«Соответствующие структуры стремятся обладать полной информацией о состоянии рынка, а также данными о технологии производства и зачастую готовы поделиться ею с компаниями своей страны, — подчеркнул Гейтс, занимающий ныне пост декана Школы государственной и общественной службы имени Буша при Техасском университете. — Для получения важных сведений разведывательные службы активно используют многочисленные методы, разработанные в период «холодной войны».
К этим методам можно отнести, например, прослушивание телефонных разговоров и анализ документов, оставленных бизнесменами в номерах гостиниц в ходе деловых поездок. Разведслужбы внедряют в компании агентов, которые крадут или тайком копируют файлы с недостаточно защищенных компьютеров. Некоторые подразделения имеют в своем распоряжении сложные средства перехвата, позволяющие расшифровывать даже закодированную информацию, пересылаемую по корпоративным каналам связи. Особенно уязвимы сообщения, зашифрованные с использованием устаревших технологий. Секретные ведомства регулярно анализируют телекоммуникационный трафик, а также информацию, пересылаемую через компьютеры, в том числе и электронную почту.
«Пожалуй, наиболее искушенной в этом отношении является французская разведывательная служба, — отметил Гейтс. — Впрочем, она отнюдь не одинока. Россия, Китай, Южная Корея, Индия, Пакистан, Германия, Израиль и Аргентина также занимаются сбором разведывательной информации в интересах национальных компаний. К этому перечню можно добавить многие другие страны».
Серьезная угроза исходит также от разведывательных служб развивающихся стран, которые активно применяют опыт, полученный их специалистами во время стажировки в Советском Союзе, государствах Восточной Европы и в ЦРУ в период «холодной войны». В результате этого исторического противостояния численность профессионально подготовленных разведчиков-наемников заметно увеличилась.
«Руководители компаний должны постоянно помнить о существовании угрозы и предпринимать необходимые меры для обеспечения безопасности, — заключил свое выступление Гейтс. — Это позволит укрепить завоеванные позиции, даже если ваша компания не является непосредственным объектом интереса государственных разведывательных служб, конкурентов, криминальных организаций, террористов или хакеров» [1102].
О чем пишут в учебниках
Классический пример экономического шпионажа — получившая огласку «прослушка» в октябре 1995 года ЦРУ торговых переговоров между Японией и США о возможных тарифах на японские автомобили представительского класса. Отчеты, основанные на звукозаписи, были затем переданы торговому представителю Соединенных Штатов. Американцы утверждают, что тайно собранная информация не предназначалась для использования крупными компаниями — грубо говоря, ЦРУ не работало по заказу «Дженерал моторс», а полученные данные были отнесены к категории информации, представляющей национальный интерес.
Другой пример — использование системы «Эшелон» для нужд американского бизнеса. Так, в 1990 году 200-миллионная телекоммуникационная сделка между Индонезией и японской NEC расстроилась после того, как Агентство национальной безопасности (АНБ) перехватило переговоры участников. Тогдашний президент Джордж Буш был в курсе. Контракт в итоге был поделен между NEC и американской AT&T. В 1994 году «Эшелон» следил за переговорами между Бразилией и французской телекоммуникационной компанией Thomson, в итоге 1,3-миллиардный контракт ушел к американской корпорации Raytheon.
Хотя шпионят не только американцы, но и их постоянные партнеры — канадцы. Недавно стало известно, что еще в 80-е годы прошлого века Канада, подслушав американцев, включая ряд посольств США, перехватила 2,5-миллиардный контракт на поставку зерна в КНР [1103].
Западноевропейские спецслужбы тоже охотно помогают частному бизнесу.
Так, правительство Швеции помогает шведским компаниям вести коммерческую разведку. Посольства Швеции регулярно поставляют «родным» фирмам сведения как экономического, так и политического характера (в последние годы акцент был смещен с политики на экономику).
Французское правительство также тесно сотрудничает с корпорациями. Отдельные эксперты утверждают, что французы склонны скорее разведать коммерческие тайны конкурента, чем собрать и проанализировать деловую информацию. Так, согласно сообщениям СМИ, французские правительственные чиновники прослушивали разговоры пассажиров авиакомпании Air France при помощи жучков, вмонтированных в самолетные кресла. Понятно, что подтвердить или опровергнуть эту информацию крайне сложно.
