- Сегодня караван пришел из Свеи, - как бы про себя рассуждает Бренко, - оружие привез.
Эти слова магически действуют на Дмитрия. Он как бы просыпается.
- Оружие. Какое оружие?
- Да князь Боброк просил закупить мечи, кольчуги, да самострелы свейские и от франков, они их иначе - арбалетами называют, по нашему иногда - тугие луки.
- А где, покаж?
- Позже, княже, позже.
Дмитрий опять застывает и лишь нога в нетерпении трет проношенную циновку. Теперь он в грезах об оружии и его ничего больше не интересует. Совет идет дальше.
- Сколько самострелов закупили? - спрашивает Тарусский.
- Сто.
- Надобно нам тоже наладить делать эти луки, у меня есть две кузни под Таруссой, они давно славятся справным оружием и это тоже могут сделать.
- Нам много надо, а у тебя, князь, будет в отдельных экземплярах, выступает Боброк.
- Сколько?
- Триста, с тремя комплектами кованных стрел.
Старик шипит вместо свиста.
- И на что так много?
- Врагов много.
Боброк самый ученый и самый мудрый князь. Он как бы, военный советник при великом князе и в то же время талантливый военноначальник и полководец, не знавший среди русских князей поражений. Знал Калита в какие руки отдавать Дмитрия.
- Дайте год, я еще шестьсот поставлю, - прикидывает в уме князь Тарусский.
- Добро, - улыбается Бренко.
- Ну мы скоро? - нетерпеливо спрашивает Дмитрий.
- Потерпи, княже, мы даже и не начинали вовсе.
Ошалевший от долгого ожидания князь, валится на трон.
- Лазутчики докладывают, Мамай в гневе. После захвата князем Городецким и воеводой Свиблом Мордовии и избиении ими всех ее жителей, он собирает войско и готовит нападение на Русь, - докладывает Бренко.
- Так этим мордовцам и надо, - говорит князь Белозерский, - за подло пролитую кровь росских воинов на реке Пьяне, за предательство. Надобно бы и нам теперь собирать большую рать, чтобы дать отпор Мамаю.
- Неужели началось, - встрепенулся Дмитрий на кресле. - Своих мы поколотили, теперь и до татар доберемся.
- Это плохо, что мы своих колотим, лучше бы все вместе колотить татар начали. Но пора уже постоять за честь Руси. Давай, князь Федор, начинай собирать войско, - предлагает Боброк.
- Вчера плечо проклятое онемело, первый раз, как будто. Знать действительно дожили, - князь Федор Тарусский ежиться под теплой накидкой.
В это время в светлицу входит тысячник Вигнут, перебежавший к Бренко после третьего похода русских князей на Литву. В руках у него, завернутый в холщину удлиненный предмет.
- Вот. Княже, просил принести, я принес.
Вигнут раскрывает холщину и все видят удлиненное деревянное ложе с маленькой жестким луком на одном конце и небольшой ручкой на другой части. Дмитрий спрыгивает с кресла и первым хватает оружие.
- Надо же... Штука какая.
Он начинает крутить рукоятку, оттягивая воловью тетиву. Потом нетерпеливо протягивает руку Вигнуту и несколько раз требовательно сгибает кисть. Тысячский догадывается в чем дело и достает из холщевого мешочка черный заостренный обрубок. Дмитрий хватает его и быстро вставляет железную стрелу в паз.
- Это надо же, какую штуку придумали. Княже, неужели и доспех франков пробивает?
- Любые, что наш, что свейский, что татар... Наши самострелы тоже не хуже, но у франков мощнее и тяжелее малость...
Князь наводит самострел на дверь и вдруг нажимает курок. Дзинь... В это время дверь открывается и появляется внук князя Тарусского, Олег. В косяк с громким чваканьем входит стрела. Все немеют.
- В рубахе твой внук родился, - говорит первым Боброк.
- Что это? - недоумевает юный князь.
Он с недоумением смотрит, на ошалело глядящих, на него людей, потом переводит взгляд на косяк.
- Смотри-ка, железка какая.
- Что тебе надобно? - очнулся князь Тарусский.
- Княжна Авдотья, просила передать, там она снедь приготовила...
- Ступай вон.
Обиженный внук уходит. Старик с укоризной смотрит на Дмитрия.
- Каждое оружие требует уважения, князь. Но бить им надобно врагов наших.
- Да я ничего... Я...
- Перейдем к войску, - перебивает его князь Федор. - Объявить надобно о наборе всех князей наших. Гонцов срочно слать надо. Я позабочусь. - А тебе княже, - обращается он к Боброку, - надобно брать правление над ним. Так я думаю?
- Правильно, - подытожил самый молодой на совете, князь Белозерский."
Татьяна сидит со мной в буфете.
- Миша, ты тот материал, который нам рассказывал, показывал декану?
- Нет. Хотя, на всякий случай, конспект составил и у декана подписал.
- Не глядя подписал, что ли?
- А чего смотреть. Это же конспект.
