понять, чего
же они хотят на самом деле. Кто-то язвительно хихикал, кто-то рассказывал
фантастические небылицы, а кто-то тайно вздыхал, надеясь, что когда-нибудь
ему удастся покорить девичье сердце. Но всё же, один из местных парней,
набравшись смелости, посватался Зине. Вся деревня ожидала с замиранием
сердца дальнейшего хода событий, очередного отказа. Некоторые, парни уже
готовили язвительные шутки в адрес несостоявшегося жениха. И
представьте, подруга согласилась выйти замуж. Это был, как гром средь
ясного неба. В деревне, словно, наступил какой-то праздник. Жених стал
героем дня. Кто-то поздравлял, кто-то завидовал, но равнодушных не
оставалось. Сначала одна, потом другая. Замужество, дети. Они работали в
родном колхозе, были, как всегда, неразлучны. Дети выросли, почти все
разъехались, мужья умерли, и они остались одни. Часто, ходили друг другу в
гости, часами рассказывали и вспоминали про прошедшую молодость.
Иногда выходили в клуб, который сын восстановил во время своего отпуска:
Крышу покрыл шифером, предварительно сняв с одного из старых,
брошенных домов. Поставил оконные рамы, перестелил пол. Разобрал
большую кирпичную печь, а вместо него соорудил буржуйку. Сразу
увеличилось пространство. Теперь, клуб стал излюбленным местом. Здесь
отмечали праздники, часто, просто собирались и делились новостями. Зина и
Тамара, непременно всегда сидели рядом. Несколько дней назад, последний
раз, Тамара пришла к ней в гости. Но посидела не долго.
– Что-то я себя не очень хорошо чувствую сегодня! – сказала Тамара,
встав с дивана, – Пойду-ка домой, подруженька, полежу! Завтра, если не
захвораю, снова приду! Смотри у меня, не умирай! – погрозила пальцем, – Я
то, крепче тебя оказалась, могу ещё ходить по улице! А вот ты, моя милая,
уже почти не выходишь! Так что держись и не смей умирать раньше меня!
– Да уж! – согласилась Зина, – Что-то ноги, в последнее время плохо
слушаются и сильно болят суставы! Так может ещё пройдёт! Вот тоже
полежу немножечко и станет легче! Постараюсь тебя дождаться!
– Дожидайся! Ну, тогда, ладно подруга, мы ещё повеселимся! –
печально улыбнулась, при этом обняла и похлопала по плечу.
– Конечно! – ответила баба Зина и почему-то не верила этим словам.
Может от того, что Тамара заговорила о смерти? Эта смерть, теперь, ходила
рядом и неизвестно, когда её ждать костлявую. Осталось совсем немножко.
На следующий день Тамара не пришла. Появились тревожные мысли.
Она целый день прождала, но безрезультатно. «Захворала что ли!» – негромко
проговорила сама себе. В этот момент ей захотелось, непременно, услышать
голос, но рядом никого не было, поэтому сказала вслух.
На следующее утро, к ней заскочил пьяный Колька и с порога, даже не
заходя в дом:
– Баб Зин, мамка то, того! – он, медленно моргая и с трудом
выговаривая слова, махнул рукой, – Умерла она!
– Как умерла?! – удивилась, не понимая, – Она же мне!.. Она!.. Ещё
вчера обещала сама навестить! – и слёзы покатились градом.
– Вечером легла спать пораньше! Говорила, что голова кружится! Утром
холодная! Тихо ушла, не как баба Женя! Ну, короче, пошёл я, займусь! –
Колька пьяно махнул рукой, посмотрел на бабу Зину мутными глазами, кое-
как выбравшись за ворота, шатаясь, побрёл в сторону улицы.
– Сынок, сынок! Подожди! Колька! Слушай меня! Помоги мне!
Проводи меня! Ведь мы с ней, посчитай, уже больше 80-ти лет дружим! Я бы
хотела попрощаться со своей подругой! – побежала кое-как к порогу, и
прокричала в темноту сеней, потом к окну, растворив нараспашку.
