– В такую погоду? – приподнял бровь Джедедайя. – Не откажусь! Там, на островах, под палящим солнцем – сколько раз, бывало, я мечтал о паре стаканчиков доброго красного! Но увы, ничем, кроме дурной кокосовой наливки разжиться не удавалось. Впрочем, для профилактики малярии годится и кокосовая.
– Надо полагать, за годы изысканий вы приобрели определенные э-ээ… знания? – осторожно поинтересовался Ромуальд, желая перевести разговор в другую плоскость. – В газетах писали, что вы не один год провели среди диких троглодитов, известных своей лесной магией. Мне было бы интересно услышать о загадочных ритуалах, изучению которых вы посвятили свою жизнь…
Джедедайя Шизелло насупился, и некоторое время сидел молча, будто бы собираясь с мыслями.
– В нашем роду, как ты знаешь, было немало известных естествоиспытателей, – промолвил он, наливая себе наконец каховского. – Твой прадед, Сантос Шизелло, твой отец – мой несчастный брат… да и сам ты, я слышал, уже успел сделать себе имя в научных кругах. Меня, как и следовало ожидать, ученая стезя привлекала с отрочества. Однако роль кабинетного мудреца, занятого перелистыванием истлевших фолиантов, мне не подходила. Я рвался к первоисточнику, тем более что вокруг нас, как ты сам понимаешь, надолго еще хватит тайн и загадок. На последнем курсе университета мне повезло вступить в некое студенческое братство, члены которого поклялись положить все свои силы на алтарь науки, изучая непознанное в самых отдаленных уголках нашего бескрайнего мира. Тебе может показаться, что я полон нелепого пафоса, но поверь, в те годы мы думали именно так. Многие из нас погибли… позже. Многие были съедены ужасными дикарями, многие умерли от неведомых болезней, кое-кто ушел от нас из-за воздействия страшной магии, изучением которой мы так неосмотрительно занимались. Мне повезло: достижения медицины плюс дружеское расположение некоторых колдунов спасли мне жизнь и здоровье. Но при этом…
Путешественник опорожнил кубок, с шумом вернул его на стол и глубоко вздохнул. На зубах его хрустнул перепел.
– Множество зловещих тайн хранят далекие острова, – продолжил он, чавкая. – Есть места, где людей едят даже без соли, с одним лишь грибным соусом.
– Без соли? – содрогнулся от услышанного Ромуальд. – Да как же это, в самом-то деле?
– Истинно так, – кивнул Джедедайя, – без соли, под грибным соусом, получая от того некое извращенное наслаждение, а иногда даже впадая в транс. Должен признаться, я и сам едва избежал подобной участи: не будь я человеком образованным, ног бы не унес. Джунгли не любят чужих!.. Великое множество страшных тайн хранит в себе этот зеленый ад, и далеко не все из них доступны человеческому пониманию вообще.
– Да что вы? – удивился Ромуальд, ощущая, как по спине ползет предательская струйка холодного пота.
– Да-да! – Джедедайя врезал кулаком по столу и с горячностью потянулся к кувшину. – Не один год я провел среди ужасных дикарей, живя их жизнью и пытаясь постичь суть страшной магии, которой в совершенстве владеют их колдуны. Чего я там только не навидался! Мне случалось видеть птиц, летающих кверху брюхом, я видел рыб, откладывающих икру на песке, однако ж, все это можно хоть как-то, но объяснить при помощи законов природы. А вот люди, превращающиеся по собственной воле в дерьмо – это, скажу я тебе!..
– Ну, – скептически хмыкнул молодой маркграф, вспомнив своего старого приятеля, шоумена Олафа Щитмана, – это и я видывал.
– Старый дешевый трюк, – поморщился дядюшка. – Потом свет гаснет, а когда загорается снова, артист выходит в сверкающей визитке. Нет-нет, поверь мне: говорящая куча дерьма – это сильно воздействует на психику, особенно если речь идет о необразованных дикарях. Таким способом отдельные вожди добиваются невиданного авторитета среди подданных.
С этими словами Джедедайя дохрустел последнего перепела и отрезал себе кусочек косули. В какой-то момент Ромуальду причудилось, что на удивление крепкие зубы путешественника сверкают характерным бриллиантовым блеском, но он поборол морок. Молодой маркграф щелкнул пальцами, вызывая дворецкого и, когда тот склонился над ним, шепотом приказал зажарить в гриле полдюжины свежих гусей, а также позаботиться о винах. Дворецкий сделал большие глаза – давно уже в замке не случалось настоящего жора, – и умчался на кухню.
– Но это еще мелочи, – сообщил Джедедайя, вгрызаясь в косулю. – Со временем мне удалось обзавестись парой могущественнейших амулетов, способных воздействовать на саму ткань бытия. Для того чтобы добыть их, я трижды поднимался вверх по бурным рекам, ежеминутно рискуя оказаться в качестве закуски на столе враждебных всему живому троглодитов. Но – мне это удалось!
– Вот как! – заинтригованно отозвался Ромуальд. – Все это чрезвычайно интересно! И чем же вам помогают данные амулеты?
– О, многим! Но амулеты я покажу тебе чуть позже. Все дело в том, – и путешественник, опрокинув в пасть последние капли каховского, доверительно наклонился к своему племяннику, – что на меня возложена некая миссия. Весьма вероятно, что она потребует от меня предельного напряжения всех душевных сил, но отказаться от нее я не мог. Как, дорогой племянник, готов ли ты к настоящему приключению?
– Лететь на острова я не смогу, – быстро отреагировал Ромуальд. – Мне здоровье не позволяет.
– Об островах речь не идет! Да и путь наш будет недолгим. Зло притаилось здесь, буквально у нас под носом, и мы должны извести его раньше, чем оно возьмется за нас самих.
– Да что ж тут у нас может быть? – не поверил маркграф. – Залетал сюда, помнится, один злой колдун из Магриба, так мы накрыли его достаточно быстро – а с тех пор даже упыри нас десятой дорогой обходят.
– Ай, да если б речь шла о колдунах с упырями – я прихлопнул бы их одним чихом! – воскликнул Джедедайя, одобрительно наблюдая за кравчим, несущим из кухни три кувшина каховского. – Обретенные в результате скитаний знания и навыки позволяют мне не церемониться с такими поносниками. Но скажи-ка мне вот что, племяш: приходилось ли тебе слышать о болотах, раскинувшихся в глубине Старошмопского леса?
– Дурные места, – покачал головой Ромуальд. – К тому надобно вам знать, дядюшка, что Шмопск в последние годы захирел совсем, и лес буквально поглощает полузаброшенные пятиэтажки на его окраинах.
– Я подозревал нечто подобное. Зло, истекающее из болот, гноит город, заставляя жителей бежать прочь в поисках лучшей доли.
– Говорят, это все из-за давно закрытой АЭС на краю города, – возразил Ромуальд. – Вроде не весь уран оттуда вывезли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
