И тут раздался голос мужа:
– Белла, ты не имеешь права забирать у них планшет!
В первую минуту Белле показалось, что она ослышалась. Юра подошел сзади так тихо, что она даже не заметила. И вместо того чтобы развести драчунов в разные стороны, предпочел выяснить отношения с женой.
– Что, прости?
– Ты не имеешь права забирать у них планшет, потому что не ты им его подарила, – важно объяснил он.
Планшет действительно был подарком Юриной сестры из Америки. Электронная игрушка с обкусанным яблочком стоила недешево, Белла никогда бы на нее не разорилась. Да что там, она и себе бы его не купила. Свой смартфон, который заменял Белле и телефон, и скайп, и планшет, она купила за более скромную сумму. Он был китайским, хотя и хорошего качества. Откровенно говоря, Белла решительно не понимала, к чему было тратить на планшет больше тысячи долларов, если дети все равно интересуются только игрушками, закачанными в этот самый планшет. Да и вообще планшет детям не нужен. Пусть лучше на улице играют.
Муж попытался выхватить планшет у Беллы, она не отдавала. Уже в который раз он противопоставлял себя ей. Хуже того, делал это на глазах у детей. Схватка была недолгой, Белла решила не связываться сейчас с мужем. Не хватало еще снова подраться.
– Это их планшет! – гордо заявил ей муж.
И протянул его Гере.
– Держи, Герасим.
– Почему он? – немедленно взвыла Амелия. – Почему ему?
– Ты же уже играла.
– Ну и что?! Я еще хочу!
Теперь уже она кинулась на брата:
– Отдай!
– Амелия, детка, нельзя, – серьезно произнес Юра.
Но строгости в его голосе совсем не было. Разумеется, девочка и ухом не повела. Не обращая на отца никакого внимания, Амелия принялась самозабвенно колотить своего братца.
– Отдай!
Тот не уступал.
– Это мне папа дал!
Завязалась еще одна драка. Теперь уже Гере приходилось отворачиваться и обороняться, прижимая планшет к животу и сгибаясь в три погибели, чтобы не дать сестре завладеть добычей. Руки у Геры были заняты, но зато он отбрыкивался ногами. Обут Гера был в тяжелые зимние ботинки, ногами махал здорово, так что в любой момент он мог заехать Амелии по какой-нибудь ценной части тела, что в итоге и случилось.
– О-о-ой, – взвыла Амелия, – он мне по ноге попал!
Она опустилась на колено, обхватила другое руками. По лицу ее катились слезы.
– Белла, что ты стоишь? – раздался злой окрик. – Видишь, что она ударилась!
– Ударилась? Это брат ее ударил!
– Да! – завопила Амелия. – Это Гера меня ударил, папа, скажи ему, что он плохой!
– Гера, нельзя так поступать, – снова без всякой строгости произнес Юра. – Ты же видишь, твоей сестре больно. Попроси у нее прощения.
Но Гера и не думал как-то демонстрировать раскаяние.
– Она сама виновата!
Амелия, у которой отобрали планшет и которая еще и по коленке получила, горестно взвыла. А Гера выкрикнул напоследок:
– Дура!
– И ты после этого не заберешь у него планшет? – возмутилась Белла.
– Гера, иди сюда!
Ноль внимания. Гера торопливо удалялся в сторону дома. Планшет был у него, и плевать, что там будут говорить отец и мать. Амелия тоже не страшна, она нейтрализована и теперь больше часа будет на него дуться. Прекрасно все устроилось. Можно будет целый час наслаждаться планшетом в своей комнате, а если повезет, то и дольше.
– И ты никак его не накажешь? Что ты за отец после этого!
Юра собирался ответить Белле какой-то грубостью, она это видела по его налившимся кровью глазам, но тут Амелия заплакала:
– Папа, мне больно. Накажи его!
Муж решительным шагом двинулся к дому. А Белла вздохнула. Она заранее знала, чем это закончится. Юра проведет профилактическую беседу с сыном, ласково объяснит в тысячный раз, как плохо драться с сестренкой и как нужно все конфликты решать с помощью слов. Юра почерпнул эту идею в журнальных статьях о воспитании ребенка. Там очень грамотно объясняли, что бить детей и вообще строго их наказывать нельзя ни в коем случае. Максимум – строгий выговор и открытая демонстрация своего неудовольствия.
Но вот беда, на страницах журналов все выглядело очень убедительно, но на деле ни капельки не работало. Белла сама не могла понять, почему так. То ли Юра был неумелым воспитателем, то ли сама по себе идея была так себе.
