Форма входа
Читем онлайн Вторая Мировая война - Уткин
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
У себя - к западу от Сталинграда - Паулюс в течение суток методично и выверенно, как дисциплинированный и аккуратный штабной работник, создавал - на картах и в приказах - ударный кулак для выхода из окружения. Пехота получила маскхалаты, танки заправлены, артиллерия на грузовиках. У поселка Советского еще слишком тонка линия советской обороны - идеальное место для прорыва. Немцы были готовы испробовать эту возможность в ближайшее же время. Все ждали приказа командующего армией. А тот ждал изменения жесткой позиции своего руководства. В половине десятого вечера генерал Паулюс отсылает Гитлеру новую радиограмму. «Мой Фюрер, со времени получения вашей радиограммы от 22 ноября ситуация менялась с исключительной быстротой… Оканчиваются боеприпасы и горючее… Своевременное их восполнение не представляется возможным… Я вынужден в связи с этим отвести все дивизии из Сталинграда и значительные силы с северного периметра… В свете складывающейся ситуации я прошу вас предоставить мне полную свободу действий».
Один из подчиненных Паулюса - генерал Зейдлиц-Курцбах попытался ускорить отход с берегов Волги и начал несанкционированные командованием действия в этом направлении. Он приказал 94-й пехотной дивизии освободить свой сектор в северо-восточном углу окруженной группировки. Он хотел «подтолкнуть» замершего в ожидании приказов Паулюса.
В ночь с 23 на 24 ноября защитники волжской твердыни увидели нечто совершенно неожиданное. Огонь и взрывы следовали один за другим на германской стороне фронта. Это немцы взрывали свои крупные запасы в балках. Документы сжигались в печах. Брюки с красной полосой германского генерального штаба летели в печку. Ручные гранаты взрывали подземные ходы. Квартирмейстер 94-й дивизии пишет: «В тысячи наспех разложенных костров мы швыряли шинели, униформу, ботинки, документы, карты, пишущие машинки и съестные припасы. Генерал (Зейдлиц. - А.У.) сжег свое имущество сам».
Но как только 94-я немецкая дивизия начала плановый отход, 62-я сталинградская армия быстро оправилась от изумления и начала немедленное преследование. В чистом поле это сделать было легче, чем против защищенных городских позиций. «Ура» раздавалось то тут, то там, хотя многострадальная армия снова несла большие потери, Но и немцы - теперь без подготовленных оборонительных позиций - теряли значительную часть своих войск. До такой степени, что к утру значительной части 94-й дивизии немцев уже не существовало. Остальные, видя результаты поспешного отступления, замерли в своих норах. Однако истинный пруссак Зейдлиц-Курцбах не потерял уверенности в правоте своих действий. По его мнению, гибель дивизии была приемлемой платой за спасение армии. (О действиях Зейдлица-Курцбаха, неведомых пока Паулюсу, доложили по авиационному радио Гитлеру, и тот пришел в неописуемую ярость. Не разобравшись в происшедшем, он обвинил во всем Паулюса).
В восемь часов тридцать восемь минут утром 24 ноября 1942 года в 6-ю армию пришел «Fuhrerbefehl» - приказ фюрера, равный закону Рейха: образовать строго определенные оборонительные линии, создать Festung - крепость. «Шестая армия займет круговую оборону… Нынешний фронт по Волге и северный фронт будут удерживаться любой ценой. Снабжение будет осуществляться по воздуху». Гитлер принял еще одно спорное решение, он разделил командование в «котле» между «большинством» Паулюса и меньшей - северной частью группировки, во главе которой он поставил того же фон Зейдлица. Паулюс не получит желаемой свободы маневра. Запрещалось ориентироваться на уход и прорыв. Никакой стратегической самостоятельности. Гитлер был уверен, что Паулюс подчинится приказу, и в этом не ошибся. Паулюс прекратил приготовления к прорыву и возложил надежды на авиаснабжение и наземную поддержку.
Получив приказ, Паулюс сам отправился в штаб Зейдлица и протянул ему телеграмму, сопроводив ее таким комментарием: «Теперь, когда вы сам себе главнокомандующий, можете вырываться из окружения». (Несуразицу в соподчинении в последующем ликвидировал командующий группой армий «Дон» фельдмаршал Манштейн.) Почему Гитлер с такой уверенностью пригвоздил мощную германскую группировку к мало что значащим в масштабах глобальной войны городским развалинам? Да, отступать всегда нелегко, особенно человеку с психикой Гитлера. Да, стояние на Волге создавало избыточные представления о возобновлении наступления весной. Да, у немцев уже были случаи относительно успешного пребывания в окружении: наиболее яркий пример - Демянский котел. Там русские не только не решили своей задачи, но задействовали непомерно большие массы войск, столь нужных в других местах. Гитлер мог думать, что пока над значительной частью Сталинграда свастика, возможен кавказский поход. С дорогими идеями расстаются с трудом. Несомненно, что на прибывшего из Берхтесгадена в Вольфшанце Гитлера оказал воздействие шеф люфтваффе Геринг, слишком легко пообещавший предоставлять окруженным войскам по воздуху по 500 тонн ежедневно.
