Вопрос стоял жестко. Либо Костик денек попилит доски у Юлькиных родителей на даче, либо Юльку будут терзать и травить до тех пор, пока она Костика родителям все-таки не привезет. Юлька вздохнула и пошла на кухню пить утренний кофе.
– И не надейся, что получишь сегодня завтрак, – обратилась Юлька к притопавшей следом за ней на кухню Нике. – Ты сожрала две огромные тапки. Такому маленькому существу их должно хватить как минимум до ужина.
Но Ника и ухом не повела. Она умильно смотрела на Юльку, пока та доставала сыр и молоко, чтобы разбавить кофе. Черный Юлька по утрам не пила. Не любила. Внезапно раздался звонок. От неожиданности и злости Юлька выронила из рук пакет с сыром, и он шмякнулся прямо под нос возликовавшей таксе.
– Я же отключила… – начала Юлька, но вовремя спохватилась, что звонят на сей раз в дверь.
Значит, это была не мамочка. Вряд ли за такое короткое время она успела бы примчаться с дачи в город.
«А раз не мамочка, то уже хорошо», – решила про себя Юлька и пошла открывать.
За дверью оказался Костик. Он был высок ростом. И потрясающе красив какой-то модельной красотой, даже вставая по утрам с постели. А уж стоило ему разок-другой махнуть щеткой по волосам и умыться, как он вообще начинал сверкать, словно бриллиант самой чистой воды. Юлька до сих пор не могла понять, что такого нашел в ней Костик, чтобы выбрать ее из бесконечной череды своих поклонниц.
– Привет! – чмокнув Юльку в щеку, сказал он. – Решил забежать к тебе. Пожелать доброго утра. И заодно проверить, одна ли ты. А ты что, еще спишь?
– Разве с моими родителями заснешь, – махнула рукой Юлька, приглашая его войти. – Начали трезвонить с раннего утра.
– Да? – очень сексуально выгнул левую бровь Костик. – И что им нужно?
– Хотят, чтобы я приехала завтра к ним на дачу, – вздохнула Юлька.
– У тебя разве есть дача? – как-то сразу еще больше оживился Костик. – А где?
– На сей раз на заливе, – снова вздохнула Юлька. – Сколько их папка за последние годы поменял – и вспомнить страшно. И на каждой новой даче ему что-то не нравилось. И он принимался доделывать и переделывать.
– И что в этот раз он строит? – спросил Костик, который уже снял ботинки и прошел на кухню.
– Домик для гостей, – в третий раз вздохнула Юля. – И зачем ему домик для гостей, если в доме больше восьмидесяти метров. И это только жилая часть, в которой полы с подогревом и отопление.
Костик к этому времени уже устроился у Юльки на кухне возле столика.
– А участок большой? – деловито спросил он.
– Двадцать соток. Плодовый сад, альпийские горки и теплицы, – машинально ответила Юлька.
– А туалет в доме?
Юля только молча кивнула, удивленно глядя на парня. В другое время ее, безусловно, насторожил бы такой неподдельный интерес Костика к даче ее родителей, но сегодня она его могла только приветствовать.
– И родители приглашают нас с тобой приехать, – наконец нерешительно промямлила Юлька.
– Я согласен! – тут же ответил Костик. – И в самом деле, пора тебе уже познакомить меня со своими родителями. Заодно и твоему отцу помогу с его домиком для гостей.
– Как я рада! – совершенно искренне воскликнула Юлька.
У нее словно гора с плеч свалилась. Не нужно уговаривать, унижаться, что-то обещать взамен. И к Костику она внезапно почувствовала искреннюю симпатию. Даже все это в квадрате. Завтра не придется оправдываться перед матерью, почему она приехала одна. А что касается рабочих качеств Костика, так она родителей предупреждала. С нее и взятки гладки. И Юлька, очень довольная, уселась пить кофе.
Правда, немедленно выяснилось, что весь кофе выпил Костик, а весь сыр сожрала Ника, так что Юльке завтракать уже было нечем. Это немного подпортило настроение и снова напомнило о том, что день сегодня какой-то не очень. Напившись кофе, Костик попрощался с Юлькой и умчался готовиться к показу. Тот был назначен на три часа дня. Освободиться Костик должен был примерно к семи. Так что они с Юлькой назначили встречу на восемь. Возле цирка.
– И сразу поедем к твоим на дачу, – сказал Костик. – А завтра с утра мы с твоим отцом сможем начать работать.
Такая активность парня Юлю всерьез встревожила. Она уже имела в качестве доказательства абсолютно новую и к тому же покрытую не каким-нибудь там ламинатом, а самым настоящим шпоном красного дерева мебельную стенку без единой петли. И соответственно, без единой дверцы. Непостижимым образом (все мастера, которых Юлька вызывала чинить стенку, очень удивлялись) Костику удалось выломать из натуральной сосны все дверные петли вместе с целыми кусками древесины.
