Я воровато погасил проекцию и изобразил жуткий гнев на лице.
– Чёрт бы тебя подрал, Дрю! Не делай так больше! – гаркнул я на коренастого толстяка. Большой красный нос картошкой, рыжая, всклокоченная шевелюра и такая же борода —Байрон Дрю, уважаемый, между прочим, в прошлом человек! Академик каких-то там подпространственных наук. Был. А сейчас – боцман «Каракатицы», правая рука капитана, то есть меня.
Я возмущённо показал ему кулак и сделал вид, что шепчу страшные ругательства. Такие страшные, что произносить их можно только шёпотом.
Дрю виновато опустил голову и пробубнил:
– Простите, сэр… Но вы сами просили…
– Просил, – согласился я. – Но сколько раз ещё я говорил – не перебивай меня! Когда смотрю на себя через голографический проектор, моюсь в душе или, упаси боже, вынашиваю злодейский план!
Рыжий боцман открыл было рот, дабы возразить «А как тогда? Ну, вы же сами приказали всех собрать и доложить! Самозабвенно увлеклись самосозерцанием и тупо забыли об этом!», – но благоразумно воздержался. И правильно! Иначе, мне пришлось бы отправить его чинить труп пылесоса в шлюзе. В назидание другим.
Я фыркнул, резко развернулся и направился в рубку.
Войдя вовнутрь достаточно скромных размеров помещения, я гордо задрал подбородок вверх и попытался надменно оглядеть собравшихся там «космических волков». Получилось это действо с трудом… Да, что там говорить «с трудом», я себе чуть глаза не вывернул! Вовремя остановился, а то остался бы на всю жизнь косоглазым, и звали бы меня тогда «Косым Джо» или «Кривым Пью». Бррр! Не очень хорошая кличка. Кстати, настоящему пирату обязательно нужна хорошая кличка – говорящее за хозяина погоняло. «Кэп», со студенческих времён привязавшийся, уже не катит. Не солидно! Нужно будет обдумать варианты на досуге.
Команда «Каракатицы» – это четыре человека (не люблю не гуманоидов) и робот. Вернее – андропод по имени Бормотун. Вообще, принято идентифицировать роботов по номерам, но у Бормотуна он такой длинный, что все вечно его забывают. А псевдоинтеллектуальные роботы-андроподы весьма щепетильны в этом вопросе. Неправильно произнесённый серийный номер может вызвать жуткий глюк – техно-депрессию. Это чревато печальными последствиями. Так один раз наш андропод завис на несколько дней, требуя новые аккумуляторы в качестве моральной компенсации за то, что Дрю перепутал последние цифры. И только полная перезагрузка вывела его из ступора.
Что бы больше так не рисковать, мы придумали роботу имя. После долгих споров назвали его Бормотуном.
Почему? Потому что у него частенько барахлит речевой синтезатор, и он начинает невнятно бормотать.
Бормотун… Бормотун. Э-э, и чего это я, всё о роботе и о роботе?! Надо было, конечно, начать рассказ с меня.
Я капитан космического корабля «Чёрная Каракатица», по паспортным данным просто «Каракатица», но так круче… Согласитесь?
Так вот, я Заслав Вержбински… Хм…
Знаю, знаю, имя – дурацкое, а фамилию – хрен выговоришь, вот поэтому много лет назад ребята и придумали прозвище – Кэп. Не знаю откуда новая команда узнала его, но и они упорно зовут меня Кэп. Я, конечно, приказал им назвать меня «господин капитан Вержбински». Но без толку. Нужно будет издать письменный приказ по кораблю, и кто не согласен – пожалуйста, шлюз открыт, может выйти на просушку!
Шлюз – это святое! Для профилактики, чтобы никто не забыл, кто на корабле главный, я каждый день разыгрываю показательную сцену казни робота-пылесоса. Ну как бы иду я весь в мыслях, и вдруг спотыкаюсь об него… Конечно, начинаю орать, ругаться, ожесточённо махая руками. Говорю фразы типа таких:
– Ах ты, тварь неразумная! Как посмел ты под моими ногами путаться?! Будет тебе смерть за это, лютая! Иди-ка подыши чистым вакуумом в шлюз!
Ну, он и ползёт в шлюз. Потому как мозги у пылесоса простенькие, восьмибитные – понимает он из всего сказанного мной только команду «В шлюз!».
Зато там у нас всегда чистота и порядок. Не то что в рубке или тем-более в каютах экипажа.
А вообще, мой экипаж – отличные ребята. Настоящие сорвиголовы! Правда, у каждого полно тараканов в голове и скелетов в шкафчиках. Но у кого их нет?
Вот Дрю, например. Хороший боцман, и человек – хороший. Пьёт нечасто, только вот много. Буянит в барах иногда. Ну а кто не буянит? При этом устроив замечательный дебош, расквасив пару-тройку рож, он умудряется не попасться в руки полиции, в отличие от меня. А какой без этого кайф? Приключения?
