приоткрылся совершенно по-детски.
– Жизнь становится все интереснее… – покачал головой Леверлин.
– Да объясните вы! – рявкнул Сварог.
– Это рокош, – сказала Делия. – Старинная разновидность мятежа. Как бы освященного законом, понимаете? Вассал согласно древнему праву может поднять рокош против сюзерена. Сюзерен, разумеется, будет стараться его подавить, но людей бунтовщика в этом случае нельзя вешать без суда и следствия, а самого его следует судить непременно Судом Королевской Скамьи, и…
– Хватит, я уловил суть, – прервал Сварог. – Судя по вашему удивлению… Сколько веков уже не развлекались таким вот образом благородные дворяне?
– Лет триста или больше…
– Но юридически рокош не отменен, как и ваганум? – догадался Сварог.
– Забавная вещь – юриспруденция…
– Я бы этих судейских сначала встал, а потом разбирался, – проворчал Шедарис.
– Посмотрите лучше назад, господа, – безразличным тоном сказала тетка Чари. – Что-то там, далече, пыль подозрительно клубится, на фоне леса ее прекрасно видно…
– Вперед, – сказал Сварог, тронул коня и первым поехал меж домов, к дороге, упиравшейся прямо в подъемный мост. Когда до моста, сбитого из толстенных плах и окованного железом поперек, оставалось шагов сорок, на стене громыхнуло, и тяжелая мушкетная пуля звучно шлепнула в утоптанную землю перед конем. Сварог тут же натянул поводья. Чуточку подумав, извлек из седельной сумы баронскую корону вольного ярла, на всякий случай изготовленную по его заказу в последние дни пребывания в Равене, нахлобучил на голову. В сочетании с нарядом ганзейского капитана зрелище, должно быть, оказалось презабавное, но на стене молчали – возможно, здешний бесхитростный провинциальный народ видывал баронов во всяких обличьях и был наслышан о превратностях жизни и ее крайней сложности, выражавшихся в самых диковинных примерах.
Человек в кирасе и рокантоне нагнулся над зубцом, внимательно изучая Сварога. Сварог тоже смотрел во все глаза. Теперь он видел, что хозяин замка совсем молод, даже юн, а старым показался издали из-за буйной черной бородищи (надо сказать, по-юношески реденькой, хоть и длинной).
– Назовитесь, – сказал чернобородый.
– Барон Готар, вольный ярл, – сказал Сварог.
– Сказать по правде, лаур, когда я в прошлый раз, год назад, видел вас в Равене, вы были потолще и омерзительнее рожей, ничуть на себя нынешнего не походили…
– Ничего удивительного, лаур, – сказал Сварог. – Вы видели прежнего барона, а я – нынешний.
– Наследник?
– Как сказать… – пожал плечами Сварог. – Вам про ваганум доводилось слышать?
Чернобородый просиял:
– Лаур, рад встретить дворянина, соблюдающего славные обычаи и старинные традиции! Прежний барон был страшной скотиной… Я – граф Сезар.
Готов пригласить вас в гости, но обязан сразу предупредить: я в рокоше, в вы рискуете…
– Предоставляя нам гостеприимство, граф, вы рискуете еще больше, – вежливо сказал Сварог, оглянулся. Погоня была еще далеко. – На нас объявлен шаррим, да будет вам известно…
– Хур Симаргл! Все верно – три дамы, одна как две капли воды похожа на принцессу… Только мужчин не четверо, а пятеро. Прошу в замок, господа! Вы у друзей! Это не за вами ли скачут? Пыль столбом у леса…
– За нами, – скромно сказал Сварог.
– Великолепно! Просто превосходно, клянусь перьями из хвоста Симаргла! В замок! Эй, шантрапа, пропустите этих дам, этих господ и поднимайте мост! Хур Симаргл, дождались, наконец появился и неприятель!
