Собственно говоря, всему виной была новая приемщица заказов в «Кюзин Франсэз» и ее дурацкая услужливость. Она-то и позвонила ему с утра пораньше.
— Мистер Крэгг, я по поводу заказа, который велено доставить вам на дом сегодня вечером.
Франклин, с головой ушедший в работу, недовольно нахмурился.
— Что?
— Сэр, я сверилась с нашей документацией и обнаружила, что вы обычно заказываете шампанское «Крюг». Вот я и решила удостовериться, что на сей раз вы и впрямь выбрали «Дом Периньон».
— Нет, это какая-то ошибка. Я вовсе не…
— Ах, сэр, я так и подумала. Должно быть, девушка на телефоне все перепутала…
— Да нет, девушка на телефоне тут ни при чем…
— Как это с вашей стороны великодушно, мистер Крэгг, предположить, что ошибку допустила мисс Уэнби. И все же…
Франклин похолодел.
— Так это мисс Уэнби распорядилась, чтобы мне на дом доставили шампанское?
— И еще черную икру, сэр. И розы. И торт. Ох, надеюсь, я не испортила вам сюрприз?
— Нет, — сухо отозвался Франклин. — Напротив, вы… вы очень помогли мне.
И отдельные кусочки головоломки сей же миг сложились в пугающий своей определенностью узор. Вот что означали все эти прозрачные намеки, все эти неприметные сигналы, которые уже пару недель Франклин упрямо игнорировал!
— Это ключ от моей квартиры, — сказала как-то Далия, вкладывая ему в руку холодный брусочек металла. И улыбнулась, видя, что собеседник непроизвольно нахмурился. — Чего морщишься? Ответного жеста не требуется. Это так, на всякий случай. Вдруг заедешь, а я, например, в ванной.
Еще Далия завела привычку заявляться к нему в офис без предупреждения. Вот, дескать, проезжала мимо — может, вместе пообедаем? А сережки, «забытые» у него на туалетном столике? А эти вздохи разочарования, когда Франклин поднимался с постели и принимался одеваться?
— Ну и куда ты на ночь глядя? Вполне мог бы задержаться до утра, — шептала она, отлично зная, что Франклин ни за что не останется…
— Черт! — выругался он. — Надо же так оплошать!
И вот теперь Далия дожидается его в спальне, чтобы отметить событие, которое празднуют все нормальные люди на этой планете. Дожидается с шампанским, цветами и целым ворохом планов, которые он вовсе не разделяет…
Хорошо-хорошо, он изобразит удивление, даже радость, если уж ей так приспичило. А спустя пару дней или, может, через неделю мягко намекнет, что пора бы им и разойтись как в море кораблям.
Франклин вставил ключ в замочную скважину, повернул. Дверь распахнулась, вспыхнули огни, и сотня голосов слилась в общий хор:
— Сюрприз!
Франклин недоуменно заморгал, отступил на шаг, беспомощно уставясь на разодетую толпу.
— Милый! — картинно воскликнула Далии, устремляясь к нему. Ослепительный, переливчатый вихрь из алого шелка, золотых полос и благоухания дорогих духов… — С днем рождения, милый! С тридцать пятой годовщиной! Молодая женщина запрокинула голову и рассмеялась. — Что, удивлен?
— О да, — с непроницаемым лицом отозвался Франклин. — Весьма.
Далия звонко расхохоталась и подхватила его под руку.
— Да вы только гляньте на его физиономию! — воззвала она к собравшимся. — Франклин, дорогой, а я ведь знаю, о чем ты думаешь!
— Сомневаюсь.
Далия тряхнула головой, и золотые кудри рассыпались по обнаженным плечам.
— Ты не можешь взять в толк, как это я все устроила. Приглашения, еда, шампанское, цветы… И даже оркестр! — Повинуясь негласному приказу, с балкона донеслась негромкая музыка. Далия тесно прильнула к нему, задвигалась в такт мелодии. Франклин заставил себя улыбнуться, но с места не двинулся. — Милый, угадай, что оказалась самым трудным?.. Вытащить у тебя из кармана бумажник и проглядеть содержимое, чтобы узнать точное число. Ведь ты сам как-то обмолвился, что грядет почти круглая дата!
Все благие намерения Франклина развеялись в дым.
— Далия, мне это не по душе.
— Да ты просто злишься, что я нашла запасные ключи! — серебристым смехом рассмеялась красавица.
— Да, злюсь. И незачем хватать чужие бумажники. Как и устраивать сборища.
— Милый, ты разве не любишь сюрпризов?
— Нет, не люблю, — холодно отрезал Франклин.
— Ну что ж, тогда в следующий раз мы с тобой все спланируем заранее. — Далия застенчиво улыбнулась. — Можно, например, отпраздновать годовщину нашей встречи. Ведь мы уже год как вместе.
Франклин не ответил. Просто обнял ее за талию и закружил в танце, гадая, надолго ли затянется треклятая вечеринка.
Продлилась она целую вечность, и ни секундой меньше. По крайней мере, так ему показалось. Но вот наконец последние гости откланялись и отбыл последний фургончик с обслугой. В доме воцарилась тишина. Просторные, роскошно меблированные комнаты и залы опустели. Остался лишь еле уловимый аромат роз и духов.
— Я отвезу тебя домой. — Франклин знал, что голос его звучит сурово, а в глазах — лед. Но, в конце-то концов, он сдерживался весь вечер, пора бы и расставить все точки над «i».
Далия либо не поняла намека, либо сделала вид, что не поняла.
— Сейчас соберусь, — отозвалась она и взбежала вверх по лестнице.
Франклин ждал, расхаживая взад и вперед по гостиной. Держи себя в руках, и, может быть, обойдется без сцены, внушал себе он. Однако спустя минут десять он грозно нахмурился и поднялся в спальню.
В ванной шумела вода. Франклин беспомощно выругался и засунул руки в карманы.
Стоя у окна и глядя на чернильно-черное небо, многострадальный юбиляр чувствовал: чаша его терпения переполнилась. Весь вечер он улыбался, мило беседовал, пожимал руки мужчинам, целовал женщин в щечку, а гости поздравляли его, поздравляли, поздравляли…
День моего рождения, подумал Франклин. Губы его подергивались. Да кому, черт возьми, известно, когда у него день рождения! По правде говоря, он с таким же успехом мог родиться и пятого августа и седьмого! Младенцы, подброшенные к чужой двери, нечасто могут похвастаться свидетельством о рождении.
Джилсоны, приемные родители Франклина, все ему рассказали. И никто не знал доподлинно, когда именно мальчик появился на свет. Дату рождения установили с точностью от одного до трех дней.
Совсем малышом он вообще ничего не понимал.
— У всех бывает день рождения, — уверял он, и Джилсоны соглашались: «Да, ты прав».
И устраивали что-то вроде праздника. Некие безликие власти даже день выбрали: 6 августа.
— А где же моя мама? — любопытствовал он. — Где мой папа?
Маргарет и Дуглас Джилсоны переглядывались.
— Мы — твои родители, — говорил кто-то один из них.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
