Так и произошло. Вскоре были приняты положения о прокуратуре, адвокатуре, изданы Уголовный и Гражданский кодексы. "Неправы те, продолжал А. Ф. Кони, - кто утверждает, что это не женское дело. Еще во времена старого правительства я всячески пытался доказать необходимость участия женщин в судебной деятельности". Много позже я узнала, что 23 - 24 января 1913 г. в Государственном совете состоялось обсуждение законопроекта о допущении лиц женского пола в число присяжных и частных поверенных, где А. Ф. Кони выступал с речью в защиту законопроекта. Из 150 членов Государственного совета за отклонение высказались 84, против - 66, и женщинам попрежнему не разрешалось участвовать в процессе.
"Поставленные молодым государством задачи грандиозны, - продолжал Анатолий Федорович. - Народ темен и неграмотен, очень нужны грамотные, культурные люди, в том числе и юристы. Женщина всегда утешает, часто облегчает тяготы и иногда исцеляет. В ней сильно развито чувство правды, в вопросах этики она более щепетильна и, мне думается, она должна будет внести обновление и в адвокатуру.
Дело прошлое, и я, откровенно говоря, за всю свою долголетнюю судебную практику знал только двух адвокатов, которые были абсолютно безупречны, не допускали компромиссов с требованиями морали и нравственности. Юрист должен хорошо разбираться в психологии, должен быть широко образованным человеком и ненасытно стремиться к освоению культуры прошлого. Юрист должен быть активным пропагандистом правовых и общих знаний и ставить себе главной целью - быть полезным своему народу. Я, немощный старик, которому скоро исполнится 80 лет, - не бросаю общения с людьми и стараюсь делиться своими знаниями".
Анатолий Федорович старался успокоить, ободрить меня, внушить уверенность в правильности избранного пути.
"Судя по письму, вы свободно владеете словом. Думаю, что так же можете и говорить и быть неплохим оратором, что очень важно для юриста". Он встал, подошел ко мне, постариковски благословил и поцеловал в лоб. "Идите, идите по избранному пути и не думайте, что это утопия". Я горячо поблагодарила Анатолия Федоровича и как на крыльях вылетела из кабинета.
Больше у меня не было колебаний и сомнений относительно выбора профессии. В 1924 г. я закончила университет и, будучи первым советским юристом в Рязанской области, все силы отдала воспитанию кадров юристов. В органах юстиции я проработала с 1925 по 1960 г. непрерывно, а с 1960 г. веду посильную работу на общественных началах. [...] Запомнился еще день 10 февраля 1924 г., когда в Академии наук (ныне Пушкинский Дом) состоялось юбилейное чествование Анатолия Федоровича по случаю его 80-летия. Собрались представители многих научных учреждений, от узкоспециальных до учреждений изящной словесности. От коллектива университета выступали наши профессора А. А. Жижиленко и М. Я. Пергамент. Они охарактеризовали заслуги Кони как ученого и судебного деятеля.
А. А. Жижиленко закончил свое выступление словами Кони о вечно живущей юности. Убедительно и сильно прозвучала благодарность от тех, кто имел счастье вырасти непосредственно под руководством Анатолия Федоровича или под влиянием его трудов.
В адресе Пушкинского Дома говорилось о большом значении Кони для русской литературы. "Ваша биография теснейшим образом переплетается с именами крупнейших наших писателей и поэтов и многие их величайшие произведения непосредственно связаны с Вашей творческой мыслью".
Оригинальным было приветствие от театра передвижников (театр П. П. Гайдебурова и Н. Ф. Скарской). Был инсценирован "суд" над А. Ф. Кони. Против него выдвигалось обвинение в злостном вторжении в область науки и искусства. Принимая во внимание его происхождение из литературно-артистической семьи, он признавался "прирожденным преступником". Ввиду того, что в законе нет статьи, под которую попадали бы его действия, было принято решение: "Передать вынесение приговора и определение наказания верховному суду истории".
Об этом приветствии-шутке артистов передвижного театра вспоминал А. Ф. Кони в письме к А. И. Южину-Сумбатову от 18 февраля 1924 г. Другие выступления как-то не сохранила память.
В своем ответном слове Анатолий Федорович, отмечая роль идущего на смену молодого поколения - строителя нового общественного строя, подчеркнул, что оно должно вкладывать в свой труд не только профессиональные знания, но и опираться на высокие нравственные начала.
Я счастлив, сказал А. Ф. Кони, что на склоне лет судьба послала мне общение с ними. И закончил шуткой: "В одном из провинциальных судов с присяжными заседателями, сразу после введения Судебной реформы случился такой трагикомический случай. После совещания присяжные вынесли вердикт: хотя подсудимый и не виновен, но заслуживает снисхождения. Так же и я, слушая все сыплющиеся на меня обвинения, думаю, что "не виновен, но заслуживаю снисхождения".
В письме к М. Н. Ермоловой от 15 октября 1925 г. Анатолий Федорович как бы подытоживает свой жизненный путь: "Вы подвизаетесь на мировой арене драматич[еского] искусства и участвуете в драмах, трагикомедиях и водевилях, но и я 50 лет работал на большой сцене уголовного суда и правосудия, и мне приходилось участвовать в драмах, трагедиях и комедиях жизни. Скажу больше, я исполнял все старинные амплуа - я был злодеем как прокурор в глазах обвиняемого; был благородным отцом, руководя присяжными и оберегая их от ошибок; был резонером, ибо как обер-прокурор должен был разъяснять закон старикам-сенаторам и - наконец - был и состою первым любовником богини Фемиды, присутствуя при ее появлении на Руси взамен прежнего бессудия и бесправия, любил ее всей душой и приносил ей жертвы. Она теперь постарела, зубы повыпали, волосы поседели, повязка упала с глаз, но я ее все-таки люблю и готов служить ей...
"Я прожил свою жизнь так, что мне не за что краснеть [...]"
А. П. Андреева
Впервые опубликовано в журнале "Правоведение" (1978. - No 4)
Печатается с сокращениями.
