Снова перебежка, по диагонали на противоположную сторону улицы, чтобы можно было заглянуть в проход за шлагбаумом – там уже мой дом будет виден. И тут же пыхтение за спиной, заставившее меня подпрыгнуть.
Собака. В калитке стоит. И кровь с морды успела облизать, скалится так радостно, словно лучшего друга встретила. И опять хвостом молотит.
Вот тебя мне сейчас точно не хватает. Просто никак.
И что делать? Чувствую же, что сейчас следом увяжется. А я вообще собак не люблю, с чего вдруг такая общительность? Чувствую, что не кинется, вовсе нет, скорее наоборот, компанию ищет. Иди, кого-нибудь другого найди, а? Ну не до тебя мне сейчас.
Так, пусто дальше по улице, все еще пусто. Только на выезде, у самого шлагбаума, стоит белый БМВ с открытой дверью, а спинка кресла, отделанная светлой кожей, сплошь вымазана запекшейся уже кровью. Психи кого-то вытащили из машины? Похоже. Причем "кого-то" сказано сильно. Машина норвежца, что живет… жил, наверное, в трех домах от меня, я его помню. Он еще сильно своей внешностью озабочен был всегда, эдакий стареющий донжуан, волосы всегда волнисто гелем уложены, одевался любому сутенеру на зависть, хотя, вроде бы, был хозяином нескольких магазинов, насколько я слышал. Еще жена у него под стать была, вся в леопарде и золоте постоянно, эдакая стареющая пара клубных завсегдатаев.
Ну да ладно, теперь-то уж что… только машина с заляпанным кровью салоном и осталась. Их теперь много, машин таких.
Так, а к дому вроде бы путь свободен. Ставни опущены, дверь цела, закрыта. Никто внутрь не вламывался, похоже. Впрочем, могли и с другой стороны залезть, это еще проверить надо. И машина жены стоит у входа под навесом, сверкая серебристыми бортами. На ней я вернуться и планирую. Бак под крышку полным быть должен, сам гонял ее на заправку за день до нашего отъезда, испариться не могло.
Что еще в "комьюнити" не в порядке? В доме напротив выбиты стекла. Откуда-то мертвечиной пахнет – это уже точно непорядок. На дверях двух домов знаки краской – это еще с самой Пандемии, до вакцинации рисовали, потом уже не до знаков стало.
Собака следом тащится, похоже. Близко не подходит, то ли ружья боится, то ли просто приглашения ждет, но не отстает, смотрит и все хвостом, хвостом. Рыжая такая псина с белой полосой на лбу и белой манишкой на мощной груди.
Нет у меня для тебя вакантных мест. И собак не люблю, я уже сказал. Тем более амстаффов, я их вообще побаиваюсь. Иди куда-нибудь, еще себе пуделя найди, что ли… на хрен ты мне, каннибал такой, нужен?
Так, вроде прямой и непосредственной угрозы не наблюдаю, так что последний рывок… тихий такой рывок, чуть ли не на карачках… отсюда – и к двери.
Не хватило терпения на карачках, рванул бегом, все же стараясь сильно не топать, насколько позволяли "палубные" туфли. Тут рукой подать, только БМВ обежать, потом еще чуть-чуть, всего два дома, а третий, что по левую руку, уже мой. Ни заборов, ни чего другого, у нас только живая изгородь по пояс, здесь дома почти что без своих участков, так, задний дворик у каждого, а так на всех один большой бассейн и одна территория. Ага, так дешевле, чем полноценная вилла.
