Ну я попробовал. Взял данные по комплексу, осмотрел помещения, что где лежит. И стал думать, как бы я сам это организовал. Повозился немного и через какое-то время понял, что подходит классическая схема: собственно комплекс — специализированный фрагмент — участок комплектования — площадка — складское место — ресурс. Построил несколько моделей, с предположениями, что у них пошло бы первым, что вторым, и так далее. И что у них отсутствует на месте. Пятая, кажется, схема оказалась более-менее. Выяснилось, что под кодом Б12-5101-02 у них шли вакуольные обсессоры для ульмотронов. Не знаю, что это и зачем это нужно. Но вроде бы в них нашли какой-то дефект. Ну, значит, не зря сгорел профессор.
Вот я это написал и думаю. С одной стороны, если бы он эту свою практикантку заткнул или выставил бы вон, то рассказал бы больше и подробнее. Но с другой — если бы он так поступил, то был бы он другим человеком. Который, может, и не стал бы нам поставлять данные, пока не изжарился заживо. А, например, улёгся бы в медкамеру, взял бы нулевую статью, сломал бы пломбу — да и приказал бы вкатить ему запредельную дозу опиатов. И ушёл бы без боли и страданий.
Всё-таки способность к подвигу как-то связана с внутренней, что-ли, дисциплиной. Когда тебе проще умереть, чем нарушить какие-то вещи. Потому что если ты их нарушишь... а что, кстати, будет? Ну да, перестанешь быть человеком, всё такое, я это всё сам говорил много раз, и себе и другим. И даже тут где-то писал. Но всё-таки — что?
Пожалуй, вот что. Ты перестанешь понимать, как тебе дальше жить. И вся твоя прошлая жизнь — псу под хвост. Вот это вот. И это реально страшно. Хотя нет, не то слово. А какое — не найду. Не писатель я всё-таки.
Так что и пытаться не буду. К старым делам вернёмся. То есть к отравления Пица Шестого.
Левинская команда промоделировала множество вариантов, учитывая состояние здоровья короля, фармакокинетику, дозу и так далее. Получилось следующее. Использовался спиртовой настой яда — и чтобы убрать нейротоксиновую компоненту, и для лучшей растворимости. В качестве контейнера, вероятнее всего, использвалась тонкостенная пластиковая капсула. Яд попал в кубок, когда Румата, сделав пару глотков, демонстративно поперхнулся. В этот момент он раздавил капсулу зубами. Вероятнее всего, часть дозы и оболочку капуслы он проглотил. До этого он уже ввёл себе антидот. Но, скорее всего — потом, в каком-нибудь укромном уголке, он прочистил желудок.
Потом он снова явился во дворец — была его очередь охранять опочивальню принца. Это было чисто формальное отбывание повинности, на которую многие не обращали внимания. Но Румата явился. И стал ждать. Ждать, когда же выяснится, что король действительно умер — и когда его схватят и поволокут на расправу.
То, что Румату просто обязаны схватить, он прекрасно понимал. Хотя бы потому, что он был одним из основных подозреваемых в убийстве короля. Понятно, что в ту же категорию попадал и Будах. И ещё ряд лиц, имевших отношение к инсценировке. Но Румата в этот очень краткий список входил.
Боялся ли он, что его убьют? Или замучают в застенках Весёлой Башни? Скорее всего, да. Правда, Званцев обещал его вытащить в тот же день. И действительно попытался это сделать. Но Малышев был готов — или думал, что готов — ко всему. Как считает Левин, где-то в глубине сознания он даже и хотел попасть в застенок.
А теперь о том, что, собственно, случилось.
Смерть короля на общий план переворота не повлияла. Слухи о том, что король отравлен и умирает, были распространены в назначенный срок. Были названы и виновные — доктор Будах, книгочей, подкупленный дворянами.
Дворяне, давно уже ожидавшие недоброго — и постоянно сталкивающиеся со всё более наглыми выходками серых — могли бы организоваться и дать бой. Но отравление короля и его возможная смерть спутала все карты. Его Величество был той скрепой, на которой держалось единство арканарской аристократии. Все прекрасно понимали, что к официальному наследнику — гидроцефалу, недоумку, и, скорее всего, не сыну своего отца — никто власть не отдаст. Это означало, что со смертью Пица Шестого начинается борьба за престол.
