На ожидание Ван Гог отвел себе три месяца, и, когда они истекли, с чистой совестью пошел за добычей. И, оказалось, ждал он не зря: аномалии родили всего два артефакта, но какие! Карусели выродили целых две «души», за каждую из которых Сидорович дал бы по семь тонн, а умники — минимум, по десятке. Вот только продавать их Ван Гог не собирался. Если «душу» еще раз обкатать в «карусели», потом протопить в «жарке», снова окунуть в «карусель», и, наконец, доработать в аномальной гравитационной ловушке, можно получить артефакт класса «максимум» — «кристальную душу Бенгала». С таким артефактом можно хоть к черту в пекло соваться. Правда, есть вероятность, что на одном из этапов исходный артефакт коллапсирует и превратиться в «булыжник» — но это тоже не беда, умники за них по восемь тонн отваливают. Уж одна-то из двух «душ» доживет до финиша и тогда…
Ван Гог так размечтался, что даже не сразу услышал сигнал Фонаря. Тот отчаянно махал ему с пригорка, заросшего колючим кустарником, Ван Гог сам оставил его там, чтобы он стоял на стреме. Похоже, что-то стремное как раз надвигалось на их сталкерской тандем, поэтому сбор артефактов пришлось отложить на неопределенный срок.
Фонарь стучал себя по левой руке как раз в том месте, где у Ван Гога находился персональный портативный компьютер, и сталкер, наконец, сообразил, что к чему. Кирилл сообщал, что надо погасить ПДА, а это означало только одно — идут самые страшные мутанты Зоны, люди. Отключив ПДА, он бросился наверх, туда, где скрывался его товарищ.
— Чего там? — Спросил он, когда оказался рядом.
— Бандиты идут. — Ответил Фонарь и указал рукой направление. Из подлеска в двухстах пятидесяти метрах на восток приближалась группа из четырех человек без опознавательных знаков, хотя и так было ясно, к какой категории людей Зоны они относятся. Фонарь явно не ошибся, это были мародеры, подстерегающие сталкеров на безлюдных тропах и потрошащие их уже мертвые тела. Выходило, что Ван Гог дал маху, не смог незаметно свернуть с тропы и оставил за собой читаемый след, а шагающие в поисках добычи пираты этот след углядели и теперь ни за что не выпустят сталкеров из тупика, в котором они оказались.
Котловина на то и котловина, что со всех четырех сторон окружена возвышениями — тремя холмами с юга, севера и востока, плавно переходящими друг в друга, и небольшой сопкой, перевалив через которую и можно было попасть внутрь. Холмы представляли собой засыпанные грунтом кучи радиоактивного мусора и чрезмерно фонили, даже в противорадиационном костюме ботаников подниматься на них не рекомендовалось. Поэтому вход и выход здесь были только в единственном экземпляре — справа и слева от сопки, заросшей колючим кустарником.
— Так, Фонарь, слушай меня внимательно! — Быстро заговорил Ван Гог, снимая с руки свой детектор. — Беги в котлован, вставай рядом вон с тем камнем, видишь? Да не туда смотришь, вон, справа!
Ван Гог с усилием повернул голову товарища в нужном направлении.
— Вон, увидел? Молодец! Положишь мой ПДА за камни и делай вид, что пытаешься достать «душу», только от валуна далеко не отходи. Бандюков ты должен заметить только когда они покажутся в твоем поле зрения, понял? Они не должны думать, что ты о них знаешь.
— А потом?
— А потом, когда они начнут в тебя стрелять, прыгай за камень и сиди не высовывайся!
— Будем ловить крупную рыбу на живца?
— Ты у меня поумничай еще! — Сурово сказал Ван Гог, отмечая, однако, что напарник не запаниковал и не задал лишних вопросов, а это хороший признак. Будет из него толк.
Фонарь рванул с места, а Ван Гог с опозданием вспомнил, он забыл сказать Фонарю, чтобы тот обязательно включил свой ПДА, когда окажется на диспозиции. Ведь бандиты ищут двух человек, и их сильно удивит, если они увидят на своих экранах только один сигнал с детектора, передающего, что его хозяин мертв. К счастью, Фонарь и сам догадался, еще и показал Ван Гогу на детектор и поднял указательный палец вверх, жест, означающий, что прибор работает. Ван Гог кивнул и отправился готовить бандитам сюрприз.