Мы видим в немецкой еженедельной хронике, как набравший еще больше веса, весь в праздничном белом, Геринг прибывает в довольно спартанского вида Вольфшанце, олицетворяя собой уверенность, надежность и веру в светлые дни. Скорее же всего на Гитлера подействовало то обстоятельство, что ни ОКВ, ни ОКХ, ни штаб группы армий «Б», ни сам Паулюс не предложили подлинно разумного, реалистического плана спасения попавшей в беду элиты вермахта.
Оставалось «консервативное» решение - держаться и ждать ошибки русских. Так что те, кто подчеркивает в данном случае упорство и фанатизм фюрера, - правы. Но только частично. На данный момент он не видел - а его военные помощники не сумели еще выработать - более убедительного плана. Но справедливо и то, что если бы Гитлер думал прежде всего о спасении 6-й армии, а не о потере своих волжских позиций, он должен был бы сразу же готовить Паулюса к прорыву, а группу армий «Б» поставить на дыбы. Как и всю благодушествующую Германию. Пока не поздно.
Советские радиостанции глушили попытки разбросанных по широкой степи германских частей найти друг друга и консолидироваться. Наиболее активными в эти часы со стороны немцев были злополучные танкисты 48-го корпуса генерала Хайма. Они ввязались в несколько сражений, но отсутствие общей ориентации и координации делало их усилия практически бессмысленными. Пал последний румынский оплот между Чиром и Клетской.
Остатки четырех румынских дивизий получили с советской стороны предложение сдаться. Румынский генерал Ласкар запросил мнение группы армий «Б», но было поздно - войска развалились - и генерал с бравыми кавалерийскими усами отправил неготовых к сдаче четыре тысячи своих солдат искать пути связи с 48-м танковым корпусом генерала Хайма.
Последние впечатления Ласкара перед сдачей: «Фантастический вид умирающих лошадей… Некоторые из них еще частично живы, они стоят на трех обмороженных ногах, потряхивая разбитой последней».
Отпущенные Лазаром солдаты открыто просили милостыню у дорог и брели в неведомом направлении. Их трупы отмечали общее направление движения к «Романия маре», Великой Румынии. Часть румын дошла до Хайма и вместе они все-таки пробились на юг через реку Чир. Триумф и отдых генерала Хайма были недолгими. Через несколько часов его арестовали по приказу Гитлера по обвинению в пренебрежении служебными обязанностями, сказавшимися в неспособности остановить советское наступление. Хайм, утверждал Гитлер, не выполнил приказ, отданный ему по радио в первые часы советского наступления, когда его корпус находился в степи и был способен встать на пути наступающей Красной Армии. Военный трибунал в Германии уже ожидал его. Историки полагают, что сверхжестоким обращением с малоповинным Хаймом Гитлер хотел показать всей офицерской касте - единственному своему организованному оппоненту в Германии - что «штаны с широкими лампасами не гарантируют власть», что военной машиной Германии владеет национал-социализм во главе с Гитлером. Ряд противников режима среди военных (такие как Гросскурт) полагают, что отныне ОКВ и ОКХ - уже недостойны называться генеральным штабом вермахта, поскольку от этих штабов уже ничего не зависело - как от придатка фантазий Гитлера.
В Ростове начальник штаба румынских войск генерал Штефлеа, в ужасе от судьбы своих 3-й и 4-й армий, горько упрекал немцев. «Все предупреждения, которые я на протяжении многих недель представлял германским властям, остались без внимания… Штаб-квартира германской армии не выполнила наши просьбы. Вот почему уничтожены две румынские армии».
Триумф По русскому обычаю командиры танковых бригад, Родионов и Жидков, трижды расцеловались. Недалеко были поселок Советский и деревня Мариновка. Мост в Нижне-Чирской и временный мост у Акимовской видели толпы голодных и почерневших людей, которые несколько суток знали только одно: их поражение подорвет замысел, от которого будут зависеть не только они сами, но и мы, их незадачливые потомки. По обе стороны реки, давшей название бессмертному роману, в глубоком снегу незнакомые друг другу солдаты открыто плакали, смеялись, плясали, бесконечно обнимались, суетились, кричали, рыдали и сияли чистой радостью, эти люди в белых маскхалатах - не сентиментальные неженки, а закаленные солдаты, видевшие смерть в упор. Менее чем за сто часов они окружили авангард вермахта в России. Будет многое впереди, но сегодня - праздник на нашей улице.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Вторая Мировая война - Уткин бесплатно.