Дверцы в конце концов взялся склеить один умелец, но сразу же честно предупредил, что клееное, оно все равно целым никогда не станет. Кроме того, у Юльки в хозяйстве имелась, верней, после починки Костика уже не имелась, красивая настольная лампа, жутко дорогая, которая всего день как была снята с гарантийного обслуживания.
Та же участь постигла и электрический чайник, который всего лишь немного подтекал. Подумаешь, подтекал! Велика беда! Зато после Костика включенный чайник гудел, как высоковольтные провода. И бил током ничуть не хуже, а на линолеуме появились безобразные ожоги. Это случилось, когда Костик уронил на него раскаленную спираль из чайника, который он чинил.
Были и другие мелочи, о которых Юля даже вспоминать не хотела. Часы, дверные ручки, жалюзи и безобразная дыра в стене, на которую Костик всего лишь пытался повесить изящную рамочку с картинкой. Почему дыра в стене получилась в полтора раза больше самой картинки, для Юльки так и осталось тайной. Излишне говорить, что злосчастная рамочка вместе со стеклом и картинкой отправилась в помойку следом за другими вещами, которые пытался чинить Костик.
Так что теперь, добившись от Костика обещания поехать с ней на дачу, Юлька даже испытывала нечто вроде злорадства. В конце концов, почему она должна страдать в одиночку? Пусть они тоже испытают на себе прелесть трудолюбия Костика.
Юлька оделась и отправилась в магазин, чтобы сделать покупки к поездке на дачу. Наталья Степановна установила железное правило: если дочь приезжает с молодым человеком, то провиант они должны привезти с собой. Список прилагался.
– Гулять пойдешь? – спросила Юлька у таксы, которая, обожравшись за утро тапками и сыром, теперь без сил валялась в комнате на диване.
Живот у Ники стал словно футбольный мяч. Но Юлька не тревожилась. Такса была способна за сутки переварить без особого вреда для здоровья количество пищи, в два раза превышающее ее собственный вес. И при этом она не толстела! А это, в свою очередь, вызывало жуткую зависть у ее хозяйки. Ника печально посмотрела на Юлю и зашевелила хвостиком. Идти она пока что не могла.
– Ах ты обжора! – возмутилась Юлька, хватая собаку в охапку. – Нельзя же столько лопать.
Вместе с Никой она спустилась по лестнице и оказалась во дворе. Юлька поставила собаку на землю. И Ника тут же сделала лужу, причем прямо под ноги Юлькиной соседке снизу, звали ее Лидия Васильевна, и была она на редкость мерзкой и скандальной бабой. Разумеется, поступок таксы соседка немедленно восприняла как личное оскорбление. Лидия Васильевна открыла рот и завопила на весь двор:
– Развели собак! Грязь везде! Шагу ступить невозможно, чтобы не вляпаться.
– Но им же нужно… – попыталась заступиться за весь собачий род Юля.
– Уже и закон приняли! – заходилась от возмущения соседка.
Лицо у нее при этом стало ярко-красным. И Юля даже испугалась, как бы соседку не хватил инсульт. Но ничего, обошлось. Сегодня был день выдачи пенсий. Поэтому Лидия Васильевна не могла тратить весь свой запал на какую-то жалкую таксу. Ей ведь еще предстояло стоять за пенсией на почте. Так что силы следовало приберечь. И Лидия Васильевна лишь пожелала таксе и ее хозяйке множество неприятных вещей, самой безобидной из которых было – провалиться сквозь землю.
Ошеломленная Юлька потащила Нику обратно домой. Та выглядела довольной и веселой. Пока Лидия Васильевна вопила на крыльце, Ника успела сделать все свои дела в небольшую клумбочку, заботливо выращиваемую соседкой, и теперь чувствовала себя отлично. Юлька сунула собаку в дом, схватила сумку с деньгами и захлопнула дверь.
– Сторожи! – велела она Нике уже с лестницы.
В ответ донесся бодрый собачий лай. Ника встала на стражу. Эту собачку подарил Юльке ее жених, у которого она какое-то время гостила. Жених был богатым, поэтому Ника оказалась жутко породистой. И могла бы тоннами собирать медали на выставках, если бы ей позволили. Но на внешности таксы эта породистость положительно не сказывалась. Она была кривоногой, коротколапой и очень, очень длинной. Такой длинной, что Ника больше напоминала ящерицу на лапках, чем собаку.
Но нрав у нее был точно собачий. В этом Юлька убедилась на собственном опыте. Ника, не задумываясь, бросалась на людей, собак и прочие предметы, если ей казалось, что они таят угрозу для ее обожаемой хозяйки. Сторож из Ники тоже вышел отменный. Она умудрялась придать своему лаю столько солидности, что казалось, будто за дверью живет по меньшей мере овчарка-медалистка.