Все-таки идея заключалась в том, чтобы дать почувствовать ребенку, что взрослый недоволен его проступком. А Юра не умел донести свое неудовольствие до детей. Да и тем было совершенно плевать, кто и чем там из взрослых недоволен. Более наплевательского отношения детей к своим родителям Белле не доводилось видеть ни в одной семье.
– Амелия, пойдем и мы тоже домой. Идти можешь?
– Да.
И они захромали к дому. Юра в этот момент обернулся и заорал:
– Возьми ее на руки, Белла!
– Она сама идти может.
– Возьми ее на руки, я сказал! Что ты за мать такая!
Белла послушно подхватила Амелию под мышку. Спорить лишний раз с мужем она избегала. Раньше пыталась, а в последнее время сдалась. Переубедить его не получалось, жить от него отдельно она не могла по многим причинам. И в том числе из-за детей, которые своего доброго отца, всегда и во всем им потакавшего, обожали. При разводе они, конечно, предпочтут жить с ним в большом красивом доме, битком набитом игрушками, купленными им любящими бабушкой и дедушкой, чем уйти с матерью.
Да и куда уйти?
Белла была, что называется, не местная. У нее имелась квартира в Майкопе, но там жили ее мама с неженатым братом и незамужней сестрой. Конечно, квартира у них просторная, трехкомнатная, да еще имелась и бабушкина, в которую сейчас переехала сестра. Нашлось бы место и для них с детьми. Но как бы они там все жили? Мама на пенсии, а пенсия у нее небольшая, едва хватает на самое необходимое. Брат – бездельник и лоботряс. Нет, вреда от него нет, но и пользы для хозяйства никакой. Что заработает, то в семью принесет. Вот только работает он редко, от случая к случаю, и всерьез полагаться на его помощь не стоит.
И еще одно обстоятельство останавливало Беллу. Она немало сил приложила к тому, чтобы перебраться в Питер, зацепиться здесь и остаться. И что теперь? Возвращаться назад? К тому, от чего уехала? Нет, это для нее было невозможно. Гордость и все такое… И главное, надо понять, зачем она сюда перебралась!
В отличие от многих Белла ехала в большой город не за материальными благами, а за культурой. Ее прельщала возможность ходить в театры, художественные галереи, музеи и на выставки, которых было полно в Петербурге. Она ехала сюда ради возможности просто ходить по этим улицам и считать тут себя в этом красивейшем городе своей! Но за все приходится платить. Вот и Белла платила, так что ей в итоге даже стало казаться, что она здорово переплачивает.
Мысли у Беллы в голове, пока она волокла рыдающую дочь к дому, были горькие.
И ведь поначалу казалось, что все у нее получилось лучшим образом. Она вышла замуж за Юру, который жил в Питере, более того, был мальчиком из обеспеченной семьи. Отец Юры занимал пост генерального директора в одной немаленькой энергетической компании, зарплата у него была соответствующая. И хотя он всегда клялся, что в жизни своей взяток не брал, и, скорее всего, это действительно так, но ему официально полагались большие премии, так что он сумел заработать и на новый загородный дом, и на трехкомнатную квартиру в центре, и еще на кое-какие приятные вещи.
И все это было у Беллы под самым носом. Все это составляло наследство ее мужа, а вместе с ним и их общих детей, Геры и Амелии. Тех самых детей, которые по причине умелого воспитания Юры ведут себя так возмутительно. Сын уже сидит в обнимку с планшетом, ему на все плевать, а дочь горько рыдает у нее под ухом. Но повернись ситуация в пользу Амелии, она сидела бы с планшетом, наплевав на весь мир. В очередной раз Белле стало страшно. Кого растят они с мужем? Что будет с их детьми дальше? Смогут они стать нормальными людьми или из них вырастут какие-то монстры?
Белле и раньше было трудно призвать детей к порядку. Но совсем не стало с ними сладу после того, как им подарили один планшет на двоих. Вот с тех пор между братом и сестрой началась настоящая война.
Сколько помнила себя Белла, она такой не была. Тем, что имела, она с радостью делилась с близкими. И вообще была девочкой вдумчивой и серьезной. Родителям просто не за что было ее ругать. Жадности в ней никогда не было. И конечно, она никогда не вела себя так, как ее грубая дочка. Наоборот, Белла всегда старалась помогать своей маме, была ласкова и приветлива с братом и сестрой. И те платили ей взаимностью.
Брат, конечно, дрался на улице с другими мальчишками и в рваных штанах домой приходил, как же без этого, но потом стоял с повинной головой, свою вину полностью признавал, раскаивался и давал клятвы никогда больше не повторять ошибки. Конечно, он их повторял! Но, по крайней мере, он признавал авторитет родителей и вообще старших.
