взять его с собой сколько угодно, когда будем уходить. Мы с Пином сегодня утром вели спасательные работы. Тут плавало множество вещей. Пин нашел два бочонка, вымытых из какой-то кладовой или склада, я думаю. Когда мы их открыли, то обнаружили это – отличное трубочное зелье, совершенно не подмоченное.
Гимли взял немного табака, растер в пальцах и понюхал.
– Пахнет хорошо, – сказал он.
– Оно действительно хорошее! – добавил Мерри. – Дорогой Гимли, это лонгботтомский лист! На бочонке совершенно ясно видна торговая марка Хорнблауэров. Как оно попало сюда, я себе не представляю. Вероятно, для личных надобностей Сарумана. Я никогда не знал, что его доставляют так далеко. Но сейчас оно попало в хорошие руки.
– Если бы у меня была трубка… – сказал Гимли. – Но я потерял свою в Мории или где-то раньше. Нет ли трубки среди ваших трофеев?
– Боюсь, что нет, – ответил Мерри. – Мы не нашли ни одной, даже в этом помещении охраны. Саруман хранил это лакомство для себя. Не думаю, чтобы была польза от попытки постучать в Ортханк и попросить трубку. Разделим трубки, как и подобает друзьям в трудную минуту.
– Минутку! – сказал Пин. Сунув руку под куртку на грудь, он извлек маленький мягкий мешочек на веревочке. – Одно из двух своих сокровищ я храню здесь, они для меня дороже Кольца. Вот одно из них: моя стАрая трубка. А вот и другое – неиспользованная трубка. Я пронес ее через все земли, хотя сам не знаю, зачем. Я никогда по-настоящему не надеялся найти трубочное зелье в путешествии, когда мое собственное кончится. Но теперь трубки оказались нужными. – Он протянул Гимли маленькую трубку с широкой полоской на головке. – Погасит ли это мой долг?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
