«Не порядок это», — подумал Род и, аккуратно прикрыв кран, заторопился в царство белоснежных писсуаров. А возвращаясь обратно через пару минут, тщательно вымыв руки, неспешно протерев их рыхлым псевдобумажным полотенцем, уже выйдя из помещения, вдруг обнаружил рядышком с дверью туалета еще одну, совсем небольшую, как бы сливающуюся со спокойным светло-салатовым фоном коридорчика. Род Печ зачем-то остановился и задумался, он тысячи раз проходил мимо, десятки тысяч смотрел на эту, показавшуюся сейчас чем-то необычным, дверцу со строгой, но очень мелкой трафаретной надписью в правом верхнем углу «Посторонним вход воспрещен». Но никогда эта дверь не привлекала его внимания. Так что же случилось сегодня? таким удачным, в рабочем исключительно плане, вечером?
Род не понимал самого себя, когда осторожно, будто ожидая удара электричеством, землетрясения или строго начальственного окрика приглядывающих за порядком, тронул ладонью дверное полотно…
Ничего особенного за дверью не оказалось, разве что темновато было и пыльно так, как никогда в жизни не видел и испытывал Род на собственной, чистенькой, хоть и подуставшей за сегодняшний день, шкурке. И еще — даже в тусклом свете некой дежурной лампочки, забранной непонятно зачем решетчатым, частым футляром Род Печ с первого же взгляда разглядел голый бетон стен. Вот почему-то именно этот серый шероховатый на взгляд материал и произвел на менеджера по продажам послезавтрашних котировок самое сильное впечатление. Никогда в жизни до сих пор он не видел первоосновы тех самых стен, в которых жил безвылазно с момента рождения. И в доме его родителей, и в школе, и позже — на работе и в собственной квартирке, не говоря уж о многочисленных улицах-коридорах, скоростных лифтах, магазинах, кафе, кинотеатрах — везде стены дома-города были прикрыты, где красивейшими, а где-то и не очень, но обязательно функциональными пластиковыми панелями различных цветов и фактур.
Неприятный холодок прошелся длинной, тягучей волной по спине Рода. Но глупейшее человеческое любопытство, заложенное гораздо глубже, чем врожденная и усиленная годами работы в сфере менеджмента продаж и покупок осторожность — и вот уже менеджер среднего звена шагнул чуть дальше, чем следовало бы… одновременно выпуская из руки полотно двери, за которое держался, как за связующую нить между ним и оставшейся за дверным проемом его высокой цивилизацией. Дверь неприятно шелохнулась и без малейшего шума захлопнулась…
Род Печ остался один в полумгле бетонного мешка-ловушки, перед закрытой дверью, и в тот же миг волна паники, жуткой, животной, всепоглощающей охватила его, накрыла с головой, заставила биться всем телом в злосчастную дверь, орать, стучать кулаками, пинаться, во всю не слабенькую глотку проклиная всё и вся на свете. Как долго продолжался этот внезапный приступ, абсолютно недостойный современного делового человека, менеджера среднего звена, участника многочисленных широко известных сделок, слава богу, поминать которого считалось в деловых кругах не самым достойным делом, никто не мог сказать, ибо никто ничего не видел и не слышал. Проклятая дверь оказалась отлично звуко- и шумоизолированной, а долбиться кулаками в толстенный бетон несущих стен дома-города было равнозначно ударам в древнейшие из памятников человеческой цивилизации — в египетские пирамиды. Сам же Род, накрытый волной паники, просто забыл, что на запястье его красуются модненькие разовые часики, менять которые он привык еженедельно с изменением современных тенденций и подходов к дизайну наручных измерителей времени.
Вцепившись, как утопающий в спасательный круг, в едва ли не рефлекторно извлеченный из карманчика узенького, кургузого по последней моде пиджачка, универсальный коммуникатор, обязательную принадлежность каждого гражданина дома-города, такую же естественную и привычную, как зубная щетка, безопасная бритва и ключи от квартиры, Род в ужасе обнаружил, что на эффектном, пестром разноцветии табло мигает угрожающая кровавая надпись «Связь отсутствует». И будто ледяной волной окатило его с головы до ног от невозможности совершить простейшее действие, нажать три кнопки и вызвать службу спасения своей бесценной, единственной и неповторимой жизни. И почему-то именно следом за этой леденящей душу волной паника сменилась бессильным, обреченным спокойствием, и уж тем более стало не до фиксации времени
«Меня найдут, — попробовал утешить сам себя Род. — Непременно, обязательно, ведь не могут же не заметить исчезновения человека…» Впрочем, утешение и самому менеджеру показалось слабым. Компьютеры выключать при уходе с работы, на фирме было не принято, выходил из комнаты он последним из всех сотрудников, рассчитывая сразу же пойти в кафе, и возвращаться обратно не собирался, интимная встреча с недалекой, но симпатичной секретаршей руководителя направления перепродаж сорвалась, времени на вызов девушек из досуг-фирмы уже не оставалось, а значит… Значит, что никто не хватится его отсутствия до завтрашнего утра, а может быть и обеда, ведь иной раз безалаберные коллеги умудрялись проспать после бурно проведенных выходных дней или официальных корпоративных праздников и подольше… правда, никаких выходных и праздников сегодня не было… но — разве в этом дело…
Род начал ощущать, как тонет, путается в собственных мыслях, как где-то в глубине его черепной коробки рождается новая волна паники, но все-таки усилием остатков того, что он заслуженно считал своей волей, менеджер смог погасить собственную растерянность. «Чтобы и где бы ни случилось, везде есть люди, в обязанности которых входит помогать попавшим в беду, — твердо, как молитву в старые времена, повторил про себя Род. — И здесь, наверняка, кто-то работает, не могут же такие вот обширные помещения простаивать без человеческого присутствия, это глупо и нерационально, а значит, мне просто надо найти тех, кто отвечает здесь за безопасность случайных, посторонних людей. У нас, на фирме, этим занимались охранники при входе, на улицах-коридорах есть полицейские и их добровольные помощники-волонтеры. Надо только найти их, поискать и найти…»
Слегка успокоившись и приободрившись собственными мыслями, Род повнимательнее огляделся по сторонам, хотя, положа руку на сердце, особо рассматривать в унылом бетонном пейзаже было нечего. Никаких ярких, привлекающих внимание красок, мерцающих, переливающихся огней, задорной или, напротив, тихой, умиротворяющей музыки, сопровождавшей менеджера всю жизнь, здесь не было… впрочем, был один-единственный по-настоящему яркий штрих в этом царстве серого полумрака. На пепельно-дымчатом бетоне стены, совсем рядом с дверью-ловушкой была нарисованная ярко-красная, небольшая стрелка, указывающая куда-то вниз, под углом градусов сорок пять. Рисунок был выполнен по трафарету, и не заметил его сразу же Род только благодаря своему паническому состоянию.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
