он никогда не видел раньше, как матерый лось (рога — как громадная корона!) осторожно переходит тропинку, а за ним идут лосиха и совсем маленький долговязый лосенок. И как лисы на снегу играют, тоже не видел. И из проруби не пил. Что это за жизнь?
С таким раздумьем я и вернулась домой. Ясно, Энн, отмыв меня от походной сажи, мигом вытянула все подробности, а там…
— И не думай, — приказала она.
— А я и не думала! — огрызнулась я. — Что я, изверг?
— Чего-о?
— Того! Представь себя в роли тещи!
Энн задумалась, а потом вдруг как-то тихо сказала:
— Я была бы хорошей тещей… Да и свекровью тоже.
Папа дежурил в ту ночь, но мы с Энн не болтали. Я ушла спать, а она допоздна смотрела телевизор и, кажется, немножко выпивала (за крепкое спиртное папа бы ей отвесил горячих, бывало уже; он не запрещал ей пить совсем, только чтобы знала меру). Не знаю, что такого я сказала…
* * *
Каникулы промелькнули, как не бывало. Наши отношения с Энн стали как-то холоднее, но почему, я так и не поняла, а папа сказать не смог. Велел только вести себя в школе по-прежнему и спуску никому не давать.
Мы встретились с девчонками на платформе, заняли купе и твердо решили не пускать никого постороннего, поэтому, когда к нам сунулся Малфой, мне пришлось уйти с ним в тамбур — слово есть слово.
— Ну чего? Сильно ругали? — спросила я.
— Нет. Нет… — ответил он, но потом вдруг улыбнулся: — Только запретили с тобой даже рядом стоять! Ну, это мама сказала, когда мои руки увидела…
— А отец?
— А он засмеялся и сказал, что привести руки в порядок — дело получаса, а такой опыт пригодится любому. В общем, они теперь не разговаривают, — вздохнул Драко.
— У меня тоже какая-то ерунда вышла… ну, это наши, маггловские дела, — вздохнула я.
— Из-за меня?
— Да. Короче, это дела семейные, я тебе ничего о них не скажу.
Он кивнул: кажется, у чистокровных фраза «семейные дела» — вроде пароля.
— Здорово было… — произнес Драко.
— Держи фотки, — сунула я ему спрятанный под мантией конверт. — Винни у нас спец! Видео, увы… Тут мы никак не посмотрим.
— Спасибо. А летом вы тоже ходите в походы? — не отставал он.
— А как же! Недельки на две-три… и подальше. Уедем на поезде миль за сто… и пойдем гулять! Ну чего ты вытаращился? Если предки отпустят, давай с нами! Только скажи заранее, сможешь или нет, а то у тебя в этот раз ничего с собой толкового не было. Тебя надо и одеть нормально, и обуть… и, — вздохнула я, — заплатить инструктору.
— Так что, в этот раз ты платила?! — сразу взвился Малфой. — За меня?!
— Да ладно, там немного. Считай, это был подарок на день рождения, вот! Запоздалый, — это я вовремя вспомнила, что он вроде бы родился летом. — Но потом давай сам. Шмотки найдем да и пойдем.
— Не загадывай, — негромко произнес он. — Там видно будет.
— А ты не ной, — сказала я. — В походе же держался?
— Еще бы я перед магглами нюни распустил!
— А начнешь сейчас ныть, я всем расскажу, где ты был на каникулах, а еще и фотки покажу… и не прячь их, у меня еще есть!
Драко шмыгнул носом и сказал:
— Папа бы оценил твое умение шантажировать. Не буду я ныть…
— Обещаешь?
— Обещаю…
* * *
Все было хорошо. Драко не ныл, как и обещал, но исподтишка грозил мне кулаком, на что я показывала язык. Девчонки не приставали… ну по мелочи разве, а на это я не заклятием отвечала (много чести!), а ударом сумки. А в сумке тяжелые учебники… Скоро они перестали, хотя бдительности я не ослабляла, так папа учил.
Неприятности начались, когда на зельеварении я уронила сумку, книги рассыпались прямо под ногами у профессора Снейпа, но это бы еще не беда… Драко, как настоящий джентльмен, первым бросился поднимать мои учебники, за ним ломанулись его приятели, и один из них так неудачно схватил книжку, что из нее вылетела старая фотография — мы с папой и Энн на курорте. Папа устало щурился, я в забавной панамке с торчащими из-под нее косичками радостно махала фотографу (и, помню, обиделась, не дождавшись обещанной вылетающей птички!), а Энн просто улыбалась, ее огненные волосы горели на солнце, а зеленые глаза были чуть прижмурены от яркого света — темные очки она подняла на лоб. Мне нравилась эта фотография, мы тут толком не позировали, а такие лучше всего выходят.
Профессор, увидев снимок, явно переменился в лице, но ничего не сказал, однако после занятия подозвал меня и сказал:
— Мисс Оук, мне, как вашему декану, хотелось бы познакомиться с вашей семьей. Как вижу, вы неплохо вписались в коллектив, но…
— Да у нас все в порядке, сэр, — сказала я. — Если что, я жалуюсь Драко… Ну это если я сама не могу кому-то надавать, а я очень даже могу.
— Да, я в курсе, — усмехнулся он. — Вы из тех девочек, которые предпочитают сами наказывать обидчиков?
— Именно, сэр, — ответила я. Папа учил меня еще и не говорить лишнего. Пусть собеседник догадывается, задает вопросы, по вопросам тоже многое можно понять… Интересная это была наука!
— Вас отец этому обучил?
— Да, сэр, — коротко сказала я.
— Вы не хотите, чтобы я встречался с вашими родителями? — спросил профессор, а я вдруг почувствовала что-то странное: у меня в голове словно начали копошиться муравьи. Муравьев я терпеть не могу, они нам все клумбы попортили, поэтому я живо представила, как поливаю их отравой или там кипятком, да и выкинула прочь эту гадость… и только потом сообразила, что декан так все время и смотрел мне в глаза.
— Не хочу, сэр, — ответила я. — Папа человек простой, мачеха еще проще… И я как-то не думаю, что они будут рады вас видеть. Да и зачем? Я ведь не вовсе скверно учусь?
— Вы делаете определенные успехи, мисс, — кивнул Снейп, потирая подбородок. — Скажите, а кто учил вас окклюменции?
— Чему?.. — искренне удивилась я. — Что это такое, сэр?
— Нет, ничего, видимо, я ошибся, — быстро проговорил он. — Однако, мисс, на вас поступила жалоба от мистера Малфоя.
— Я ему за ябеды в глаз дам… гм… простите, сэр.
— Я имел в виду Малфоя-старшего.
— А он с чего жалуется, сэр? Я его даже не видела никогда.
— А что вы сделали с Драко?
— Ничего. Я до него пальцем не дотро… Нет, сэр, неправда. Дотронулась. Я
