— Тебе велено, ты и уходи, — Белов улыбнулся ещё шире, фиксируя внимание на руках гостя, — у меня здесь дом, хозяйство. Нет, не пойду никуда.
— Не пойдёшь сам, силком отправим, — Зырята положил руку на рукоятку топора, лежащего на лавке, — не нужен ты нам здесь, убирайся, изгой.
Старейшина бражинцев решил попытаться избежать открытого столкновения, возможно, булгар устроят какие-либо уступки. Он никогда не забывал, худой мир лучше доброй ссоры, при вооружённом столкновении с тридцатью дружинниками наверняка будут жертвы. Никого из своих ребят он не хотел потерять. Уходить из этих мест тоже не собирался по двум причинам, оставалась надежда на возвращение вместе с домом в родной мир, и жалко было бросать имущество и постройки, труд четырёх лет. Хотя, на Урале, по большому счёту, построить мастерские было бы значительно практичнее. Возможно, когда-нибудь, Белов и переберётся на Урал, но только не сейчас.
— Объясни, в чём дело, Зырята, — сыщик разыграл недоумение простоватого старика, каким он выглядел в глазах молодого десятника — живём мы тихо, никого не трогаем, торгуем своим железом, кому мы помешали?
— Тихо живёте, — булгарин убрал руку с топора, но продолжал 'накручивать' себя, очевидно, рассчитывая на физическое устранение бражинца, — а зачем захватили два города?
— Так они сами на нас напали, — старейшина развёл руками, — если нельзя, пусть живут отдельно, мы не против. А чьё разрешение надо было, чтобы города захватить, ты скажи, вдругорядь знать буду.
— Ты отказываешься от городов? — опешил командир булгар, никогда не встречавшийся с подобными решениями так легко отказаться от захваченных городов.
— Конечно, — кивнул Белов, — нельзя, так нельзя, нешто я не понимаю. Только пусть не трогают нас, мы и не будем захватывать никого. Так насчёт разрешения как? Объясни мне, я человек тут новый, мало знаю.
— Чтобы два города объединились, надо разрешение булгарских старейшин получить, а они никогда этого не разрешат, слишком сильные станете, — Зырята прервался и вспомнил свою цель, — если ты города отдаёшь, возвращай всех подростков обратно.
— Отчего же не вернуть, — сыщик предвидел такой поворот разговора, — заплатят выкуп и верну.
— Какой ещё выкуп, — закипел Зырята, считавший, что напугал и раздавил старейшину бражинцев окончательно, — булгарских жителей в Булгарии пленять нельзя.
— Я и не пленял. Родичи этих подростков на меня нападали, я их пленил, по Правде их должны выкупить, так? — он посмотрел на всех троих дружинников, дождался их кивка, и продолжил, — я всех пленников вернул без выкупа, в залог подростков. Причём, за подростков давал ещё товар, ножи и котелки. Когда мне вернут мои товары, да за каждого подростка заплатят по пять гривен, как Правда говорит, тогда и верну их домой. Ты согласен, что это справедливо?
— Да, — с некоторой заминкой произнёс Зырята, явно ожидавший подвоха.
— Вот и всё, сейчас бражки выпьем и в баню, — потирал руки Белов, всем видом показывая, что переговоры окончены, все вопросы решены.
— Погоди, — булгарин вспоминал все инструкции, полученные у старейшин, — ты должен сам уехать отсюда. Это главное условие всех старейшин.
— Я не хочу, земля эта не булгарская, мне здесь нравится, останусь здесь, договорились? — сыщик подмигнул Зыряте, — Старосты твои здесь распоряжаться не могут, вот так. Ну, всё, пошли в баню, я хочу париться.
— Ты уберёшься отсюда и прямо сейчас, — вспыливший десятник схватил рукоятку топора и попытался размахнуться, вставая с лавки. Оба его дружинника, сидевшие по бокам, начали подниматься, подхватывая свои топоры.