По сведениям ЦРУ, французские правительственные агенты просто ездили по Соединенным Штатам, собирая, где возможно, научную и техническую информацию. Французское посольство в Вашингтоне является центром сбора разнообразных сведений и их последующей передачи во Францию. Считается также, что французские агенты покупают информацию из некоторых американских источников. Так, в 1993 году в руки сотрудников ЦРУ попал документ, подготовленный одним из отделов французского Министерства по экономике, науке и технологиям. В документе были перечислены десятки американских компаний, работающих на оборонную промышленность, причем каждой компании, так же как и каждому виду выпускаемой ею продукции, был присвоен индекс (от 1 до 3), отражающий степень заинтересованности в них французского правительства [1104].
Аналитики на тайной службе
Роль открытых источников в экономической разведке велика. В некоторых областях экономического анализа 95 % используемой информации получают именно из официальных статистических публикаций, сообщений СМИ, экспертных оценок МВФ по странам.
Главный поставщик открытых исходных материалов в пределах ЦРУ — Информационная служба иностранных трансляций (FBIS), которая подчиняется директорату по науке и технике. FBIS выборочно транслирует и получает информацию из большого количества радио— и телепередач, газет, научно-технических и публицистических журналов, коммерческих баз данных, книг, подпольной литературы. При этом негласная деятельность ЦРУ также включает агентурную разведку (HUMINT), космическую съемку (IMINT) и радиоразведку (SIGINT). Космическая съемка включает спутниковые изображения. Например, когда США заинтересовались иракскими запасами нефти, спутниковая съемка иракских месторождений нефти помогла усилиям разведки.
А жертвы кто?
Утверждать, что только США активно используют ресурсы спецслужб для сбора информации экономического и научно-технического характера в интересах частного бизнеса, — не совсем корректно. Часто Америка сама становится жертвой иностранных «государственных промышленных шпионов».
Экономические правонарушения и коррупция ежегодно забирают у компаний США 260 млрд. долларов внутри страны и еще 140 млрд. долларов в зарубежных операциях. И эти цифры ежегодно увеличиваются. Согласно сведениям «Американского общества промышленной безопасности» (ASIS), начиная с 1985 года число случаев шпионажа относительно промышленных отраслей США возросло на 260 %. Ныне количество дел об экономическом шпионаже, расследуемых ФБР, увеличилось почти в два раза по сравнению с 1994 годом. За период с 1998 по 2002 год, по данным ФБР, число преступлений, подпадающих под статьи законодательства о промышленном шпионаже, увеличилось на 323 % [1105].
ASIS совместно с известной аудиторской фирмой Price Waterhouse Coopers (PWC) провела масштабное исследование электронных компаний Силиконовой долины, в результате которого был сделан вывод о нарастании промышленного шпионажа как внутри американского сообщества высокотехнологичных фирм (hightech companies — НТС), так и между американскими и иностранными корпорациями. Согласно данному исследованию, в 1999 году только НТС, входящие в «клуб» высокоприбыльных компаний Fortune 1000, понесли убытки от краж конфиденциальной фирменной информации в размере 45 млрд. долларов. Для сравнения: в 1995 году, согласно оценкам ФБР, эти потери составляли только 24 млрд. долларов.
Если говорить о конкретных потерях, то достаточно привести такой пример. В результате кражи японскими конкурентами материалов, связанных с созданием перспективного самолета с изменяемой геометрией крыла, потери американской компании составили 3,5 млрд. долларов.
Представители 44 из 97 компаний, обследованных ASIS, сообщили о более чем тысяче случаев хищений у них интеллектуальной собственности. В среднем же каждая фирма зафиксировала в 1999 году до 67 инцидентов, связанных с утратой важной экономической и научно-технической информации или образцов экспериментальной продукции [1106].
Согласно информации из других источников, США потеряли от кражи коммерческих секретов в 2001 году 250 млрд. долларов. Начавшаяся кампания борьбы с терроризмом потребовала перераспределения сил и ресурсов федеральных служб безопасности, в первую очередь ФБР, в ущерб противодействию промышленному шпионажу. На борьбу с террористами мобилизовано до 75 % штатных сотрудников ФБР за счет других направлений.