Но Колька её не слушал, безвозвратно отдалялся всё дальше и дальше.
Слёзы катились и не было им конца.
«Как же так? Сказала, что приду! Я же ждала! За всю жизнь ни разу не
подводила! А в смерти подвела!» – причитала Зина, то ли обижаясь, то ли
жалея, бесцельно шагая взад вперёд по горнице. «До самой смерти не
расставаться!» – вдруг вспомнила она. Грустная улыбка пробежала по лицу,
повернувшись от дверей в горницу, пошла к кровати.
В день похорон, Зина, с утра пораньше поставила табуретку у окна и
села, раскрыла окно. Но, как назло, никого не было. Словно вместе с Тамарой
вымерли все. Наконец, похоронная процессия пошла мимо её дома. Но из-за
отдалённости, Зина не увидела ничего. Тогда, открыв окно, закричала:
– Люди! Милые! Родненькие! Помогите! Дайте мне возможность
попрощаться со своей ненаглядной подругой! Потрогать её в последний раз!
Поправить что-нибудь! – причитания старухи не заметили, люди шли за
гробом, никто ни разу не оглянулся. Голос, стал сиплым и вряд ли бы кто-то
услышал, даже, если бы стоял рядом с домом.
Зина завыла от обиды, тоски и отчаяния. Ей казалось, что она,
брошенная на произвол судьбы, осталась совершенно одна в этом бесконечно
огромном мире. Даже смерть забыла о ней. В этот осенний день проплакала
до самого вечера. А вечером, когда начали сгущаться сумерки, вытерев слёзы
кончиком платка, с опухшими глазами снова зажгла свечу и поставила на
подоконник. Жизнь продолжалась.
«Завтра должна прийти социальный работник Катя! Надо попросить
купить свечи, а то осталось мало! Что-то Валик не звонит! Наверное, снова
нажала не на ту кнопку! Или случилось что! – она, опомнившись, испугалась,
– Ой, господи прости! Пусть у него будет всё нормально! Об одном прошу,
дай силы сыну прожить достойно, чтоб людям в глаза не было стыдно
смотреть! Надо будет Катю попросить сделать! Может, сможет! Надеюсь, не
сломался!» – посмотрела на телефон, на икону божьей матери и
перекрестилась несколько раз.
Снова побрела к своей кровати, кряхтя и вздыхая. Снова мысли, снова
воспоминания, бессонница, снова тишина. Безжизненно. Даже часы не
тикают, ещё месяц назад перестали заводиться. Когда тикали, всё одно не
была одна. Ещё с мужем покупали. Не просто часы, будильник. Это надо
понимать.
Утром, как всегда, ровно в полдень, пришла Катя. Она жила в соседней
деревне. Вошла в горницу и сразу появилась жизнь: полы заскрипели, посуда
зазвенела, стены окрасились, всё начало шевелиться. И даже показалось, что
Зина сама, немного, на короткое время помолодела. Появилась бодрость и
уверенность.
– Привет красавица! Как добралась?
– Спасибо баба Зина, хорошо! – беззаботно ответила девушка. С той
беззаботностью, какие бывают только у молодых.
– Катюш, пока не забыла! – улыбнулась и протянула девушке, – Я вот
тебе приготовила денежки 1500 рублей за уход и ещё 1000 рублей, чтобы ты
мне купила свечи штук 30! Сдачу можешь оставить себе!
– Так это же много! Ну! Хорошо! Сделаю! А на остальные, что-нибудь
вкусненькое для вас куплю! Вот вам продукты, сбегаю за водой, приберусь!
Надо, что-либо ещё сделать?
– Нет, доченька, принесла что надо и Слава Богу! На мой век хватит! – и
грустно улыбнулась.
Сделав всё необходимое, попрощавшись, Катя уже хотела уйти:
– Ой,
