— Минуточку, — прервал его Ши. — Вы что, хотите сказать, что полный сдвиг и в самом деле перенесет человеческое тело из одного мира в другой?
— Очень может быть, — сказал Чалмерс. — Ведь тело фиксирует любые ощущения независимо от сознания. Хотя для полной уверенности обязательно необходим натурный эксперимент. Правда, пока я далеко не убежден, стоит ли пускаться на такой риск. Вероятно, в другом мире и законы будут другие, а тогда и возвращение, скорее всего, окажется невозможным.
— Значит, вы считаете, что в мире, скажем, античных мифов будут действовать законы волшебства, а не современной физики?
— Именно. Вот только…
— Стойте! — воскликнул Ши. — Получается, что эта новоиспеченная парафизика будет охватывать основные законы всех возможных миров, а то, что мы называем физикой, превратится в отдельный случай парафизики?
— Не спешите, молодой человек, — остановил его Чалмерс. — Сейчас разумней будет определить понятие «парафизика» как отрасль знания, исследующую взаимосвязь различных миров на основе предположения, что миры эти и в самом деле существуют. Как вы помните, вольная трактовка термина «метафизика» в свое время привела к тому, что он практически превратился в синоним понятия «философия».
— Которую, — подхватил Ши, — одни понимают как разновидность научного знания, другие — как разновидность знания ненаучного, а для третьих — это не наука и не знание вообще.
— Великолепная формулировка, — пробормотал Чалмерс, выуживая из кармана черный блокнотик. — Сам Э. Т. Белл не выразился бы столь емко и афористично. Я обязательно включу ваши слова о статусе философии в свою следующую книгу.
— Вот как? — Ши аж подпрыгнул на стуле. — И что, даже доходами не поделитесь?
Чалмерс мягко улыбнулся.
— Гарольд, голубчик вы мой, кто же мешает вам написать собственную книгу? Я искреннейшим образом вам это рекомендую.
Байярд усмехнулся.
— Гарольд у нас широкая душа, прямо ковбой в кино. Вот я, например, своими словесными перлами не разбрасываюсь. Я их берегу до той поры, пока не смогу использовать с толком и получить за это денежки. Но вернемся к нашим баранам. Как вы собираетесь перемещать людей из одного мира в другой?
Чалмерс нахмурился.
— До этого мы дойдем, только всему свое время. Насколько я представляю, основой метода должно стать усвоение нашим сознанием неких фундаментальных положений, лежащих в основе того или иного мира, который мы намереваемся достичь. Что это могут быть за положения? Я склоняюсь к мысли, что в первую очередь положения формальной логики.
— Например? — перебил Ши.
— О, ну тот же, скажем, принцип зависимости: любое обстоятельство, в котором и только в котором наличие известного феномена отлично от его отсутствия, связано с данным феноменом.
— Ф-фух! Звучит почти столь же отвратно, как определение количества Фрейга.
Байярд тут же забубнил:
— Количество объектов в данном классе…
— Уолтер, помолчи, у меня нервы не железные!
— ...является классом всех классов, тождественных данному классу.
Чалмерс хмыкнул.
— Вы закончили шутить, джентльмены? Тогда я продолжу. Допустим, что среди бесконечного множества миров существует и такой, который управляется магией. В таком случае может оказаться, что принцип зависимости будет там недействителен, вместе с ему подобными, а вот магические — например, закон подобия — действительны.
— Что это за закон подобия? — поинтересовался Байярд.
— Сформулировать его можно примерно так: эффект подобен изображению эффекта. У нас такой закон не действует, хотя первобытные люди в него твердо верили. Они, например, воображали, что стоит опрыскать землю водой, да еще произнести при этом что-нибудь вроде «мамбу-ямбу», как пойдет и настоящий дождь.
— Я и не подозревал, что вы способны формулировать принципы магии, — заметил Ши.
— А как же, — с достоинством отозвался Чалмерс. — Возьмем наших врачей — фокусниками они себя не считают. Они уверены, что работают на основании законов природы. В мире, где все твердо верят в эти законы, так оно и есть. А там, где общественное сознание настроено на восприятие неких иных впечатлений, могут, очевидно, действовать и законы магии. Слышали, должно быть, об африканских колдунах-врачевателях? Фрезер и Сибрук сформулировали несколько магических законов, на которые опираются эти дикари. Закон распространения, например: объекты, когда-либо находившиеся в контакте, продолжают взаимодействовать на расстоянии. Как вы…
Ши нетерпеливо щелкнул пальцами.
— Секундочку, доктор. В мире вроде того, о котором вы говорите, как получается: законы магии действуют, поскольку в них верят, или люди в них верят, потому что они действуют?
Чалмерс вкрадчиво улыбнулся — верный признак того, что он собирается раздавить оппонента интеллектом.
— Подобный вопрос, Гарольд, по бессмертному выражению Расселла, — лишь бессмысленный шум.
— Не надо, доктор, — отрезал Ши. — Слыхали. Это любимая увертка всех наших эпистемологов. Как задашь им вопрос, на который они не могут ответить, так они только улыбаются и твердят про бессмысленный шум. А я уверен, что мой вопрос вполне разумен и, следовательно, заслуживает разумного ответа.
— Он лишен смысла, — повторил Чалмерс, — и я с легкостью докажу это на основе вашей же попытки… гм… построить концептуальную структуру на базисе скорее абсолютистском, нежели релятивистском. Я вам докажу это. Чуть позже. А сейчас позвольте мне продолжить изложение проблемы. Да — как вам известно, последовательную логическую цепочку можно построить из любого набора посылок.
Байярд вдруг широко раскрыл полуприкрытые доселе глаза и встрял с очередным резким замечанием:
— Послушайте, доктор, а не трещит ли ваша гипотеза по всем швам? По-моему, она не исключает и возможности перемещения в будущее. И что же? Мы познакомимся с не открытыми еще законами, не сделанными еще изобретениями. Но в будущем наверняка уже в курсе нашего метода, так что мы сможем вернуться в настоящее с полным чемоданом всяких новинок. Перенесенные знания будут предвосхищать будущее, а, значит, изменят его.
— Гениально, Уолтер, — остановил его Чалмерс. — Только, боюсь, вы кое-что упустили. В будущее вообще мы действительно сможем попасть, только вовсе не обязательно это должно оказаться именно наше будущее — то самое, что предстоит нашему эмпирико-позитивистскому миру. Для подобного перемещения в другой мир необходимо иметь мысленную модель структуры отношений в нем. Для этого вам потребуется полный набор понятий определенного физического мира, тех самых понятий, кои обуславливают воспринимаемые сознанием впечатления. А понятия будущего — продукты взаимодействия различных неизвестных нам факторов, в чем и…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
