От безысходности и обиды хотелось закричать, или же зареветь чуть ли не в голос, но что-то внутри ее требовало, чтоб она не поддавалась подобным чувствам. Не стоит показывать свою слабость: слезы враз сочтут признаком раскаяния, или же тем, что подсудимая пытается давить на жалость, а крики только подтвердят слова мужа и падчерицы об нее скверном и подлом характере. Лучше молчать, хотя сдерживаться становится все труднее и труднее, а всеобщее презрение бьет ничуть не слабее брошенного камня. И долго еще они будут разговаривать?!
Наконец мужчины отошли от стола судьи и снова заняли свои места в зале, за спиной Олеи. Вновь зазвучал голос судьи:
- Ну, что тут скажешь… По закону подсудимую надо отправить в тюрьму, да еще и присудить публичное наказание плетьми: если бы эта неразумная женщина посидела в четырех стенах года три, да получила бы десятка три-четыре удара плетьми - вот тогда она бы враз поумнела! Только вот любящий муж нового позора для жены не желает, хотя вполне мог махнуть на свою бабу рукой, тем более, что она на его дочь грязь льет без остановки. Господин Серио, благородный человек, желает закончить дело миром, и пострадавший против этого не возражает, так что я вынужден одобрить мировое соглашение. Должен сказать, что это решение далось мне не просто - преступление серьезное, к тому же повторное, и еще подсудимая пыталась оклеветать юную девушку, по сути, еще ребенка! Все это мерзко и отвратительно, и, боюсь, стоящая перед нами женщина просто не понимает, насколько низко она пала. Семья ее родителей всегда славилась как почтенная и порядочная, о коих никто не мог сказать ничего дурного - и вдруг у них уродилась такая дочь! Позор! В этом случае на ум невольно приходит старая народная мудрость - в семье не без урода!
Олея вновь пыталась что-то сказать, но голос ей не повиновался. А судья продолжал, и вот раскаты его громкого голоса были слышны, кажется, даже за толстыми стенами здания суда.
- Подсудимая! Извините, но называть находящуюся здесь особу "госпожа Олея" у меня язык не поворачивается. Я решил пойти навстречу господину Серио - мужу обвиняемой, еще и оттого, что господин Стар - отец этой женщины, очень много делал для нашего города. