Она посмотрела на свои руки, облизала засохшие губы.
— Это… это было невероятно. Он и еще несколько человек отправились ловить рыбу в темноте. Поднялся шквал, лодка перевернулась. Папа и Малаи… исчезли.
Пол тяжело вздохнул.
— Так обычно и происходит. Вы только недавно нашли друг друга… Но хоть весело провели некоторое время вместе, не так ли?
— Замечательно! Мы добрались до Макассарского пролива и уже возвращались, когда это произошло. А до этого путешествие с ним было сплошным удовольствием.
— Отец не хотел причинить тебе горе, но я представляю, как ты себя чувствуешь. Здесь он никогда ни с кем не был по-настоящему дружен, однако как только люди узнают о случившемся, они убьют тебя своей жалостью. Мы постараемся избавить тебя от этого, насколько сможем, но лучше приготовься к худшему.
— Кстати, люди в аэропорту уже знают о его смерти. Пол, я так рада, что ты меня встретил сегодня…
Он завел машину и заботливо произнес:
— Панай — не место для одинокой белой школьницы. Может, ты хочешь поехать вместе со мной на плантацию?
— Могу ли я туда поехать на несколько дней?
— Там увидим. А прямо сейчас направляемся в отель. Ты выглядишь усталой. Плохо спала?
— Это же естественно, не правда ли? Пол, если ты хочешь, я…
— Сейчас же прекрати об этом, — отрезал он. — Я все равно буду о тебе заботиться. Лучше выгляни в окошко и скажи мне, изменился ли Панай с тех пор, как ты здесь была?
Конечно, для нее ничего не изменилось. Город, как и раньше, выглядел типичным смешением восточного и западного колоритов: оштукатуренные здания, уличные лавчонки, пальмы, растущие прямо на булыжниках, храмы с белыми куполами и тесные рынки… Лорна все это помнила.
Они подъехали к единственному на острове отелю, неприглядному снаружи, но с неплохими условиями внутри.
Передавая Лорне ключ от номера, Пол произнес:
— Ты тут все хорошо знаешь. Иди наверх, прими душ, а я пока закажу легкий ленч и какие-нибудь напитки.
Она подчинилась беспрекословно, так как все еще не отвыкла от школьной привычки повиноваться. В своем номере разделась и прошла в ванную. Приняв душ, расчесала каштановые волосы и, наконец, надела темно-синее в полоску платье. Это было обычное платье с круглым вырезом у шеи и короткими рукавами. Лорна смотрелась в нем худой и бледной, но не такой юной, какой себя чувствовала. Потом взяла соломенную шляпу, сумку и вышла из комнаты.
Пол ждал ее в коридоре. Он улыбнулся ей и провел ее в ресторан за стол, который казался чище остальных. На Панае, где не было ничего другого, этот ресторан радовал посетителей тем, что здесь часто меняли скатерти. А еще у них было полно льда для напитков, неплохое холодное мясо и сладкая кукуруза из банок.
— Я хотела заказать комнату на ночь, — призналась Лорна, — но если ты думаешь, что мне лучше поехать с тобой на плантацию, это необязательно.
Пол положил ей на тарелку кукурузу.
— Я снял здесь два номера — для тебя и для себя.
— О! — Она взяла вилку, но почувствовала, что не сможет ничего проглотить. — Ты думаешь, что мне не нужно ехать на плантацию?
Он поднял плечи и игриво улыбнулся:
— Тебе восемнадцать. Даже если бы я был твоим отцом, я не стал бы ни на чем настаивать. Решать тебе.
Лорна посмотрела на него чистыми карими глазами и кивнула:
— Мне нужно только отдохнуть. Но когда я решу, что мне делать, мне не придется больше здесь оставаться.
Он отставил в сторону тарелку, положил руки на стол и наклонился к ней:
— Ты никогда не плыла по течению, не так ли, Лорна? Я знаю, ты была одинока, но у тебя всегда было где бросить якорь. В Англии это была школа, а сюда ты приехала, чтобы быть с отцом…
— Очень хорошим отцом.
— Самым лучшим, даже если иногда его не так легко было понять. А сейчас у тебя нет никого в Англии и нет отца на Филиппинах. Даже если бы у тебя было полно денег, это была бы непростая ситуация для девочки твоих лет. Поэтому я хочу спросить тебя кое о чем. Ты могла бы поселиться в Панае?
— Поселиться? — переспросила она. — Ты имеешь в виду подыскать здесь работу? Но тут никто не нанимает белых женщин.
— Я имею в виду поселиться, — повторил он терпеливо. — Просто жить и быть счастливой. Тут бывает очень жарко, и каждый сезон у нас наводнения, здесь не так много белых женщин, и большинство из них — потаскухи. Можешь ли ты выдержать скуку и жару пару лет или даже навсегда остаться на острове?
— Конечно, если придется! Я думаю, отец хотел бы, чтобы я осталась здесь жить вместе с ним.
— И у тебя нет намерения вернуться в Англию, чтобы сделать карьеру?
— Думаю, нет, Пол. Но к чему ты клонишь?
Он налил себе кофе и, возвращаясь к теме, сказал:
— Я не могу позволить тебе уехать одной и не смогу присматривать за тобой, если не женюсь на тебе. Но ты слишком молода для замужества. Так что же нам делать?
На ее бледном лице появилась улыбка.
— Не шути так. Я уже решила, что когда-нибудь выйду замуж только за человека, похожего на тебя.
Кофейная чашка Вестбрука опустилась на стол с легким стуком. Пол внимательно посмотрел на девушку и достал пачку сигарет.
— Я не шучу, — пояснил он спокойно. — Я знаю тебя и увлечен тобой. Мне нравится твой добрый характер. Полагаю, мы могли бы поладить. У меня есть большой дом, в котором я порой чувствую себя очень одиноким. И мне кажется глупым отпускать тебя в Англию, когда ты можешь остаться здесь и тоже больше не испытывать одиночества.
— О, но, Пол… — начала она.
— Просто подумай об этом, — кивнул он. — Я тебе нравлюсь, не так ли?
— Больше, чем кто-либо другой. Мне было так с тобой хорошо. У меня нет ни брата, ни кузена, но ты даже лучше, чем мог бы быть любой из них. Я подумаю над твоим предложением, учитывая, что ужасно не хочу тебя покидать, но… замужество так обязывает. И мы ведь не влюблены, не так ли? — добавила она, покраснев.
— Будем, — заявил он просто. — По-моему, очень просто влюбиться в того, с кем ты живешь и кто делает тебя счастливым.
Лорна кивнула, но, посмотрев на стол, спросила:
— И когда к тебе пришла такая идея? Только сегодня?
— Не было необходимости это обсуждать, пока не пришла твоя телеграмма. Мне не хочется повторять, что тебе недостаточно лет, чтобы выходить замуж, но произошло так, что ты нуждаешься во мне. И верится тебе в это или нет, но я тоже нуждаюсь в тебе. Мне нужны твоя свежесть и твой смех, и больше всего на свете я желал бы забыть о моей холостяцкой жизни. Чем больше я думаю о симпатичной девушке в моем доме, тем меньше хочу возвращаться туда без тебя.
Лорна была напугана, но не несчастна. Тихим голосом она проговорила:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
