- Идемте со мной. Все.
Дом Помощника стоял у самого холма. Все двери в нем были открыты. Пришедшие молча обошли комнаты и вышли во двор. Тихие легкие шаги заставили их обернуться. К ним бежал коричневый козленок с белым пятном на шее.
- Я же вам говорил! - воскликнул Астроном. - Он еще вчера был здесь!
Козленок прыгал, ластился, озорно бодался и как-то странно поглядывал на всех.
Они стояли смущенные и растерянные.
- Не кажется ли вам, что его глаза похожи... - Командир не договорил.
Трое молчали.
Трое?!!
- Где Доктор? - спросил Командир.
Астроном, Штурман и Биолог пожали плечами.
- Скорее! - сказал Командир, и его босые ступни зашлепали по красному настилу улицы.
Трое торопливо зашагали следом.
И Доктора не было.
Во дворе его дома пасся ягненок, обыкновенный барашек. Увидев людей, он стал игриво подпрыгивать...
Часы над камином пропели: "Спокойной ночи, дети, спокойной ночи, дети!"
Командир встал, выключил звукозапись и вернулся к троим.
- Видите ли, - сказал он, - выходит, что мы десять лет убаюкивали себя. Лгали сами себе. Пришло время что-то делать!
- А Помощник и Доктор? - воскликнул Астроном.
- Думаю, что они никогда не вернутся. В сущности, они здесь, возле нас, если я не ошибаюсь.
- Не могут же они исчезнуть просто так, без всякой причины! - упрямо возразил Штурман. - На Амальтее не существует опасности для жизни.
- Амальтея, Амальтея... - повторил Командир. - Это имя какой-то козы из древнего мифа, не правда ли? Мы назвали так планету по предложению Помощника.
- Молоком Амальтеи две нимфы выкормили Зевса, которого мать его. Рея, спрятала от отца Крона, чтобы тот его не сожрал, как он делал со всеми своими детьми. Помощник никогда не испытывал недостатка в воображении...
- А помните ли, что раньше мы каждый вечер играли в домашних животных?
- Э, да, - оживился Биолог. - На этой райской планете есть все, кроме мяса. Мы так скучали о мясной пище, что буквально впали в детство.
- И тогда, - вспоминал Командир, - каждый из нас назвался каким-нибудь животным. Я был конем. Рассказывал вам веселые историйки о своем дедушке, который до преклонного возраста не расставался с седлом и ужасно рассердился, когда я пошел в школу командиров. Биолог, - усмехнулся Командир, - был свиньей. Астроном - зайцем, Штурман - петухом. О двух других напомнить?
Трое переглянулись.
- Ты хочешь сказать...
Командир вдруг торопливо заговорил:
- Послушайте, а ведь что-то странное происходит. Сегодня, когда я осматривал окрестности, я увидел, что сезоя - это большое дерево в восточном направлении второго солнца - исчезла. Вы, конечно, не заметили, на меня это тоже сначала не произвело впечатления. Но самое удивительное то, что на ее месте появился какой-то куст. Такого куста я раньше здесь не встречал.
- Хватит этих животных и растений, - запротестовал Штурман. - Неужели после стольких лет что-то может измениться? Рай не меняется!
- Уже изменился, - сказал Командир. - Тогда, десять лет назад, мы были очень усталыми. Мы уже не могли бороться. Единственное, на что мы еще были способны, - это ждать. И мы обрекли себя на ожидание. Примирились, создали удобный угол для существования. Все - пища, одежда - почти в готовом виде... Поддерживали свой жизненный тонус надеждой, что помощь придет извне, и играми - старыми, знакомыми нам еще на Земле, или придуманными, новыми. Провели телефон, хотя могли обойтись и без него, построили ванные, хотя при этом теплом, бесконечном дне в любое время могли купаться в озере. Зачем все это было надо? Не гасили ли мы этим постепенно огонь нашей человеческой сущности?
Штурман встрепенулся.
- Слушайте, а может быть, это просто шутка? Помощник и Доктор спрятались и теперь смотрят на нас откуда-нибудь и смеются?..
- Вам, - спросил Командир, - такая мысль пришла бы в голову?
Трое опять переглянулись.
Штурман опустил голову.
- Действительно, это выглядит глупо.
- Им тоже не могла прийти такая мысль. Никто из нас не смог бы так шутить, нет. Все дело в том, что мы уже давно перестали быть такими, какими должны быть. Опускаясь на Амальтею, мы ожидали встретить тысячи неприятностей и были готовы к борьбе. Но мы попали в Рай, и это нас уничтожило. Сейчас мы уже совсем другие. Сейчас мы никому не нужны. Какое значение имеет то, в каком образе пребывает каждый из нас? Я бы не подумал об этом, если бы ничего не случилось. А давно пора бы задуматься. Невозможен мир, в котором все неизменно. Может быть, здесь перемены наступают медленнее. Может быть, они начались только сейчас...
Наступил вечер. Второй такой вечер. Командир подумал, что в этот час все они опускали шторы, чтобы свет не мешал спать. Сегодня он этого не сделал. Взволнованно шагал по комнате, пронизанной солнечными лучами. Безжалостные мысли не давали заснуть.
Он забыл сказать товарищам самое главное.
Они ему не поверили. Это ясно. Они были чересчур убеждены в устойчивости этого благополучного существования. Все-таки где-то в глубине души они надеялись, что Помощник и Доктор пошутили, что оба живы и здоровы.
"Необходимо время, - думал Командир, - Еще не все кончено. У них в душе еще осталось что-то от бывших мужественных людей. Не может быть, чтобы не осталось. Нужно только время..."
Командир вышел на улицу. Их улицу, вечно согретую солнцем. Вглядывался в затененные окна домов и представлял себе, как утром товарищи один за другим будут поднимать свои шторы.
Надо спешить.
Он вошел в дом Астронома.
Астроном, прогоняя сон, потянулся на кровати всем крупным телом и спросил:
- Что случилось?
- Пришло время, - сказал Командир.
Астроном не понял.
- Пришло время, - повторил Командир. - Знаю, что не могу тебя убедить. Постарайся поверить. Просто поверь и иди за мной.
- Это нужно для Помощника и Доктора?
- Для всех нас. Мы еще не погибли! Пойдешь со мной?
- Тебе плохо, ты болен, - встревожился Астроном. - Жаль, что нет Доктора.
- Он давно забыл свою профессию!
- Лучше иди и поспи. Утро мудренее вечера!
Биолог на слова Командира отозвался неодобрительно:
- Что ты? Мы только все разрушим!
- Все?
Биолог смутился.
- Вспомни свое открытие - куст вместо сезои. Это не случайность!
- Надо еще подумать, Командир. Утром походим вокруг, посмотрим, что делается.
- Утром, быть может, будет поздно...
Штурман проснулся быстро и обещал прийти, чтобы все обсудить. Штурман считал, что после десяти лет бездействия можно подождать еще несколько часов.
Командир вышел из селения, поднялся на холм. Собрал разбросанные в мастерской инструменты - к счастью, на Амальтее они не могли заржаветь - и до изнеможения чинил, не отдыхая, искореженные детали. Когда он поднял голову. Астроном на террасе занимался своей обычной утренней гимнастикой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