- Не знаю, но понимаешь, у тебя Дмитрий не тот... Ну как тебе сказать... Он не руководитель Московского государства.
- Так оно и было. Государством руководили его советники...
- Он у тебя тронутый немного...
- Значит я что то не досказал. Дмитрий был воспитан суровыми воинами и оружие любил. Калита хотел иметь внуков воинами и добился своего. А то, что государством руководить надо, этому не успели обучить.
- Ты сегодня свободен?
- Как тебе сказать? Конспект на завтра составить надо.
К столу подошла Гюльнара.
- Здравствуйте, Михаил Иванович. Здравствуй, Татьяна.
- Здравствуй, Гюльнара, садись, пожалуйста, - предлагаю я.
- Привет, Гуль.
Гульнара присаживается на свободный стул.
- Какими судьбами, ты оказалась в нашем тараканьем буфете? - задала вопрос Татьяна.
- Я была на лекции Михаил Ивановича.
Татьяна ошеломленно глядит на нее.
- Как же...
- А так, прошла и села.
- Ну и как?
Гульнара молчит, потом тянет.
- Здорово. Я очень хочу послушать продолжение. Зал был полон народа и я заметила, что не все были студенты...
- Это, наверно и плохо...
- Я понимаю, почему ты так сказала. Но, наверно, там было много и хороших людей.
- Хорошо бы.
- Михаил Иванович...
- Просто, Миша. Зови меня, Миша.
- Вы не могли бы сейчас поехать со мной в гости?
Гюльнара переводит взгляд с меня на Татьяну, а потом возвращает опять.
- Но я только что... Впрочем, я не могу, сегодня должен подготовиться к завтрашней лекции.
- Это прошу не я, а очень уважаемый человек.
Она опять смотрит на Татьяну.
- Ладно, Миша, я пойду. Раз какая то тайна, то не к чему вмешиваться.
Татьяна встает и, презрительно посмотрев на Гюльнару, уходит.
- Так кто же просит меня?
- Профессор Писемский.
Я с удивлением гляжу на нее.
- Простите, а почему вы...
- Папа немного приболел, - перебила она меня.
Писемский, с горлом, замотанным в шарф, сидел в большом кресле.
- А... Михаил Иванович, очень рад, что посетили старика.
- Я не знал что вы больны?
- Пустое. Хотите чаю? Гульнара, голубушка, сходи приготовь нам крепкого чайку.
Девушка, кивнув головой, уходит.
- Я с Гюльнарой познакомился на вечеринке неделю назад и не знал, что она ваша дочь.
- Гуля умница, наша гордость. Я не мог сходить на вашу первую лекцию и попросил ее послушать вас. Она позвонила мне взволнованная. Как она сообщила мне, вы говорили... некоторые вещи, весьма неординарно.
- Нет, это была вполне нормальная лекция. Я рассказывал о Дмитрии Донском.
- Так. И конечно, показали все как есть?
- Как, разве вы тоже знаете...?
- Знаю. Но знаю и другое. Дмитрий Донской это гордость нашей истории, а вы копнули слишком глубоко. Не раскаляйте обстановку, Михаил Иванович. Оставьте все как есть.
- Чему мы учим наших мальчишек и девчонок. Врать. Ну сегодня я соврал, а завтра этот парень покопается в архивах и найдет, что я много лет пачкал ему мозги. Как он ко мне отнесется потом. Мы же учим ребят, чтобы они в дальнейшем стали лучше нас.
- Вы правы, но есть партийная установка. Герои расписаны и даны нам в строгом порядке. Начинаются с Александра Невского, Дмитрия Донского и кончаются другими. Если мы нарушим это правило, нас просто уберут и раздавят как козявок.
- Но почему не Боброк, не фельдмаршал Салтыков, выигравший войну у Фридриха? Почему не те, кто заслуживает это?
- Михаил Иванович, время такое. Мы еще не пережили это время. Когда оно кончиться, поверьте старику, все будет по-другому.
- Вы уверены, что оно кончиться?
- Это закономерность. Все изменяется когда-нибудь.
Появилась Гюльнара и мы принялись пить душистый чай.
"- Запомните правило войны. Никогда полководец не идет в первых рядах воинов биться с неприятелем. Он может быть только в первых рядах, когда надо гнать бегущего врага. Во времена тех исторических воин было всегда так. Как бы там не показывал кинематограф Александра Невского в гуще битвы, но это для зрителя. На самом деле, он вел эту битву, наблюдая в стороне, и, только почувствовав перелом, вступил в битву сам. Так было везде. А теперь вернемся к битве на Воже 11 Августа 1378 года.
Вожа - паршивая речонка, впадающая в Оку. Всего то шириной метров 7-10, однако глубиной приличной, и причем у берега, метра 3-4. Один берег вообще болотистый из-за ключей расквасивших низины. Битва произошла не у речки, как написано в наших учебниках, а далеко от нее, на высоких холмах, всего в трех верстах от берега. Давайте рассмотрим как историки, что там было.