Бражинец, давно этого ожидавший, толкнул стол на десятника, отчего тот потерял на секунду равновесие, оперся на столешницу руками, подпрыгнул и пробил правой ногой вертушку в голову Зыряты. Тот выронил топор, всё, нокдаун. Кисель уже скручивал своего противника, а третий дружинник пытался ударить топором Белова, ставшего к нему спиной в пол оборота, да ещё с правой ногой, закинутой на стол. Но, на свою беду, привык дружинник размахивать топором в чистом поле, да силушку свою в честном бою показывать. А комната, где сидели гости, была с низким потолком и не больше двух метров в ширину, такую сторожку и отапливать легко и построили быстро. Вот и зацепился булгарин своим топориком за стену, потом за потолок, потеряв скорость и силу удара. Мелочь, меньше секунды, но этого хватило, чтобы Белов в обратном движении ногой толкнул его в грудь и шагнул навстречу отшатнувшемуся дружиннику. Бедняга опять попытался замахнуться топором, но бражинец уже блокировал его руку в сгибе, а затем провёл классический 'рычаг руки наружу' с отвлекающим ударом в пах коленом и челюсть рукой. Старейшина бражинцев быстро положил его на пол и скрутил руки, вставил кляп. Кисель уже связывал десятника, управившись со своим противником. После этого осторожно приоткрыл дверь, посмотрел на гостевой дом, в котором его бойцы угощали дружину Зыряты. Ждан, стоявший у дверей гостевого дома, заметил кивок Белова и закричал,
— Всё, командиры договорились, можно нести брагу, — по этому крику бражинские дружинники вышли из гостевого дома, якобы за брагой, и быстро закрыли двери, приперев снаружи приготовленной жердью. Троих пришлых булгар, стоявших у лошадей, уже скручивали набросившиеся бражинцы. Двое, отлучавшихся по нужде, чужаков, бросились к дверям, размахивая топорами, их пришлось уложить выстрелами в ноги из револьвера Белову. Он же сам и скрутил раненых, опасаясь за своих ребят.
Запертые дружинники высадили три окна и собрались вылезать через них, но были остановлены ударами дубинок. Пока они в сутолоке разбирались, сыщик подошёл к двери и громко крикнул.
— Зырята ваш живой, никто вам вреда не причинит, сидите спокойно. Тех, кто полезет в окна, будем бить из самострелов, пеняйте на себя.
Никто его, естественно, не послушал, из трёх окон одновременно выпрыгнули дружинники, потом ещё и ещё. Поднялась стрельба, результатом которой стали двое убитых и семеро раненых булгарских воинов. После этого из окон больше не прыгали. Дружинники Белова осторожно перенесли раненых подальше от дома и перевязали. Затем стали переносить в тёплую сторожку, где оклемался Зырята. Сыщик присел возле него, освободил от кляпа,
— Десятник, прикажи своим людям сдаться, целее будут, я вас не трону.
— Зато я тебя трону, не пройдёт и ночи, очень хорошо трону, — злобно пообещал булгарин.
— Сигнал, командир, — в сторожку забежал Ждан, — на посёлок напали.
— Всё ясно, эти должны были нас только отвлечь, основное нападение планировали на Бражино, независимо от нашего ответа на ультиматум, — Белов быстро собирался, — вызывай засаду, отделение Зозули едет со мной. Вы остаётесь караулить гостей, по возможности связывайте. Чтобы ни одни не ушёл, окна забейте жердями и разведите рядом костры на ночь.
Через час быстрой рысью старейшина бражинцев с отделением Зозули подъехал к посёлку, из которого раздавались редкие револьверные выстрелы. Звуки стрельбы порадовали дружинников, живы бражинцы, подполковник решил рискнуть, и прорваться вперёд без разведки, дорога была каждая минута. По дороге к дому, откуда слышалась перестрелка, встретились до десятка чужих раненых, лежавших и сидевших на обочине. Эти мужики не походили на дружинников, терять время на установление их личности сыщик не собирался, торопясь к дому. На улице спиной к себе, он заметил нескольких лучников, сосредоточенно обстреливавших кого-то возле дома.
— Огонь, — на скаку скомандовал Белов, стреляя из револьвера в спины лучников. Те не успели обернуться, как были сметены выстрелами из ружей, от попадания сразу нескольких пуль, враги были брошены на снег. Скомандовав двоим дружинникам задержаться, и связать лучников, старейшина выехал на площадку перед домом, несколько тел убитых и раненых дружинников вперемешку с чужаками лежали прямо возле крыльца. Снег был густо забрызган кровью, дружинницы Зозули загляделись на это зрелище и не заметили, как из-за сараев скотного двора вылетели три стрелы, две ударили Белова в спину, одна попала в бок коня. Животное встало на дыбы, сбрасывая сыщика, еще две стрелы пролетели мимо.
Зозуля указала девушкам на лучников, раздался залп, после которого три всадника в пару секунд оказались между стрелками, орудуя саблями. Сыщик уже вскочил и закричал,
— Рассыпаться по двое, объехать посёлок, лучников бить сразу, остальных связывать. Зозуля, проверь вокруг дома, я к мастерским.
Белов с револьвером в одной руке и мечом в другой побежал по вытоптанному снегу к мастерским, на полдороге встретил выбегающих навстречу дружинников Кудима во главе с командиром отделения. Тот на бегу умудрился доложить, что нападавших было три десятка, все пешие, его отделением уничтожено восемь врагов. Среди дружинников отделения четверо ранены, убитых нет. Отделение Сысоя занимало оборону возле дома Белова, положение дел у них не известно. Подполковник обрадовался таким сведениям и развернулся к дому, из сеней которого уже выбегали дружинники отделения Сысоя. Некоторые сразу бросились в переулочки между домами, выискивая нападавших. Женщины, укрывшиеся в доме, помогали раненым, к мужу уже спешили Лариса и Алина.