Сварог проехал в ворота, спрыгнул с коня и повел его вверх, к замку.
Странная Компания въехала следом, и люди графа налегли на огромные рукоятки воротов, заскрипели цепи.
– Великолепно! – восторгался граф, шагая рядом со Сварогом и от возбуждения то и дело забегая вперед. – Наконец-то будет осада! Вы не поверите, барон, я объявил рокош еще двое суток назад, но власти самым возмутительным образом это игнорировали. Сегодня утром я не вытерпел, посадил ребят на коней, мы поскакали в Илки, выпороли бургомистра, спалили архив, а с ним по случайности и всю ратушу, разогнали габеларов, выпустили вино из бочек, осквернили гербовый столб… И что бы думаете? Никто так и не нагрянул. Все, должно быть, заняты вами. Следовало бы обидеться и вызвать вас на поединок, но вы, во-первых, мои гости, во-вторых, ищете убежища, а в-третьих, наконец-то притащили на хвосте людей короля, и теперь-то им от осады не отвертеться, начнется веселье!
– Простите, граф, а из-за чего вы, собственно, объявили рокош? – осведомился Сварог осторожно.
– Но, барон! – удивился граф. – Неужели непременно нужно иметь причину? Какие пошлости, право! Настоящий дворянин обойдется без всяких крючкотворств. Рокош – старинная привилегия дворянина, и этого достаточно!
В один прекрасный день я спохватился, что прожил на свете двадцать лет и успел воспользоваться всеми привилегиями дворянина, даже такими забытыми, как «седьмой жбан пива» и «исцеление старух рукавицей» – всеми, за исключением рокоша. Нужно было что-то предпринимать. Я вас удивил, барон?
– Ну что вы, я уважаю людей с твердыми принципами… – сказал Сварог.
– Могу вас заверить, осада выйдет первосортная. За нами гонятся синие мушкетеры, на реке стоит несколько крейсеров, и вся эта орава не замедлит обложить замок. Вам следовало бы все взвесить…
– Мне не хотелось бы нарушать законы гостеприимства, барон, но если вы и далее будете подвергать сомнению серьезность моих намерений, может дойти и до дуэли…
– Я умолкаю, – сказал Сварог.
– Вам нужен приют или у вас иные планы?
– Иные, – сказал Сварог. – Нам нужно немного отдохнуть и скакать дальше.
– Никаких сложностей, барон. Лошадей я вам дам, их у меня много, с темнотой выпущу подземным ходом. Ход длинный, в половину лиги, и до сих пор не раскрыт. Выходит в лес, вы ускользнете, как король Шого, проверено предками на опыте… А куда вы направляетесь, можно ли узнать?
– Тут недалеко, – сказал Сварог. – В Хелльстад.
Граф не удивился:
– Великолепно, клянусь ушами Симаргла! Пока мы с вами живы, рыцарство не умерло. О причинах, влекущих вас в Хелльстад, я не спрашиваю – они достаточно вески, коли уж на вас объявлен шаррим. Будьте покойны, дворянин не задает лишних вопросов, особенно каталаунский… – Он оглянулся. – Ваша спутница и впрямь похожа на принцессу Делию, вот только в глазах нет конгеровской наследственной блудливости, как у настоящей…
Сварог обернулся как раз вовремя, схватил под уздцы коня Делии, которого она успела повернуть к воротам:
– Принцесса, умоляю вас!
– Возможно, граф, вам только нравится, когда ваш взгляд называют блудливым, – ледяным тоном произнесла Делия, тщетно пытаясь вырвать у него повод. – Но я такого слушать не намерена.
– Барон, так вы еще и граф? – поднял брови Сезар. – Успокойтесь, милочка, я имел в виду не вас, а настоящую…
– Она и есть настоящая, – устало сказал Сварог.
Вот тут Сезар удивился по-настоящему:
– Господа, вы меня решительно сбили с толку… Должен честно предупредить, что