Примерно за пятьдесят метров до начала сопки, на которой и притаился Ракитянский, ведущий мародеров поднял руку вверх — засек датчики на дне котлована. С минуту они переговаривались, решая, как поступить, после чего растянулись в линию и пошли вперед редкой цепью — обычная мера предосторожности, на их месте Ван Гог поступил бы так же. Главное было сейчас, чтобы детекторы живых форм на ПДА бандитов не засекли его, схоронившегося в самой гуще колючки, заполонившей всю поверхность сопки. Для того, чтобы его не запеленговали тепловые датчики, сталкер укрылся с головой спальным мешком, не пропускающим тепло, и смотрел на панораму внизу через узкое отверстие в нем. Двоих огибающих заросли бойцов он снял бы легко, прямо из своего укрытия, вот только потом двое оставшихся спрячутся за растущими у подножия сопки деревьями и так накормят его свинцом, что мало не покажется — укрытие из кустов хуже некуда. Поэтому пока что он просто ждал.
Соваться в чащобу из страшного на вид кустарника бандиты не стали, мало ли какую опасность таит в себе флора Зоны, уж она-то на выдумку хитра, растения в ней такие же хищные, как и животные. Поэтому то место, где прятался Ван Гог, они обошли на почтительном расстоянии. Кстати, самому Ван Гогу эти кусты тоже на первый взгляд не понравились, так и веяло от них злобой, так и норовили уколоть острые и длинные шипы. Но Батон, в прошлой жизни выпускник медицинского училища, заявил, что хищные растения, наоборот, должны выглядеть безобидно и даже привлекательно, иначе, к ним никто не подойдет. Отсюда вывод: если растение тебя пугает с первого взгляда, на деле оно безобидно, и грозный вид — не что иное, как защитная реакция.
И все-таки, для верности он сначала запустил в кусты свежим трупиком вороны, которую подстрелил тут же из дробовика. Кусты никак не отреагировали, и Батон уже более смело сам вошел в заросли. Оказалось, что даже шипы у кустарника не настоящие, бутафорские, мягкие и легко гнущиеся при соприкосновении. Теперь этот опыт очень помог Ван Гогу, давая возможность без опаски укрыться в страшных на вид кустах.
Между тем, один из бандитов так и остался на восточном склоне, вроде часового, обеспечивающего защиту с тыла. Трое других прошли мимо вжавшегося в землю Ван Гога, после чего он переполз немного к западу, чтобы хорошо видеть этот склон сопки. С одиноким часовым придется разбираться уже после.
Бандиты спустились вниз метров на тридцать и спрятались от предполагаемого противника за большим кустом. Один из них долго смотрел вниз в бинокль, потом долго переговаривался с двумя другими, Ван Гог даже слышал их шепот, но слов разобрать не смог. В конце концов, один из них сместился чуть в сторону и, примостившись за камнем, начал наводить на противника автомат.
Из того, что Ван Гог видел своими глазами, выходило, что противник повелся на его подставу, и действительно решил, что один из сталкеров погиб, а второй слишком занят, чтобы обратить на них внимание. Пришло время действовать.
Ван Гог, стараясь не совершать лишних движений, вынул из РГД-5 чеку, выждал две секунды и легким движением руки отправил ее точно в тот куст, за которым прятались два бандита. Один из них успел разобрать, что именно шмыгнуло мимо него и застряло в сплетении веток кустарника, он даже успел что-то выкрикнуть, но его голос тут же потонул в грохоте взрыва, и два тела разлетелись в разные стороны. Третьего бандита, оглушенного взрывом, Ван Гог добил в упор из автомата, тот даже не успел развернуть в его сторону ствол.
С последним членом банды пришлось повозиться. Поняв, что его товарищи нарвались на засаду, и он остался один, бандит отошел к подножию сопки и спрятался за деревом. Ван Гог вообще не имел бы ничего против, если бы тот просто ушел, перестрелка все равно привлечет внимание любопытных и сохранить в тайне «грибное место» уже не удастся, так что сталкер дал бы ему уйти, но четвертый номер уходить не торопился. Похоже, он, во что бы то ни стало, решил получить свое. «Ну что ж, — подумал Ван Гог, — тебе же хуже».
Бандит был хорошо прикрыт деревом, но совершенно не видел врага, Ракитянский, с точностью до наоборот, был совсем не виден за плотными рядами кустарника, который не мог служить хорошей защитой от пуль. Теперь все зависело от терпения и хитрости, которыми обладали противники, и в этом заочном споре победу одержал более опытный сталкер. Спустя десять минут, нервы бандита не выдержали, и он позволил себе выглянуть из-за своего укрытия, чтобы осмотреться. Этого времени Ван Гогу хватило, чтобы прицелиться и сделать всего лишь один, но очень точный выстрел.
— Вот так-то! — Весело сказал Ван Гог, сегодня Зона была щедра на удачу.
Быстро обыскав трупы, и не найдя ничего особо ценного — в рюкзак Ван Гога перекочевали только немного продуктов и пара аптечек с антирадиационными препаратами, — сталкер направился к товарищу, который зря времени не терял и успел достать одну из «душ». А вот вторая висела внутри плотного кольца «каруселей» и было ясно, что достать ее будет очень нелегко.
