— Это получается…
— Да‑да, — усмехнулся Никшич, — получается, что я с вами. Не нравится мне здесь, и надо покидать эту службу.
— Сколько ты хочешь?
— Половину всего, что мы захватим. За это мой батальон нейтрализует македонцев и турок. Они за контракт с Альянсом крепко держатся, и с ними договориться сложно. Кроме того, могу взять на себя захват полковых складов.
— Значит, отныне мы союзники? — Я протянул ему руку.
— Именно так. — В крепком рукопожатии он скрепил наш договор.
После разговора с комбатом сербов прошли ещё сутки, и всем батальонам 14‑го пехотного полка приказали выстроиться в поле. При этом оружие оставалось в лагере, а вид мы должны были иметь самый бравый. В сопровождении двух взводов личных гвардейцев на автомашинах и броневиках нас навестил сам командующий Критской оперативной группировкой адмирал Средиземноморского Альянса Анастас Папастратос.
Сухощавый и жилистый адмирал, блистая совершенно невообразимым количеством золотого шитья на красном мундире, торопливо пробежался вдоль строя, принял доклад полковника, приветливо покивал Бурову и, взобравшись на переносную трибуну, произнёс зажигательную пятнадцатиминутную речь. Говорил он на английском, и что он нам хотел сказать, я не понимал, хотя редкие слова из его речи мне всё же удавалось выхватить, и из общей мешанины становилось понятно, что он зовёт нас на войну против Кубанской Конфедерации. В общем‑то так оно и оказалось, и после того, как построение было окончено, а адмирал вместе со своим сыном отбыл в Родос, по поручению полковника Папастратоса переводчик Бекбулат Три Кинжала собрал всех комбатов в штабе и более подробно разъяснил, что хотел сказать командующий.
С сегодняшнего дня Средиземноморский Альянс находился в состоянии войны с Кубанской Конфедерацией, и Босфорская эскадра адмирала Черри уже вела артиллерийский обстрел наших берегов. Ещё день‑два — и начнётся высадка первой волны десанта, а нашей бригаде, то есть 14‑му полку Бурова и 13‑му полку Айбата, предстоит идти во второй волне. В связи с этим следующим утром мы должны погрузиться на ждущие нас транспортники, в море соединиться с кораблями Айбата и направиться в распоряжение командования Босфорской оперативной группировки.
Дальше события помчались с бешеной скоростью. Туркам и македонцам предстояло собираться в поход, а у нас уже всё было готово, и спустя три часа после построения и сбора в штабе мы начали действовать. В течение получаса сербы разоружили батальоны Алекса и Алтая, а также захватили полковые склады и небольшой автопарк. Ветераны Кары уничтожили всех охранников штаба полка и взяли в плен восемь офицеров Альянса, а основная ударная группа моего отряда, разделившись на две части, двинулась на захват портов города Линдос и Родоса.
В Линдосе проблем не было, охранный взвод разоружили легко, и четыре БДК вместе со всеми своими экипажами были захвачены без крови и стрельбы. Здесь работал Кум с гвардейцами, и всё прошло по плану. А вот в порту Родоса, куда ударные группы добирались на трофейных автомашинах, пришлось изрядно повозиться.
На территорию порта первой проникла группа Скокова. Местная охрана нашего майора уже знала и привыкла к тому, что он часто бывает в здании управляющего портом. Скоков и несколько его бойцов прошли на КПП, обезвредили позабывших о бдительности регуляров, и около сотни наших воинов хлынули в порт. Мы без боя заняли казармы, вышли на причал, и вот тут нас и ожидал сюрприз.
По плану отряд готовился к захвату уже отремонтированного и готового к походу эсминца «Капитан Голсуори». Однако помимо него здесь же находился и флагман Критской оперативной группировки, сильно переделанный и изрядно модернизированный бывший турецкий фрегат «Гоксу», который на данный момент носил название «Ираклион». Видимо, адмирал Папастратос решил задержаться на острове и погостить у своего сына, который имел поместье невдалеке от разрушенного города Родос, а фрегат — это его личное средство передвижения, и, соответственно, где он, там и его флагман.
Скоков, который шёл с передовой ударной группой, не растерялся и начал захват сразу двух боевых кораблей. Всё было отработано чётко, каждый боец знал, что должен делать. В первую очередь захватывались радиорубки, за ними — корабельные арсеналы, системы управления кораблём, штурманские рубки, боевые посты артиллерии, ходовые мостики и машинные отделения. Наши воины действовали быстро, жёстко и гасили всех, кто только мог быть опасен. И захват прошёл бы на оценку «отлично», но в самом конце случилась неприятность. Один из вражеских морпехов с «Ираклиона» сумел выскочить на палубу и произвести несколько выстрелов в воздух. Конечно же его сразу пристрелили, но в здании управы оказались десантники Папастратоса, наверное бойцы его личной охраны, по крайней мере половина того отряда, который всегда находился с ним рядом. Эти парни были профессионалами и действовать начали незамедлительно. Десантники контратаковали причалы и попытались отбить свои корабли. Однако было поздно, и, понеся потери в несколько убитых, преторианцы адмирала откатились обратно в крепкое и массивное здание портовой управы.
Класть людей на штурме похожего на крепость строения я не собирался, а потому дождался стодвадцатимиллиметровых миномётов, которые подвезли из полкового лагеря. У пластунов Игнача уже есть готовые артиллерийские расчёты, так что сейчас мы выкурим десантуру Альянса из укрепления и только тогда захватим здание, а наёмники Лиды Белой тем временем постараются взять в плен адмирала и комбрига Папастратосов. За вечер и ночь мы должны решить все вопросы и, коль будет удача, поутру уже окажемся в море.
— Игнач вызывает Мечника! — проговорила рация.
— Мечник на связи! — Я взял в руки укавэшку.
— Мы готовы к открытию огня!
— Начинайте!
— Сколько мин по цели отработать?
— Для начала по десять штук из каждого ствола.
Через несколько секунд где‑то в районе площадки возле КПП забахали миномёты. С противным воем мины пролетели по воздуху, описали дугу и упали на серое здание портовой управы. Взрывы сотрясли строение, в котором прятался простреливавший из ручных пулемётов причалы враг. Ударная волна вышибла все окна, прошлась осколками стекла, кирпичей и металла по комнатам, и это было только началом маленького светопреставления, уготованного десанту Альянса.
За первым залпом последовал второй, третий и четвёртый. Тяжёлые мины размеренно и неотвратимо падали туда, куда их направляли люди. Взрывы сотрясали управу, из оконных проёмов выплескивались яркие языки пламени, и всё вокруг заволокло цементной пылью и дымом. Свежий морской ветерок пытался разогнать эту мутную и непроницаемую взвесь, но это было бесполезно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