На корабле Дрю во всём меня замещает. Ну то есть почти во всём: гениальные мысли генерирую я, попадаю в неприятности – тоже я.
Дальше, вот там, у переборки, стоит двухметровая оглобля. Это Сайман, пилот «Каракатицы». Тощий серый индивид с большими глазами и впалыми щеками. Любит круто рулить кораблём и частенько превышает скорость на орбитальной парковке. Говорит мало, пьёт мало. Наверное, это всё, что можно о нём сказать… Собственно, что ещё от пилота надо?
Ах да, вспомнил, есть у него одно замечательное качество! Он умеет исключительно вовремя поддакивать и говорить в тему слова «Да, сэр!».
За боцманом Дрю, в техническом люке, торчит Чака – вечно грязный, слегка опухший плюгавенький зануда и гениальный техник моторист-двигателист. Когда он бывает в рубке, то постоянно всем недоволен, гундосит про маленький оклад, нехватку денег, плохую погоду на другой стороне галактики. Когда отдыхает с нами в баре – поначалу долго ворчит, что мол ядерное топливо подорожало, запчасти недостать, а потом резко исчезает с какой-нибудь расфуфыренной портовой вертихвосткой, не заплатив за выпивку.
Кажет всё про мою команду…
А вот ещё что! Дрю как-то говорил, что по штату у нас есть инженер-программист. Зовут его Хо. Правда, я никогда его вживую не видел, и кажется никто из команды тоже. Боцман сказал, что Хо прошёл собеседование онлайн. Не уверен, что это правильно. Но боцман отвечает за команду, вот пусть и отвечает, ежели что. Дрю и сам его толком не видел, но при этом разрешил Хо не появляться на общем собрании физически. Видите ли, потому что он, как и положено добропорядочному хакеру, всегда рядом, виртуально. Судя по тому, что я иногда слышу странные голоса в голове – Дрю всё же прав.
Я оглядел присутствующих и мысленно кивнул виртуальному хакеру Хо.
– Ну что ж, господа, у меня есть кое-что вам сказать. Сначала подведём итоги… Собственно, что их подводить – они удручающие! Вчерашняя вылазка на берег закончилась моим пленом. В очередной раз, нажравшись до беспамятства, вы бросили своего капитана на произвол местной полиции. Это недопустимо! Это говорит о низкой дисциплине и…
Я говорил, стараясь придать максимальную степень эмоциональной обеспокоенности своим словам. Но увидев одинаковое уныние на физиономиях, я понял, что всем было, как говорится, пофиг, что несёт их капитан! Кажется, пора провести экстремальный тимбилдинг на Зерусе-6, так широко рекламируемый по всем каналам голостерео. Говорят, адская жара и джунгли, полные зверья, помогают сплотиться любому коллективу. Я мысленно поставил галочку напротив этого пункта и закончил свою речь следующими словами:
– Если бы не Бормотун, впрочем, как и всегда, ваш капитан продолжал бы томиться в застенках…
Бормотун, стоявший в углу на подзарядке, что-то глухо пробормотал. Все, включая меня, как по команде повернулась к нему.
– Что он сказал? – поинтересовался Чака.
– Кажется, благодарит капитана, – предположил Сайман.
– А, по-моему, он сказал «зарядка окончена» … – возразил Дрю.
Бормотун снова что-то пробормотал. Команда зашелестела, остроумно выдвигая разные версии. Так скоро и до ставок дойдёт.
Иногда, понять Бормотуна совершенно безнадёжное дело. Можно потратить не один час на расшифровку его фраз. Команда в наглую пыталась увильнуть от раздрая, который я им устроил.
Я взял псевдобыка за рога:
– Так, ну-ка отставить разговоры! Бормотуну я объявляю благодарность. А всем вам … – я последовательно ткнул пальцем в каждого, – …выговор с занесением в судовой журнал.
Что делать с Хо – наказывать или наоборот, хвалить, я пока не знал. Ведь кто-то же должен был вчера управлять роботом?
Команда поникла. Начались охи, вздохи, Чака принялся канючить. Как обычно они попытались вызвать во мне жалость. Чтобы я сменил калёное железо на домашние тапочки.
– Капитан! Дайте нам шанс! Простите нас, сэр! Простите… – тараторили они наперебой.
Но в этот раз я был неумолим.
– Отставить причитания и жалобы! – рявкнул я и уставился на Саймана. Он, как нельзя кстати, выдал своё коронное «Да, сэр!».
Роптания масс стихли. Я почесал подбородок, собираясь с мыслями.
– Месть! – заявил я зловеще. – Я ращу план мести, поливаю его, холю и лелею, а как только он созреет… – я поднял многозначительно палец вверх, – …мы отомстим!
