Служители храма рассказали родителям, как странно вел себя мальчик.
Он не хотел, как его ни гнали, уходить из Храма, говорил, что это его дом. Сначала Иошуа приняли за сумасшедшего, но когда он стал цитировать целые главы из Пятикнижия, священники заинтересовались.
Они расспросили мальчика, кто он и откуда, на что Иошуа отвечал, что он сын Марии, а отец его – Бог Иегова, которому все поклоняются, которого все любят и считают самым мудрым, сильным и добрым. И не увидели священники безумия в глазах мальчика, а наоборот, услушали твердую уверенность в правоте своих слов.
Мария, чувствуя, как позор обрушивается на их семью, со Слезами на глазах уговорила сына вернуться домой, попутно объяснив священникам и всем присутствующим, что мальчик переволновался и находится под впечатлением от священного праздника.
А Иосиф был так опечален этим событием, что, вернувшись домой, окончательно обессилел и слег.
Мальчик же совсем перестал ходить на улицу, все сидел дома, обложившись древними книгами. С годами он совсем забросил ремесло, которое осталось ему от доброго Иосифа.
Но и эту выходку ребенка в Небесной Канцелярии опять-таки не восприняли как предвестие катастрофы. Ангела Добра успокоили. Ангелу Зла записали выговор за чрезмерное старание в отлучении от ремесла.
Может быть, Иошуа так и остался бы домашним сиднем, если бы не слухи о проповеднике Иоанне и его чудесных очищениях в водах Иордана.
Как ни уговаривала Мария сына, собрал он однажды утром дорожный мешок и навсегда покинул отчий дом.
Тогда Иошуа шел уже тридцатый год.
Он много прочитал, много знал.
Душа его томилась и искала чего-то необычного.
И тут пошли слухи о новом пророке.
Иошуа поразили слова проповедника. В толпе жаждущих услышать проповедь Крестителя он сидел тихо и трепетно впитывал каждое его слово.
А предсказатель говорил о пришествии царствия Божьего. И не когда-то, не где-то, как предсказывали другие проповедники, не через катастрофы, болезни и холода. Он говорил: «Обновитесь в водах, и вы увидите, что Бог среди вас, что царствие Божие уже наступило».
И Иошуа крестился.
Войдя в воды Иордана, он ощутил, как сваливается с него шелуха земной обыденности, как дух святой входит в него. Приняв крещение от проповедника Иоанна, Иошуа быстро вышел на берег и, почувствовав в себе нечто совершенно новое, неожиданно для всех объявил, что он не Иошуа, плотник из Назарета, а Иисус Христос, сын Божий, пришедший в этот мир, дабы очистить души людские для вхождения в царствие Божие.
Тут уже вздрогнули оба Ангела.
Оба немедленно просигнализировали об этом наверх, в Небесную Канцелярию.
Начальник Ангела Добра опять попытался успокоить подчиненного:
– Ну мало ли что можно наговорить после купания.
Но Ангел Зла напомнил, что нечто подобное уже имело место восемнадцать лет назад. А это рецидив. Надо докладывать выше.
Доложили.
В Верховной Канцелярии возмутились:
– Куда вы там смотрите? До чего докатились! Любой плотник на Земле себя сыном Божьим объявляет!
И начальника Ангела Добра понизили в чине.
Дело же плотника Иошуа, сына Иосифа из Назарета, передали молодцам из Управления Собственной Безопасности.
Те посидели, поскрипели мозгами и предложили для начала направить новоявленного сына Божьего в пустыню:
– Пусть-ка он там попостится дней сорок. Глядишь, и разонравится ему быть сыном Предвечного.
Заодно они разработали специальную программу, предусмотрев пару искушений и одно путешествие во времени и пространстве. Но последнее – на самый крайний случай. По общему мнению, на втором искушении все должно было закончиться. На этом в Небесной Канцелярии и успокоились.
Ангелы вернулись к своему, подопечному и, исполняя программу, направили Иошуа в пустыню поститься.
Пустыня – она и для сына Божьего пустыня. Под ногами земля, как камень. Жесткие колючки. Толстые жуки. Днем жарко, ночью холодно.
Когда воды нет, и есть нечего, а в гости, кроме голодных шакалов, никто не заходит, ничего не остается, кроме молитв.
И Иошуа начал усиленно молиться, благо молитв и пророчеств знал он великое множество.
И пока Ангел Добра млел от учености своего подопечного, Ангел Зла нашептывал вкрадчиво:
– Довольно. Хватит ерундой заниматься. Бросай ты этот пост и – домой. Там тепло. Мать обрадуется. Накормит, напоит, спать уложит.
Иошуа прервал молитву.
– Ага, клюнул! – воскликнул Ангел Добра. – Сейчас я помогу.
И тоже зашептал:
– А утром проснешься, опять возьмешь в руки молоток, стамеску и – за работу, табуретки сколачивать.
– Тьфу! – плюнул через плечо Иошуа. – Не искушай меня, Враг.
И, согнувшись в поклоне, продолжил молитву.
И опять пошли долгие уговоры и объяснения – о еде, тепле, о радостях жизни.
Но все было без толку.
Тогда прилетел специалист по простым силлогизмам. Предстал перед Иошуа и начал накручивать:
– Ты считаешь себя сыном Божьим?
– Не считаю. Я и вправду сын Божий.
– Хорошо. Раз ты сын Божий, значит, в тебе присутствует сила Божья.
– Вполне возможно.
– Странный ответ. Если ты сомневаешься, что в тебе сила Божья, значит сомневаешься и в том, что ты сын Божий.
– Нет. В этом я не сомневаюсь.
– Ты… уверен?
– Да, уверен.
– А если уверен, почему же сомневаешься, что в тебе, сыне Божьем, есть сила отца твоего?
– Хорошо. Я не сомневаюсь, что во мне есть сила Божья. Чего ты от меня хочешь, Враг?
– Я хочу, чтобы ты, сын Божий, превратил своею силой вот эти каменья в хлеба. Ты же согласен, что Бог может все. Значит, и ты можешь все. Если не сумеешь превратить каменья в хлеба, значит, нет в тебе силы Божьей. А раз в тебе нет силы Божьей, значит, ты сын не Бога, а простого человека, скорее всего, римского воина, случайно остановившегося на ночлег в доме твоей матери.
Иошуа призадумался.
В Небесной Канцелярии все замерли. Неужели победа?
Казалось, что логика специалиста сделала свое дело. Только вот не стоило ему говорить последнюю фразу.
– Ох, не надо было… – переживал Ангел Добра.
Наконец, Иошуа улыбнулся и спросил:
– Скажи мне, Враг… Как я понял, ты хочешь, чтобы я превратил камни в хлеба и этими хлебами насытил свое тело?
– Логично.
– Тогда вот что я отвечу. Не хлебом единым сыт человек, а мне, сыну Божьему, и вовсе довольно слова, исходящего с уст Отца моего. Поэтому заниматься бесполезным делом я не желаю. Я пришел в пустыню вкушать не хлеб, но пищу духовную. И не приставай ко мне с пустыми и никчемными предложениями.
И Иошуа, склонив голову, продолжил прерванную молитву.
– Он святой… – Слезы умиления навернулись на очи Ангела Добра.
– Он скоро помрет от истощения, – ответил Ангел Зла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