Не знаю, удалось бы мне без приключений добраться до двери, если бы шел тихо. Нет, наверное. Эти два психа, похоже, меня уже давно заметили, ждали за открытой дверью гаража, что в доме напротив. И едва я подошел ближе – тут все и случилось. Если бы они не заорали по своему обыкновению, мне бы точно хана, не успел бы среагировать, но они заорали. Разворачиваясь и вскидывая дробовик, я успел разглядеть их обоих, ясно и отчетливо – рослый мужик в грязной майке и измазанных мочой и дерьмом шортах, на бегу замахивающийся ломиком, и такая же рослая баба, с перекошенным бешенством лицом и кровавой слюной, вожжами свисающей из оскаленного рта, с кухонным ножом, большим таким, широким, который она держала перед собой на вытянутой руке, целясь в меня острием.
И обоих солнце слепит, мужик рукой прикрывается, а тетка почти что в землю смотрит, но добыча близко – я, то есть решились кинуться. Они всегда решаются.
Я успел выстрелить в мужика, картечь ударила его в середину груди, убив, похоже, на месте, потому что упал он мешком, словно выключился, а женщина вдруг споткнулась, сбитая врезавшимся в нее массивным рыжим телом, крутанулась и рухнула навзничь. Нож вылетел из разжавшихся пальцев, со звоном заскользил по бетонной плитке, а руки психованной, сжавшись в кулаки, заколотили по собачьей спине – мощные челюсти амстаффа сомкнулись у нее прямо на лице, задавив ее вой. Собака крутилась вокруг своей жертвы, прижимая ее к земле, кровь текла на землю ручьем. А затем я просто подскочил к ним, на бегу передернув цевье и выбросив пустую гильзу, сунул ствол ружья в грудь психованной и потянул спуск. Глухо грохнуло – выстрел в упор заглушил звук, а собака резко отскочила назад, разжав челюсти, крутанулась на месте, явно в поисках следующего противника, а затем уставилась на меня, словно ожидая дальнейших команд.
Ну спасибо, – осталось только сказать мне.
Ключ из кармана, бросок к двери, щелчок замка – собака стоит на улице, сходя с ума от ожидания приглашения, но не трогаясь с места.
Что встал? – удивляясь сам себе, сказал я. – Давай сюда.
Не знаю, как там правильно команды отдавать, никогда в жизни этого не делал, но меня поняли. Собака стартовала чуть не с пробуксовкой и вломилась в дверь так, что чуть с ног меня не снесла. А затем я захлопнул дверь за собой, задвинул засов, накинул цепочку, привалился к двери спиной и только потом перевел дух. Собака, или скорее пес, насколько я сейчас заметил, понюхал воздух настороженно, а затем обернулся ко мне и снова оскалился в этой своей безразмерной улыбке, которая больше самой головы. Не собака, а монстр какой-то.
Пусто в доме? – спросил я его.
Ну нюхай воздух раз уж помогать взялся.
Пес в ответ тихо заскулил и снова завилял хвостом.
Ну да, пусто, это я и так вижу – ставни целы, на первом этаже темно, свет пробивается только со второго. А для психов это все же слишком сложная задача – догадаться забраться через второй этаж. Или не слишком? А зачем им сюда? Здесь же никого не было с самого начала Пандемии. Уехали мы, к великому нашему счастью, в отпуск, отдыхать всей семьей. Нечего здесь было психам искать. Людям, если вокруг были выжившие, было, но они об этом не знали, а психам тут ничего не нужно. Разве что холодильник перетрясти, но в нем нет ничего почти что, мы в этом специально убедились перед отъездом.
Карауль, что ли, – сказал я псу и, что забавно – он вроде даже понял, уселся на половик в прихожей.
Теперь вниз, вроде как в полуподвал – дом на склоне построен, и то, что с одной его стороны является первым этажом, с другой получается уже вторым. Так что внизу у нас вроде как сауна с одной стороны, а с другой отгорожена свежей стенкой моя "студия" – смесь кабинета и мастерской, где и столу с компьютером место нашлось, и верстаку, и скамье со штангой, и оружейным сейфам, которые, понятное дело, мне сейчас и нужны. Высокие такие светло-серые ящики с наклейками всяких оружейных брендов на них – сам налепил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
