тихо и неуверенно. – Здравствуйте.
Завожу ладони за спину, надеясь, что Араб не набросится на меня сейчас же.
Но он не повернулся. Не бросил даже мимолетный взгляд. И бровью не повёл. Он вообще сделал вид, что меня не существует.
– Мы могли бы поговорить? Пожалуйста.
Ленивый поворот головы, и я сталкиваюсь с пронзительным холодным взглядом. Глаза мужчины голубые как небо. Даже удивительно видеть жгучего брюнета со смуглой кожей и таким цветом глаз. Почти как у меня.
Уголков его жёстких губ касается высокомерная ухмылка, и я непроизвольно делаю шаг назад. Ответ уже написан на его лице.
Не проронив ни слова, он вновь поворачивается к собеседнику и продолжает перерванный разговор.
Подхожу вплотную к столу и не знаю, как лучше себя вести: возможно, он счёл за оскорбление, что я вот так заявилась и обращаюсь, как к равному…
– Дело касается Марка Маноли. Он пропал и…
Мариб резко вскидывается от прозвучавшей фамилии и выплевывает мне в лицо единственную фразу:
– Не знаю таких!
Резкий окрик, очевидно, должен был поставить меня на место и напугать. И да, безусловно, мужчина добился, чего хотел.
Господи, что теперь делать?!
Пару секунд я неотрывно смотрю в его глаза. Страх пожирает изнутри, накатывая сумрачными волнами.
Но… я не могу уйти ни с чем. Другого выхода у меня нет.
– Пожалуйста. Уже несколько дней прошло, как он пропал…
Мариб ни за что не покажет, что прозвучавшая фамилия ему знакома. Элементарная осмотрительность, но я должна достучаться.
– Я его дочь. И я молю вас, помогите его найти. Только вы можете… мне больше не к кому обратиться, – все ещё сомневаясь, стоит ли открывать весь расклад при посторонних, я осторожно добавляю, – ну пожалуйста, это же…
Араб режет взглядом острее лезвия, а я вздрагиваю и замолкаю, тяжело сглатывая. Он думает, что я лгу. И у него есть на это причины.
Он трезво оценивает обстановку, лениво осматривая меня с головы до ног. Взвешивает известные ему факты. Конечно, он знает, что у Маноли нет детей. Во всяком случае, официально…
– Обыскать, – раздаётся спокойный приказ.
Тут же с моего плеча стягивают сумочку, и один из мужчин начинает рыться в ее содержимом.
Не найдя ничего подозрительного, он складывает вещи обратно.
Мою хрупкую фигурку вдруг безбожно начинают лапать худощавые пальцы, тщательно ощупывая плавные изгибы. Вот зачем это все?!
– Чисто, – раздается скрипучий голос.
Мне возвращают сумочку.
Мариб опускает глаза в пол и начинает мучительно медленно скользить вверх скучающим взором.
Наши взгляды пересекаются, а его – проникает глубоко в душу. Кажется, Мариб видит меня насквозь.
Я не выдерживаю, все же смотрю в сторону и натыкаюсь на ядовитые ухмылки. Повсюду.
– За мной, – неожиданно близко раздаётся тихий приказ.
Я резко дергаюсь и отхожу на шаг назад. Араб успел подняться с кресла и приблизиться ко мне. Он такой высокий… мне приходится немного задирать голову, чтобы видеть мужское лицо.
Молча отворачивается и идёт к выходу. Не доходя до него, мужчина сворачивает направо и кладёт ладонь на едва заметную ручку. Толкает вперёд неприметную дверь.
А я мгновенно оказываюсь рядом. Только бы не возле всех этих шакалов.
Мариб пропускает меня вперёд.
Шагаю, понимая, что мужчина идёт следом, когда щёлкает выключатель. Мы оказываемся вдвоём в замкнутом пространстве с широким панорамным окном в пол.
Это его кабинет? Очевидно, да. Он и здесь чувствует себя хозяином.
– Ну?
Вопросительно смотрю на него, соображая, чего он ожидает. Когда до меня наконец доходит, он опережает меня, вальяжно усаживаясь на стол и скрещивая руки на груди.
– Давай-ка проясним, для чего ты пришла на самом деле. У Маноли нет детей. Кто тебя прислал?
Его глаза впиваются в мои. В них даже сейчас плещется холодность и равнодушие. И я неожиданно для самой себя отшатываюсь в сторону, чувствуя, что начинаю прогибаться под его неосязаемым давлением.
Но тут же одергиваю себя и распрямляю спину, вскидывая голову.
– Я пришла просить помощи. За отца. Он же ваш человек. Пожалуйста, помогите найти его. Вы же можете!
– Дубль два. У Маноли. Нет. Наследников.
– Он не бездетный. Я его дочь. Мы стали общаться только последние полтора года. Папа… – чуть прикусываю нижнюю губу от отчаяния, – не хотел, чтобы обо мне знали.
Недоверчивый взгляд внимательно скользит по моим волосам и лицу. Я знаю, о чем думает Араб. Все об этом думают, когда смотрят на меня. Что я не такая, как они. Необычная… Другая.
– Ты на него не похожа, – резонно, но на самом деле так себе вердикт.
Краска мгновенно бросается мне в лицо.
– Но это не значит, что я лгу, – срывающимся голосом закачиваю фразу.
– А мое чутьё подсказывает обратное.
– Отец был довольно откровенен со мной в некоторых вещах. Я знаю, что вас с ним объединяют, – допускаю паузу намеренно, пытаясь подобрать подходящее определение, – некоторые дела.
Араб вдруг дико улыбается и громко смеётся.
– Серьёзно?! – произносит весело. С издевкой. – И что же именно?
Вот какой он. Король жизни. Неуправляемый. Опасный. Своевольный. И не мне с ним играть…
– Я знаю, что довольно давно у вас зависла большая партия товара. И вы не можете сдвинуться с места, – лицо Мариба вытягивается от удивления, глаза заинтересованно блестят, а дальше мужчина слушает уже очень внимательно. – Проблемы сыпятся отовсюду, но папа только недавно разобрался с этими затруднениями.
На самом деле это только часть правды. Потому что проблемы не решены. А товар даже с места не сдвинулся. И мне очень хорошо об этом известно.
Араб складывает руки на груди, а потом поднимает правое запястье вверх, потирая пальцами чёрную бороду. Взгляд его – пристальный, оценивающий, недоверчивый – продолжает незримо меня препарировать.
– Даже я заинтригован. Это как же он разобрался? – звучит запоздалый вопрос, потому что я замолчала, на мгновение утонув в ярко-голубом омуте.
– Вот.
Тянусь к сумочке и достаю мобильный.
Нахожу нужное фото и экраном вперёд протягиваю телефон мужчине.
Араб принимает его в свои руки, увеличивая изображение. Внимательно вглядывается и ошарашенно смотрит на меня.
Ни одного вопроса. Он в принципе не подаёт вида, что вообще в курсе, о чем я говорю.
Поэтому я продолжаю налегать:
– Сюда оригиналы я нести побоялась. Это документы на груз. Одна из подписей поддельная. Та самая, которой не хватает.
– Что-то ещё?
– Мариб! – в отчаянии делаю шаг вперёд, потому что в глазах мужчины осталась только скука и абсолютное равнодушие. – Отец пропал две недели назад. Он занимался этими документами. Ну мне больше не к кому обратиться! Он говорил, что вы друзья… Пожалуйста! Помогите!
