(1803–1858) — второстепенный поэт. Выпад Фомы против русской поэзии имеет конкретный полемический повод. В 1852 г. в Петербурге вышел сборник «Незабудочка. Дамский альбом, составленный из лучших статей русской поэзии <…> с портретами Жуковского, Бенедиктова и 10-ю оригинальными картинками Г. Педанова». В сборник вошли стихотворения самых различных русских поэтов от Жуковского и Пушкина до Коренева, Крешова, М. Владимирова, И. Бороздны. Для Опискина, одного из читателей «Незабудочки», как и для ее составителей, Пушкин, Лермонтов и Бороздна — явления одного поэтического ряда, авторы произведений для «дамского» чтения.
43
С. 82. Народ пляшет комаринского, эту апофеозу пьянства — Зачем же не напишут они более благонравных песен для народного употребления… — В постоянных выпадах Фомы против комаринской, как песни грубой и безнравственной, заметно пародийное использование суждений реакционного музыкального критика Ростислава (псевдоним Ф. Толстого), который в одной из музыкальных рецензий в «Северной пчеле» писал: «Какое удовольствие могут доставить кривлянья растрепанного, глупого мужика? Питейный дом с его последствиями, конечно, дело существенное, но в эстетическом произведении следует ли его выставлять? <…> Что хорошо для рассказа, то не всегда хорошо в сценических произведениях, коих непосредственное назначение исправлять и очищать нравы и возвышать душу и чувства» (Северная пчела. 1853. № 107; ср.: Гозенпуд А. А. Русский оперный театр XIX века. Л., 1969. С. 392).
44
С. 82. Я знаю Русь, и Русь меня знает… — Эти слова принадлежат Н. А. Полевому, который в предисловии к роману «Клятва при гробе господнем» (1832) писал: «Кто читал, что писано мною доныне, тот, конечно, скажет вам, что квасного патриотизма я точно не терплю, но Русь знаю, Русь люблю, и — еще более, позвольте прибавить к этому, — Русь меня знает и любит» (Клятва при гробе господнем. М., 1832. Ч. I. С. IX). Выражение «я знаю Русь и Русь меня знает» получило широкое распространение. Белинский в полемике с Полевым неоднократно цитировал его. (См. Белинский В. Г. Полн. собр. соч. М., 1953. Т. 3. С. 500; М., 1955. Т. 6. С. 404). Ср. также сатирическое произведение «Подарок ученым на 1834 год. О царе Горохе; когда царствовал государь царь Горох, где он царствовал, и как царь Горох перешел в преданиях народов до отдаленного потомства», где выражение это использовано в пародии на Н. Полевого. (См. об этом в статье Г. А. Федорова «К портрету Ф. Ф. Опискина». — Литературная учеба. 1987. № 2. С. 183–184).
45
С. 82. Пусть изобразят они мне мужика — хоть даже в лаптях — но преисполненного добродетелями — Пусть изобразят этого мужика, пожалуй, обремененного семейством и сединою, в душной избе — голодного, но довольного... — По мнению В. А. Туниманова, здесь, возможно, заключена пародия на критический разбор «Мертвых душ» Н. Полевым, который цитируется Чернышевским в «Очерках гоголевского периода», книге, хорошо известной Достоевскому (См. Туниманов В. А. Творчество Достоевского. 1854–1862. Л., 1980. С. 51–52).
46
С. 84. …если я и уважаю за что бессмертного Карамзина, то это не за историю, не за «Марфу Посадницу», не за «Старую и новую Россию», а именно за то, что он написал «Фрола Силина»… — «История государства Российского» в 11 томах (1816–1824; незаконченный XII том вышел после смерти Карамзина в 1829 г.), повесть «Марфа Посадница, или Покорение Новагорода» (1803) и «Записка о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях» (1811 г., частично опубликована в 1837 и 1842 гг., полностью — в 1870 г.) — сочинения Карамзина. Повесть «Фрол Силин, благодетельный человек» была впервые напечатана Карамзиным в 1791 г. в «Московском журнале»; перепечатана в 5-м издании «Сочинений» Карамзина в 1848 г. В ней говорится о «трудолюбивом поселянине» Симбирской губернии, который в голодный год раздавал свой хлеб крестьянам, помогал всем неимущим, «на имя господина своего купил двух девок, выпросил им отпускные <…> и выдал замуж с хорошим приданым» и т. п. Как все положительные герои Карамзина, Фрол Силин отличается чувствительностью. Вместе с облагодетельствованными им крестьянами, которые «проливали слезы», «Фрол <…> плакал и смотрел на небо…» (О восприятии повести Карамзина в разные эпохи, и в частности Достоевским, см.: Степанов В. П. Повесть Карамзина «Фрол Силин» // XVIII век. Л., 1969. Сб. 8. С. 229–244). Вложенная в уста Фомы похвала «Фролу Силину» имеет иронический подтекст. Сам Достоевский относился к изображению народа в повестях Карамзина критически, видя в Карамзине одного из родоначальников сентиментально-мечтательного народолюбия славянофилов 1850-1860-х годов. В статье «Книжность и грамотность» (1861; см.: наст. изд. Т. 12) он призывал «не судить» о душе «народа по Карамзинским повестям и по фарфоровым пейзанчикам». Здесь Достоевский иронически упоминал о «Фроле Силине» как о примере искаженного представления о русском крестьянине.
47
С. 84. «Брюссельские тайны» — роман, представляющий собой подражание «Парижским тайнам» Э. Сю; в переводе с французского, без имени автора, вышел в Петербурге в 1847 г. Рецензент «Библиотеки для чтения» (1847. Т. 84. Отд. 6. С. 10) отмечал, что это «одно из самых несчастных подражаний „Парижским тайнам“»; в «Литературной газете» (1847. № 27) говорилось об огромном количестве подражаний роману Сю, «которые, разумеется, все гораздо ниже оригинала <…> „Брюссельские тайны“ решительно худшее из всех этих произведений».
48
С. 84. «Переписчик!» — это тот, который пишет в журнал письма? — Намек на «Письма иногороднего подписчика в редакцию „Современника“ о русской журналистике», принадлежавшие А. В. Дружинину и печатавшиеся без подписи в «Современнике» в 1849 — начале 1850-х годов. Статьи Дружинина написаны от лица просвещенного помещика, который, живя в своей деревне, внимательно читает все столичные журналы. Ср. примеч. к «Неточке Незвановой» (наст. изд. Т. 2. С. 574)» а также роман «Униженные и оскорбленные», где иронически упоминается статья «Переписчика» (см.: наст. изд. Т. 4).
49
С. 89. Шематон (от франц. chômer — бездельничать) — бездельник, шалопай.
50
С. 89. А парле-ву-франсе? — Вуй, мусье, же-ле-парль-эн-пе… (франц).
Parlez-vous français? — Oui, monsieur, je le parle un peu). — Говорите ли вы по-французски? — Да, сударь, немного говорю.
51
С. 91. …на него колодку набей и в солдаты отдай! — Колодки — массивные деревянные оковы, надевавшиеся на ноги, руки и шею арестованного для предупреждения побега.
52
С. 91. Халдей — здесь: нахал,
