грубую силу, но теперь принял облик невинного котёнка, который дрожал, съёжившись на груди Жуань Наньчжу. Очень к месту сейчас было бы ещё и заплакать, но Линь Цюши вступил на путь актёрства сравнительно недавно и пока не владел всеми необходимыми навыками, так что мастерством настоящей плакальщицы похвастаться не мог.
Но даже так, устроенного им спектакля хватило с лихвой.
Фэн Юнлэ заорал на Цзян Инжуя:
— Ах ты грязная скотина! Что ты сделал с Цюцю?!
У Цзян Инжуя до сих пор болела спина от пинка, а едва поднявшись с пола, он столкнулся с разъярённым Фэн Юнлэ.
— Что я мог с ней сделать? Это же она первая на меня напала… — криво усмехнулся Цзян Инжуй.
— Как она могла на тебя напасть?! — Фэн Юнлэ гневно уставился на мужчину. Он нисколько не верил в сказанное Цзян Инжуем и явно уже считал того последним подонком, который решил воспользоваться беззащитным положением девушки. — Посмотри на неё! Похожа она на того, кто способен напасть первым?!
Цзян Инжуй глянул на Линь Цюши, напоминающего сейчас маленького кролика, и погрузился в молчание. И правда, не похожа. Но это не меняет того факта, что эта самая девчонка только что отвесила ему пинка!
Цзян Инжуй, понимая, что ему никак не переубедить их, только бросил на Линь Цюши сердитый взгляд, развернулся и потопал прочь, явно не на шутку разозлённый.
Линь Цюши всё ещё било дрожью. Фэн Юнлэ показалось, что это от испуга, но только Жуань Наньчжу, который держал его в объятиях, знал — Линь Цюши с трудом сдерживает смех.
— Ну ладно, всё хорошо, — успокаивал Фэн Юнлэ. — Цюцю, не бойся, он уже ушёл.
Линь Цюши кивнул, как бы соглашаясь.
Видя, как покраснели глаза Линь Цюши, Фэн Юнлэ сочувственно добавил:
— Не бойся, мы тебя защитим. В следующий раз лучше не бросать Цюцю в одиночестве. Если бы мы не подоспели вовремя, кто знает, что могло случиться…
Жуань Наньчжу подумал: «Да уж. Если бы Линь Цюши на месте прибил этого гада, у нас появились бы большие проблемы». Разумеется, вслух он согласился с Фэн Юнлэ и признал, что был слишком беспечен.
В итоге Цзян Инжую пришлось проглотить обиду. Скорее всего, он не стал распространяться о том, что получил пинка от Линь Цюши. А если и рассказал кому-то, вряд ли ему поверили.
Когда всё разрешилось, Линь Цюши внезапно вспомнил одну деталь, о которой не преминул сообщить Жуань Наньчжу: «В первый день медсестра сказала, что после восьми нельзя покидать палаты. Это правило распространяется на всех обитателей санатория или относится только к нам?»
Жуань Наньчжу уже почти с полуслова понимал, что имеет в виду Линь Цюши. Только взглянув на экран телефона, он сразу же подхватил мысль:
— Идём-ка расспросим кого-нибудь из местных.
Они отправились в ближайшую палату, подошли к первому попавшемуся пациенту, который выглядел более-менее нормальным, и задали вопрос о запрете покидать палату после восьми.
Мужчина, к которому они обратились, был одет в больничную пижаму, на его лице на угадывалось вообще никакого выражения. Услышав вопрос, он равнодушно ответил:
— Конечно, вечером нельзя выходить.
— Но почему? — спросил Фэн Юнлэ. — Давно здесь действует это правило?
— Очень давно, — ответил мужчина. — А насчёт того, почему нельзя… Откуда мне знать? — Он говорил довольно ровным тоном, однако при этом немного нервно заламывал пальцы. — Может, в коридорах в это время происходит то, чего нам нельзя видеть?
Линь Цюши задумался над его ответом.
— Ну а…
Фэн Юнлэ хотел продолжить расспросы, но пациент внезапно вышел из себя и заорал:
— Я ничего не знаю! Не спрашивайте меня! Я не знаю! Не спрашивайте! — Он принялся раскачиваться на своей койке с таким остервенением, что казалось, сейчас набросится на них с кулаками.
Видя такую реакцию, все трое поняли, что больше никаких ответов не добьются, и оставили его в покое.
— И что в итоге? Можно выходить или нельзя? — Фэн Юнлэ немного расстроился, ведь вопрос остался неразрешённым. К тому же, они опасались проверять на себе. Ведь если выход из палаты после восьми — это условие смерти, и случится что-нибудь непредвиденное, то им всем конец.
Жуань Наньчжу ответил:
— Узнаем завтра утром.
— Как это? — не понял Фэн Юнлэ.
Жуань Наньчжу указал на комнату, которую они до сих пор сторожили.
— Если за ночь мешки пропадут или их станет меньше, значит, от тел избавляются ночью. И отсюда следует, что и нам тоже можно покидать комнаты.
Фэн Юнлэ понял:
— О, вот оно что!
— Если же мешки останутся на месте, нам придётся разыскивать тоннель другими способами, — добавил Жуань Наньчжу. — Впрочем, эффективность будет уже намного меньше.
Семь дней пролетят в мгновение ока, а сейчас у них нет даже прямой зацепки о местоположении ключа. Нельзя тратить слишком много времени на поиски тоннеля.
За обсуждением этого вопроса трое отправились в столовую, где простенько перекусили, а затем вновь вернулись к комнате с трупами. На этот раз дежурить остался Фэн Юнлэ, а Линь Цюши и Жуань Наньчжу отправились на поиски подсказок.
Они прошлись по санаторию и ещё раз убедились, что здесь нет ни одного врача, только иногда попадаются медсёстры в белых халатах.
Вообще-то от этих самых медсестёр толку было не больше, чем от тех же пациентов: ходили по коридорам с безразличным ко всему видом, а если к ним обращались и о чём-то спрашивали, на лицах женщин отражался нескрываемый ужас.
— Я ничего не знаю! — Этот раз не стал исключением.
Жуань Наньчжу и рта не успел открыть, а медсестра уже развернулась и направилась прочь. Но её испуганный вид и поведение вконец рассердили Жуань Наньчжу, он схватил женщину за руку, не давая уйти, и сказал:
— Я ещё ничего не спросила, куда ты?
Медсестра, которую он поймал, перепугалась ещё сильнее.
— Или, может, ты уже знаешь, о чём я собираюсь спросить? — Жуань Наньчжу приподнял бровь.
Женщина нервно сглотнула, глаза её забегали.
Жуань Наньчжу сжал пальцы чуть сильнее.
— Хм?
Лицо медсестры исказилось болью, и когда Линь Цюши уже решил, что она ничего им не скажет, женщина вдруг прошептала:
— Она ищет его.
— Что?
— Она ищет его… Это он её погубил.
Смысл её слов казался очень размытым и вместо ясности только нагонял тумана.
Но Жуань Наньчжу, похоже, что-то понял,
