за своими любимыми чадами, всё же первое крупное сражение, в котором те будут участвовать, и я хочу им сполна насладиться.
«Ну да, не дети, понимают уж, что от них вновь потребуется. Эх, молодость — чудесная пора. А уж какой коктейль эмоций! Честное слово, иной раз ловлю себя на том, что я слегка подсел на эмоции, которые испытывают люди в нашем обществе. Интересно, я так же думал и вёл себя, будучи человеком? Самая корректная мысль обоих — это что мы все конченные психи-садисты.» — Два парня слегка поёжились от взгляда, которым их окинул Андерсон.
По единству ещё раз обратил проверил, как проходит эвакуация особей нового вида. Никаких проблем там не возникло, и тех уже грузят в севший линкор, который прикрывают штормами и библиотекой мелких, выжигая любой намёк на угрозу новому виду империи. Вот линкор погрузился, окутался пространственной дымкой, чтобы через миг появиться на орбите, сразу же ушёл в сторону поджидавшего его соединения. Уже через десяток минут соединение уйдёт в скрытую систему, где, пройдя осмотр у биологов, уйдёт в сторону Зеруса.
Как Андерсон и предполагал, Юлиан, сохраняя строй и скорость, с ходу ринулся в сторону сил Арисы, которые выстроились полумесяцем. Корабли людей заранее вывели все свои реакторы почти в критическое положение, на всех судах, оснащённых орудиями Ямато, уже начались процессы нагнетания энергии. Валькирии и заранее выведенное из доков авиакрыло держались в центре конуса. Мать усиливала щиты, а штатные боевые псионики готовились отразить удар.
Наши силы первыми открыли огонь, используя преимущество в дальности главного калибра наших кораблей. Целью стали ведущие крейсеры противника.
Противник, видимо, ожидал чего-то подобного: не успели лучи и плазма пройти половину пути, как ведущие крейсеры окутались зеленоватой плёнкой, а некоторые даже активировали защитную матрицу, принимая на себя залп вражеского флота.
Юлиан передал команду форсировать двигатели: ещё один-два залпа, и их щиты не выдержат.
Расстояние сокращалось. После очередного принятого залпа Юлиан выдвинул вперёд валькирии. Те, переведя всю энергию на двигатели, рванули вперёд, совершая сближение на максимальной скорости и отправляя залпами ракеты с резким уходом в стороны с траектории огня. Пятёрка валькирий, не успев выйти из зоны поражения, сгорела в огне плазменных пучков. Тройка крейсеров, получив в лоб сконцентрированные залпы, рванула, ещё два получили серьёзные повреждения, почти мгновенно выйдя из боя. Ариса приказала концентрировать огонь тройками и пятёрками по одному судну.
Новый залп ракет с крейсеров. Враг тоже мог в тактические прыжки: два десятка крейсеров, зарядив на выстрел Ямато, перед самым выстрелом ушли в прыжок. Сразу же на выходе из прыжка выпустив слаженный залп орудий Ямато. Часть уходит банально в молоко, но другая находит свои цели. Правда, половина судов также совершает перемещения, уходя с линии обстрела. Другие же вынуждены принять удар на щиты и корпуса. У нас появляются первые потери и повреждённые суда.
Пока наши корабли сосредоточены уничтожением авангарда, направив основные орудия на вынырнувшую группу крейсеров, Юлиан даёт новый ракетный залп и делает выстрел Ямато из других судов. Перед формацией нашего флота раскрываются пространственные штормы, а суда проецируют энергию в передней полусфере, принимая на себя все не сбитые ракеты и пучки Ямато, что миновали штормы.
Вперёд вырвалась наша малая авиация. У нас было абсолютное преимущество благодаря разнообразию авиации со всех кораблей и щитам с массовой поддержкой дронов. Противник практически ничего не мог противопоставить нам в этой области.
Свалка, которую устроил противник, преследовала единственную цель: отвлечь основное число малых летательных аппаратов (МЛА) от основных судов. Юлиан прекрасно понимал, что сможет нанести существенный урон только на дистанции выстрела в упор, а средние и дальние дистанции для него были смертельно опасны.
Люди, видно, ждали массовых тактических прыжков, но их не было. Ариса начала оттягивать центр построения назад. Когда крылья полумесяца разошлись, часть ушла в верхнюю полусферу, другая — в нижнюю, при этом часть оставалась на месте. Серп перестраивался просто на ходу в спрута, что стремился окутать шестью своими щупальцами формацию людей.
Валькирии Юлиана выбивались одна за другой. Их слабое бронирование и отсутствие щитов делали их лёгкими целями, для уничтожения которых требовалось всего несколько попаданий.
Ракеты с пси-зарядами наносили огромный урон, а кинетические орудия старались вывести из строя двигатели и орудия крейсеров. Светючки либри, объединившись в четвёрки, концентрировали огонь на отдельных целях, двигаясь на реверсной тяге, чтобы не дать противнику приблизиться.
Перекрёстный огонь был ошеломительно-опустошительным. То одно, то другое судно людей выбывало под шквальным огнём.
Но все же, всухую терране не проигрывали, соединение Арисы тоже несло потери, пускай и не такие катастрофические как у Доминиона. Враг рвался в клин, стремясь также компенсировать малую мощность орудий их количеством. И не всегда суда Арисы успевали совершить рокировку или уйти из-под огня пространственным смещением. Враг быстро адаптировался, быстро находя наши слабые места, нанося весьма болезненный ущерб, подчас успешно выводя, а то и вовсе уничтожая некоторые суда. Да, это были единичные успехи, пусть и на фоне нашей неопытности, но уже это делало честь противнику, который был в заведомо проигрышном положении.
Юлиан не расстреливал спасательные капсулы, и мы отвечали ему тем же. Не стреляли по капсулам и не добивали выведенные из строя корабли.
Решающую роль в сражении сыграл наш москитный флот, который добрался до нутра кораблей Юлиана. Благодаря значительному превосходству в качестве и количестве, любые попытки Юлиана нанести вред флоту Арисы были обречены на провал.
Авиация уничтожала орудия, выводила из строя двигатели, лишая корабли противника манёвренности. Импульс, который набрали корабли людей, иссяк, их ход замедлился, построение начало рассыпаться. Наши суда были гораздо более манёвренными и могли совершать невероятные виражи, которые казались невозможными для людей.
Некоторые корабли уже подверглись абордажу. Части стальных легионов стремились высадиться на кораблях противника, начиная с капитанского мостика и инженерных палуб, чтобы предотвратить самоподрыв судов. Силы космодесанта также использовали абордаж, запуская по соседним кораблям целые веера из десантных капсул и торпед.
Сердце предательски сжалось, когда линкор Софии, прикрывавший эвакуировавшийся крейсер, принял на себя огонь сразу от трёх крейсеров. София снесла два судна, но на третий
