рюкзак бутылки водки и пошел за нами. Мы подошли к КПП и показали обозначительные татуировки, на левой руке. Некоторые их называют клеймом, и оно почти так и есть, ведь они с тобой на всю жизнь. Обычные граждане показывают паспорт, но пионерам не практично носить с собой бумажку, особенно которую можно потерять, а клеймо никогда не пропадет и не потеряется, но иногда из-за них у нас появляются проблемы, например, с бандитами, так как по ним сразу видно кто ты и от куда. Зайдя на станцию, мы видим вторую линию контроля, из-за разношёрстности пионеры мы являемся приоритетах на проверку. Нам нельзя носить гранаты и другие газовые или взрывающееся вещества, а оружие должно быть разряжено. Мы без проблем прошли зону контроля и зайдя в другую дверь, мы завернули налево, к начальнику. Это был просторный кабинет бывшего цветочного магазина, из-за этого начальника иногда называют цветочник, а теперешний был в экипаже миномета 2Б9” Василёк”, за что и получил кличку Василёк. На полках, на которых некогда были цветы, стоят коробки. Некоторые со снаряжением для новобранцев охраны, а в некоторых посылки для различных людей, сам начальник передает такие посылки, но, к сожалению, на больших станциях все доверяют курьерам, это только на маленьких станциях и базах начальник как друг людям.
— Ну что, ребята, как думаете зачем я вас сюда позвал?
— Не могу знать, — С улыбкой ответил Вова
— Благодаря одному из вас, не буду тыкать пальцем, вам приписывается новичок.
— А благодаря кому? — С улыбкой сказал я, но я знал, что виноват был я.
— Тебе снова рассказать, как ты побил новичка, а потом подрался с его дружками?
— Ну я же победил,
— Короче мне лень с тобой попираться. В 8 утра завтра, явись сюда. Понял?
— Да,
— Есть вопросы?
— Нет вопросов и матросов.
— Ща дам, матросы блин. Идите,
Мы вышли и комнаты начальник и сразу же вошли большой коридор. Тут было большинство магазинов, это были лавки обычных людей, чаще всего б/у товары, редко что-то очень полезное для пионеров, только для гражданских. Мы пошли на саму станцию, там были дома людей, ну как дома, для людей победнее, чаще всего уборщики и люди, делающие черную работу, у них занавески, просто чтобы прикрыться, у обычных продавцов палатки, а иногда и маленькие хибары, а у ремесленников и крупных продавцов были нормальные комнаты, но они редко находились на станции.
Мы вышли со станции в последний отдел, там, где находились ремесленники, здесь их было лишь три, что для такой станции очень мало, но база в километре отсюда имеет 15 ремесленников и три из них базируется на аномальных вещах. Мы дошли до рабочего места Женьки и постучались, снимая верхнюю одежду.
— Кто? Хватит стучать, я говорил, что заказал инструменты придут со дня… О, ребята, заходите,
— Женька открыл дверь и пожал рука каждому из нас
— Радуйся, мы тебе привезли инструменты, — Сказал я, достал инструменты и положил их на стол,
— Как хорошо, а то мне уже достали на дню сто раз приходить. Я переплавил остатки на киянку и гвозди делал, а то без них никак. Как кстати поход?
— Отлично, такое хранилище было, алкоголя куча, ты знал?
— Нет, мне сказали только об инструментах.
— А чей это был склад?
— Одного из людей тутошних, я ему протез сделал, а он мне рассказал об этом, что у них дома есть подвал, а в подвале инструменты американские хорошие, ну и пару наших, его брата говорил. Ну а сам уехал на ферму — Взял Женька инструменты и начал их разглядывать
— Понятно, как жена?
— Пекарню помнишь?
— Да,
— Так вот, там работала одна её подружка и все другие поварихи ушли по разным причинам, ну вот она позвала всех своих тутошних подруг готовить, моя и две других согласились вот и теперь это уже не пекарня, а кафе, по модному.
— Да?
— Да. И супы там от наших до грузинских, и пельмени есть, и хинкали есть, ну просто все шо хочешь, и вкусно очень, ну и цены щадящие.
— А че по мутантам?
— Ты три дня на станции не был, а не целый месяц. Ничего почти не поменялось.
— То есть поменялось?
— Да, этих голубей убрали, ну голубиных орлов.
— Ну я-то думаю, что их не было рядом,
— Помочь не хотите?
— Да, только если с начал возьмемся за мой протез, — Сказал Серёга
— Да, а другие?
— Нет, я устал — Почти одновременно сказали я и Вова
— Ну удачи тогда,
— Давай
Мы вышли из кузницы Женьки и направились в нашу комнату. Я отпер дверь и включил свет, это была просторная комната с кухней, но без душа, да и кухня была раковина да газовая походная плита. Мы вошли, и я сел на свою койку. Это была раскладушка с матрасом, одеялом и большой подушкой. Рядом стоял стол и стул, также несколько моих фотографий. Эти фото выцвели, но все равно не потеряли деталей, их было всего три, это были молодые мы десять лет назад, двадцатилетний Сергей, четырнадцатилетний Вова и мне десять лет. Это фото было сделано на станции Гарина-Михайловского, Сергей был в военной форме, а я и Вова были в потрепанной, но добротной одежде, на фото никто не улыбался. На втором фото изображена Моя сестра на выпускном, она была пьяна, а волосы потрепаны, но другого фото её не было и именно так я её и вспоминаю, к сожалению её лицо перед смертью я не помню. Третье фото было опалено сверху и не было видно лиц, но я знал, что это были мои родители и сестра как она только родилась, мама была в джинсах и футболке, а отец в шортах и в футболке, они держали сестру, со мной такого фото не было. У Вовы были тоже фото, а Сергей… он спалил все фото, он не сказал почему, он просто попросил не спрашивать.
— Я в толчок схожу, — Сказал Вова
— Хорошо