Взрыв страстей был заботливо подогрет невесть откуда взявшимися слухами. Кто-то распространял версию, что Эсторская Империя уже давно намеревается вернуть себе Запроливье, и на территории Арканара уже находится имперский наместник с войском. По другим сведениям, короля отравили ируканские агенты, а сейчас армия герцогства уже на подходе к столице. Кто-то вспомнил о потомстве братьев Пица Четвёртого, герцогов Арканарских: эти семейства Коронного Артикула не признавали, а потомки по мужской линии считали себя законными претендентами на престол. Иные же утверждали, что виной всему соанское золото, Арканар станет торговой республикой, а всех аристократов вырежут, как в Соанскую революцию. Откуда-то взялся совершенно дикий слух, что северные бароны якобы объединились с меднокожими, убили короля и сейчас ведут варваров в столицу. В общем, благородные доны переполошились, но объединиться не смогли и не захотели.
Серые же действовали быстро, решительно и организованно. Некоторые отправились громить богатых горожан под предлогом поиска скрывающихся книгочеев. Интересновали их, конечно, не книгочеи, а деньги, ценности, ну и потешиться. Большинство же было занято настоящей работой: столичным дворянством. Все дворянские особняки — явно по подготовленному плану — были заняты серыми отрядами. Действовали они стандартно: подходили к очередному дому, требовали открыть именем короля, если хозяин или дворня не слушались — поджигали дом и убивали разбегающихся людей. Если им всё-таки открывали — хватали хозяина, слуг били и связывали, а дальше делали то же, что и с богатыми горожанами: искали ценности, пытали слуг и насиловали женщин. Что касается самих благородных, то с ними поступали по-разному. Сопротивлявшихся обычно били. Некоторых убивали. Просто так или согласно каким-то спискам. Кого-то связывали и увозили в неизвестном направлении.
В общем, в эту ночь столичное дворянство перестало существовать как класс. Точнее — как правящий класс. Так-то большинство благородных выжило. Причём меньше всего пострадали самые занюханные и захудалые доны, у которых всего и было, что шпага да титул. Например, дон Тамэо, дурак и пьяница, вообще не заметил атаки серых, так как с вечера начал пить, и самое страшное время провёл, мирно посапывая под лавкой в знакомом кабаке. Серые туда не заглянули — наверное, нашли местечко почище.
Нельзя сказать, что никто ничего не пытался предпринять. Например, престарелый маршал Риц, после неудачной Ируканской войны отправленный в почётную отставку, забаррикадировался в своём дворце на Старой Площади. Дворец был каменным и выстроен по всем правилам фортификации. Вчерашние лавочники взять его приступом не смогли. Маршал тем временем списался — голубиной почтой, у маршала были лучшие голуби в столице — с казармами, и узнал, что король мёртв, а в городе бунт. По арканарским законам, в случае недееспособности короля и до коронации законного наследника власть передаётся местоблюстителю, каковым становится старейший из носящих высшее воинское звание, способный сесть на коня. Маршалу Рицу было семьдесят шесть лет, он мог сесть на коня без посторонней помощи и знал законы. Он принял на себя обязанности местоблюстителя и начал рассылать приказы и распоряжения. Возможно, у него что-то и получилось бы. Но казармы были набиты человеческим мусором. Старую имперскую армию дон Рэба утопил в болотах на ируканской границе, а новая была собрана с бору по сосенке, боевого опыта не имела и управлялась из рук вон плохо. Разумные и своевременные приказы и распоряжения маршала Рица были в большинстве своём проигнорированы. Так что особого влияния строптивый старик оказать не смог. Сдался он только на пятый день, когда увидел разъезд конных монахов. Тогда — со словами "наконец-то я вижу организованную силу" — он сам вышел из дому и сложил мечи перед первым же патрулём. Его препроводили во дворец, откуда он вышел начальником спешно создающегося Генерального Штаба. В дальнейшем старик успел спланировать Вторую континентальную операцию и умер во время штурма эсторской столицы. Во всяком случае, такая версия событий изложена в саракшианской Книге Прежнего Солнца, тайном писании Неизвестных Отцов. Но это было потом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
