Устремление пластического потока есть глубинная природа Реальности; оно есть одновременно и непосредственное обнаружение безначаль-ности Абсолютного Бытия, и результативный осуществитель становления его всеединого естества в длительности в категории предстояния. В своей высшей модификации устремление обнаруживает природу Реальности как творческую динамичность; как первосила, оно адекватно выражает отношение Реальности в своем надмирном единстве к синархии ее становлений. Это первичное творческое устремление изливается в онтологический бинер категорий динамической конкретности: естества и предстояния. Проходя через сопряженные русла последних, первичное устремление претворяется в низшую модификацию, призвание которой и заключается в свершении конкретных становлений, возрастающих в длительности протяжений до цело-купного имманентного воссоединения со всеединой Реальностью. Итак, устремление есть динамическая природа Реальности, первично вызывающая к бытию и конкретно свершающая процесс становления ее естества в пред-стоянии. Это есть онтологическое определение устремления; п н е в — матологичес кое его определение будет следующее. — Категория устремления раскрывается в сознании каждого конкретного существа постольку, поскольку оно обнаруживает в себе космическую устремленность к творческим конкретным становлениям. Только через это раскрытие в себе творческой динамической природы Реальности делается возможным и его собственное существование как конкретного потока творческой силы, и свершение его творческих имманентных сопереживаний с иными потоками в категории предстояния. В своей высшей модификации устремление творчески призывает к бытию полярно сопряженные стремления к конкретной объективации в двух модусах становления проходящего через индивид потока бытия в категориях естества и предстояния. Выявляя эти категории и конкретно объективируясь в них, устремление претворяется в свою низшую модификацию, непосредственно устрояющую конкретное становление в продлении динамического пластического потока. Таким образом, обнаружение в конкретном сознании самобытно обособленной творческой силы возрастает параллельно с раскрытием первичного устремления индивидуального пластического потока, утверждением имманентного сосуществования его естества со Всеобщим и конкретизацией его становлений в категории предстояния в гармонических соотношениях со становлениями иных потоков. Именно в категории устремления совершается процесс диалектического обнаружения становлений в предстоянии индивидуальных пластических потоков и творческой реализации их имманентного сосуществования в себе со вселенским динамическим потоком естества. Через двухприродность стихии устремления человек реализует синархическую глубинность своего бытия и его одновременные: имманентное тождество и иерархическую со-подчиненность Абсолютной Реальности. Устремление есть стихия конкретного обнаружение Реальности в пластической множественности становлений и возрастающей пластической же организации феноменологически обособленных элементов во всеединство. Это есть в то же время и имманентное слияние с являющейся природой феноменального мира, есть оправдание бытия многообразности конкретно-эмпирических явлений и состояний как обособленных объективацией в продлении времени и протяжении пространства становлений в предстоянии устремления пластического потока — членений его всеединства.
Естество, предстояние и устремление аналогируют мистике, разуму и воле, но природа и достоинства этих двух триад существенно различны. Пневматологическая система есть триединство ипостасей духа, есть непосредственное онтологическое обнаружение Реальности в себе. Как целостные ипостаси, эти категории обладают каждая самобытным обоснованием и потому способны к самостоятельной феноменологии в своих стихиях при наличии лишь гармонических соотношений между собой. В противоположность этому естество, предстояние и устремление суть не категории пластического потока в себе, а лишь его становления в категории предстояния. Так как основоположная синтетическая категория монадности сопряжена прежде всего с идеей самости, т. е. формы в ее наивысшем смысле, то монадное сознание не может не проецировать предстоящую ему пластическую реальность через призму разума, хотя бы в некотором его инобытии. Категория предстояния и оказывается связующим звеном между сознанием, действующим в системе монадных категорий, и созерцаемой пластичностью. При этом пластичность в себе и замещается ее инобытием в предстоянии, наделяемом системой категориальных соответствий пневматологическому триединству. Таким образом, естество, предстояние и устремление суть категории не онтологические, но наведенные и центрированные или на идее объекта в монад-ной категории, или на идее предстоящей монадному сознанию пластичности.
Эти наведенные категории возникают одновременно в неразрывной между собой сопряженности в акте восприятия конкретно-эмпирическим сознанием пластического потока, и вся их система выражает единую неделимую предстоящую пластическую реальность. Каждая из них не представляет собой стихии бытия особого вида и потому свободно развивающейся в своей феноменологии, как это имеет место по отношению к пневматологическйм категориям, но является лишь координатной плоскостью целостного восприятия неделимой реальности. Объекты монадной стихии могут восприниматься в различной степени и силе по пневматологическйм категориям и даже через посредство только одной из них, причем две другие нисходят до значения только обертонов. Таковы, например, абстрактные формы и поверхности математики, воспринимаемые только через разум, бесформенные тела, воспринимаемые только по категории содержания, т. е. мистики, и силы теоретической механики, представляющие собой чистую энергию, доступные восприятию в одной категории воли. Напротив, пластический поток неизменно и при всех условиях обладает естеством, предстоянием и устремлением; мы можем вовсе его не воспринимать, но если его воспринимаем, то он обнаруживается одновременно в системе трех категорий. Итак — категории естества, предстояния и устремления, в противоположность пневматологическйм, всегда возникают в целокупной нераздельной сопряженности. Нераздельность системы категорий пластического потока в предстоянии, совместно с постоянством его актуальности в себе, обусловливает динамическое тождество устремления как первичной творческой силы с устремлением как непосредственным свершителем конкретных становлений, т. е. здесь начальный и конечный этапы диалектического процесса совпадают. Отсюда следует, что здесь нет диалектического развития его актуального соответствия и обнаружения в феноменальном. Как пластической стихии чужда идея потенциальной конкретности и потенциальных категорий, так, равным образом, в ней не могут иметь места потенциальный и иерархический диалектические процессы.
Естество, предстояние и устремление раскрываются в конкретно-эмпирическом сознании как категории самобытно становящегося пластического потока. Они образуют собственную внутреннюю природу того, что предстоит как объект в монадной категории. Так как конкретно-эмпирическое есть актуальное обнаружение Реальности, то подлежащее восприятию как объект не может ограничиваться феноменальным окружающим. Собственное существо человека и его глубинная сущность также могут являться таковым объектом. В этом случае первоначало человеческого бытия одновременно оказывается и глубинным источником субъектности, и той вещью в себе, которая обнаруживается как подлежащий восприятию объект. Соответственно этому система категорий предстоящей пластичности приобретает всеобщность смысла и значения. Она обнаруживается не только в акте взаимодействия эмпирического сознания с внешним миром, но и в замкнутом процессе внутреннего самосознания и восприятия своей собственной природы. Сущность человеческого существа, как целостная реальность, одновременно обладает обеими своими модификациями, и именно в стихии их взаимодействия бытие обнаруживается в существовании. Человеческий дух в категории монадности есть индивидуальный волевой центр, развертывающийся в пневматологическом триединстве. Параллельно и сопряженно с этим он живет в вечной актуальности в пластической стихии. Последовательный и длительный по протяжениям эволютивный процесс протекает лишь в гранях монадной категории и заключается в эмпирической актуализации потенциально искони заданного. Последнее осуществляется взаимоотношением трансцендентного с субстратом имманентного через посредство и в природе конкретного эмпирического. Субстрат имманентного, как мы это уже знаем, есть феноменальное состояние трансцендентной субъектности: это есть объект в монадной категории. Но наряду с этим объекту как особой вещи в себе, как предстоящей пластичности, в его собственной природе присущи категории: естества, предстояния и устремления. Если в процессе эмпирической актуализации пневматологических категорий они оказьтаются способными к восприятию также и категорий предстоящей пластичности, то это с необходимостью устанавливает исконную двойственность их ноуменальной природы. Подобно конкретно-эмпирическому сознанию и довлеющей ему системе трех кинетических агентов пневматологических категорий, последние как таковые лежат на грани монадной и пластической стихий и становятся актуальными в их реальном сопряжении. Отсюда явствует, что потенциальность трансцендентных пневматологических категорий заключается в отсутствии осознанности в них глубинной слиянности и жизненного содружества с пластическим потоком. Процесс их актуализации, осуществляемый деятельностью эмпирического сознания, есть эволютивное обнаружение в их природе предстоящего им пластического потока. Равным образом, результативным из всего сказанного выводом является, что актуальные пневматологические категории суть гармоническое сопряжение их потенциальной природы в себе, как иерархий организующих форм трансцендентной самости, с предстоящим им в себе перманентно-актуальным и имманентным пластическим потоком. Из всего изложенного вытекает, что актуальная природа каждой пневматологической категории подлежит параллельному исследованию в монадном и пластическом объектах. На пути нашего изложения мы не затрагивали этой проблемы, теперь же надлежит установить ее основные следствия.
