нужна — ответил я автоматически.
— Что? Да как ты можешь? Мы столько для тебя сделали — запричитала мамочка.
— Мам, ты чего? Я же тоже твой сын.
— Да, ты мой сын, но и Алёшенька, тоже мой сын.
— Между прочим, родной — прокричал Алешенька, а ты нет.
— Тихо сын — скомандовал отец и направился ко мне.
— Эвран, ты, наверное, забыл, сколько мы для тебя сделали, и пора бы отплатить хоть чем-нибудь.
— Но почему я? Ведь Артём больше подходит для пересадки.
— Что, да как ты смеешь? — Отец подскочил ко мне и ударил меня под дых, весь воздух, будто растворился в груди, дышать стало тяжело, появился кашель, который будто душил меня, при каждом покашливании. От удара я упал на колени.
— Сынок, ты не подумай, но мы долго старались вылечить Алешку, но средств на лечение больше нет — мама, вся окрасилась в красный свет, даже уши у неё стали бордовыми.
— Да что с ним разговаривать, сейчас я ему таких лещей отвешу, что как миленький под нож ляжет, я тут же получил по голове, от чего в глаза, сначала что-то сверкнуло, а потом начало темнеть, одним глазом, я увидел, как ко мне подбегают, мой брат и начинает бить, да так, что не вздохнуть, ни глаза открыть, удары сыпались со всех сторон.
И вдруг, злость пришла, а за ней обида, а я ведь только поверил, что у меня семья теперь, а тут на тебе, подарочек. Моё тело начало меняться, мгновенно меняя мою внешность до неузнаваемости, руки увеличились в размере, мышцы забугрились, местами тело покрылось черной шерстью, когти появились на руках, а потом и на ногах, разрывая ботинки, которые мне, недавно подарили вот эти люди, что сейчас меня били, лицо также немного вытянулось, появились клыки, которые смотрели в разные стороны.
В голове, оказалось только одно желание, разорвать обидчика, и выпотрошить его. Я встал и выпрямился под ударами, моя семейка, от удивления отступила на пару шагов назад.
— Ты… — начал орать отец, но тут же замолчал, так как моя рука схватила его за шею и подняла над полом, другой рукой схватил Артёма за шкирку, он как раз попытался отбежать от меня, но диван ему помешал.
— Не надо — заорала мама — оставь их, прошу — заревела она.
Увидев её слёзы, я на секунду увидел, ту любовь, которую они мне дали, пусть она не настоящая и вела вот к этому моменту, ту доброту и жалость, которую они ко мне испытывали, некоторое время назад. Руки сами их отпустили, тело сразу вернуло мне человеческий вид.
Отец упал на пол и отполз в сторону, к нему подполз Артём и тихо заплакал, Алёшенька, что стоял за диваном, так и стоял, вот только рот его был открыт от удивления, да и запах мочи появился с его стороны.
— Уходи — заорала мне мать.
Я взглянул на неё, на глазах навернулись слёзы, но говорить ничего не стал, я развернулся и пошёл к себе в комнату, где собрал все свои вещи и ушёл. Несколько дней, я провел на улице, обе ночи, провёл на вокзале, а потом, понял, что деваться, особенно мне некуда, и вернулся обратно, в свой детский дом, где когда-то меня усыновили.
К моему удивлению, здесь меня приняли, почти не задавая вопросов, максимум что сказали.
— А вот и ты вернулся, проходи, не стесняйся.
Через неделю, бывшие родители, вернули мои документы, вопросов они не задавали, да и рассказывать о случившимся не стали, просто принесли документы и сразу ушли.
До своего совершеннолетия, я посетил, ещё несколько семей, но каждый раз, приходилось возвращаться обратно, всем от меня всегда что-то надо было, кому-то доплаты от государства, а кому-то квартира, которую я должен был получить на совершеннолетие, а кому-то просто собутыльник.
Вот к восемнадцати годам, я и метался, то в одну семью, то в другую. Когда пришло совершеннолетие, внезапно, пришло письмо из военкомата.
Явился я в военкомат, здесь меня обследовали и направили в учёбку, обучили всему, что требовалось знать для службы и направили в погранвойска, а служить пришлось к черту на куличках, вокруг лес, болота, да озёра и никого на несколько сотен километров.
Военная часть, как будто спряталась, да так, что искать начнёшь и сам заблудишься. Служило нас немного, но служили дружно, всем делились и друг друга поддерживали.
За полгода службы обучился всему, и как автомат собрать, разобрать и почистить его, как стрелять из него и как по следу идти, за нарушителем. Вот только собаки меня невзлюбили, как подойду к питомнику, так выть начинают, что уши закладывать начинает, пару раз пытались на меня наброситься, и покусать, но ничего, пару раз показал им свои зубки, да шерсть мохнатую, вроде поуспокоились, а то проблемы начали появляться, многие солдаты вопросы задавали, все ли со мной в порядке, а то как в рейд, так собак не взять, бояться меня и все тут.
Историю, конечно я придумал, что собаки всегда на меня так реагировали, с самого детства, что кошек я люблю, кошатник вроде как. После этих слов, от меня, вроде, как отстали.
В общем служба оказалась в радость, да и ребята собрались отличные. Три года службы, пролетели как один день.
Вернувшись обратно со службы, обратился в свой детдом, старых воспитателей, уже никого не было, да и директор сменился.
Сначала, обратился в опеку, с меня тут же потребовали документы, которых на руках у меня не оказалось, пришлось возвращаться к директору детского дома, чтобы забрать их и подать на получение квартиры или хотя бы, хоть кого-то жилья.
Первая проблема, возникла с директор детского дома.
— Здравствуйте, Виктор Николаевич — поздоровался я, войдя к нему в кабинет.
— Здравствуйте Эвран, извини фамилию не знаю — он указал мне на стул, что стоял у окна.
— Утюжив, моя фамилия, осталась от последней приемной семьи — я посмотрел на стул, на которой мне указали, но садиться на него не стал, так ножки у него совсем хлюпенькие, а вес у меня достиг, ста пятидесяти килограмм, решил остаться стоять.
— Слушаю тебя — как-то гаденько, он это произнёс.
— Жильё полагается, вот пришёл документы у вас взять.
— Понятно, только документов у меня нет, пропали они, остались только списки о детях, которые здесь когда-то были.
— Как так? — удивился я.
— Но вот так, пожал был у нас, вот все и пропало.
— И что же мне делать теперь?
— Тебе надо подтвердить, что ты
