цветов. Около входа образовалась небольшая давка, но я уже заприметила знакомые синие мантии и уверенно пробиралась к ним. Как-то единогласно мы решили отдать дань уважения нашему правителю, присутствуя на торжестве в форме ордена. Я сначала не хотела отделяться от остальных, тоже надев штаны и рубашку, но потом все же решилась заказать себе платье, выполненное в оттенках ордена — темно-синее, расшитое серебряными нитями. А из форменного комплекта надела мантию, прикрывавшую обнаженные плечи. Иными словами, я не сильно выбивалась из общего стана, приобретя при этом праздничный облик.
Пока я пробиралась к остальным членам ордена, то с любопытством осматривалась по сторонам, разглядывая гостей. На самых почетных местах, разумеется, расположились делегации из соседних стран. Я даже радостно усмехнулась, завидев знакомую лысеющую голову короля Ронии Августина III, прибывшего в компании сына и дочери. Там же должны были находиться и первые лица других соседних стран, но я, увы, не могла определить, например, кто является правителем Торсии. Нет, всех представили во время торжественного приема по случаю прибытия, но я, как обычно, все прослушала, бессовестно считая, сколько всего человек находилось на тот момент в зале.
Король Филипп уже дожидался благоверную, стоя у алтаря. Линде, пожалуй, сегодня точно должны завидовать все незамужние женщины в категории от десяти до семидесяти лет. Облаченный в парадный мундир монарх выглядел таким идеальным, словно ожившая картинка из сказки про прекрасного принца. Хоть Блейк и старался этого не показывать, но все равно улавливалось, что он нервничает. Взгляд правителя помимо воли обращался к входу, где с минуты на минуту должна была появиться счастливая невеста под руку с Александром.
По храму разносился легкий гул голосов. Возможно, многие обсуждали этот брак. Или кто-то просто сплетничал, завидев знакомые лица. В любом случае, это уже было не важно. Очень скоро Линда Перевелл выйдет замуж и сделает нашего короля самым счастливым монархом за всю историю Ламелии.
Оркестр торжественно заиграл, знаменуя начало этого события. И все как по команде повернули головы в сторону появившихся Линды и Александра. Медленно они шли, сияя такими искренними улыбками, что впору было запутаться, кто кого будет передавать жениху. На самом деле, очень многие выглядели такими счастливыми, словно это непосредственно их свадьба. Не спеша они приближались к алтарю, а я невольно заметила, как подрагивает свадебный букет в ладони Линды. Да и король спрятал руки за спину, тщательно стараясь скрыть волнение.
Лекс подвел девушку к Блейку и что-то шепнул ему напоследок, а затем присоединился к остальным членам ордена. Наш старый знакомец отец Дирон окинул собравшихся взглядом и начал свою высокопарную речь. В ней упоминались благочестивые господа, любящие сердца, права и обязанности молодых и много других важных вещей, но я совершенно не слушала жреца. Я просто смотрела на стоявшую пару и тихо молилась Селине Хранящей, прося оберегать этих двоих. И почему-то мне казалось, что и Линда, и король Филипп тоже не слышат речи человека, который торжественно объявлял их мужем и женой.
Было такое ощущение, что они не видят никого вокруг. Я же окончательно убедилась в том, что женская половина завидует Линде — за такой взгляд, каким на нее смотрел жених, не стыдно и душу продать. А мужчины точно должны были скрипеть зубами от того, как Блейка разглядывала невеста. И действительно сразу верилось, что они будут вместе и в радости, и в печали. В болезни и здравии. А я все видела сквозь пелену слез, которые навернулись на мои глаза. Надо же, никогда не считала себя настолько сентиментальной девушкой, способной расплакаться от переизбытка радости. О, Селина, дай им счастья!
Рядом появился мальчишка, державший в руках подушечку с кольцами. Придерживая букет, Линда протянула ладонь к золотому ободку и взяла его дрожащими пальцами. Обручальное кольцо скользнуло на палец Блейку, а я почувствовала, как по моим щекам побежали слезы. Хотелось громко-громко захлопать в ладоши, но нельзя было нарушать торжественность момента. И я только прижала кулачки к груди, наблюдая, как король Филипп уверенно надевает кольцо на палец невесты. Нет. Жены. А короткий и целомудренный поцелуй окончательно оповестил о том, что заключение брака торжественно свершилось.
И тут я начала опасаться, что храм придется ремонтировать второй раз. Раздался такой шквал аплодисментов вперемешку с восторженным гулом, что стекла задрожали. Кажется, все так и хотели броситься наперебой к молодым с объятьями и поздравлениями. Если бы орден святой Линды не приступил к выполнению своих непосредственных обязанностей — охране короля и его жены (конкретно сейчас — от растаптывания) — то торжество бы несколько омрачилось. Так к Блейкам подходили только представители соседних стран да ламельские советники, которые пожимали руку королю Филиппу и самозабвенно обхватывали тонкие пальцы Линды. Остальные потянулись к выходу, готовясь встретить молодых в дверях, дабы еще раз громкими воплями выразить свою радость по случаю этого славного события.
Наконец я все-таки смогла прорваться к Линде и так сильно сжала ее в объятиях, что чуть было не обеспечила королю статус вдовца. Я положила голову ей на плечо, нашептывая пожелания, и наткнулась взглядом на Дика, разглядывавшего меня. Еле сдержав дрожь, тут же отвела глаза и увидела Джейсона Грея, который снисходительно усмехнулся. Кажется, он наблюдал за нами… Стушевавшись, я торопливо поцеловала Линду в щеку и поспешила покинуть храм, сказав, что хочу занять место для поимки букета.
На самом деле к этой авантюре, которую так любили все незамужние девушки, я относилась несколько скептически. И вообще склонялась к мысли, что подбрасывать букет придумала какая-то невеста, у которой он был на редкость колючим и неудобным. Но должны же соблюдаться традиции, правда? И вот все уже собрались около храма, готовясь швырнуть в молодых лепестки роз и пшено (это тоже традиция, очевидно, созданная держателями курятников, которые таким образом экономили на корме). Я присоединилась к группке девушек, встав неподалеку от Игрейн и Мартины, оживленно переговаривавшихся между собой.
Раздались очередные аплодисменты, объявившие о появлении молодоженов. Судя по тому, как они прикрывались, можно было заподозрить, эта часть свадебной традиции, связанная с лепестками и крупой, им не очень нравилась. Но доносившийся смех на корню обрубал эти неблагодарные мысли. И вот все девушки приняли боевую готовность, разминая пальцы. Линда с удовлетворением покосилась на букет, и я окончательно убедилась в мыслях, что она жаждала от него избавиться. Вот она уже повернулась спиной, предварительно найдя меня в толпе взглядом, занесла руку и швырнула цветы назад под восторженный гул.
Букет описал красивую дугу, замедлил движение и начал опускаться вниз.
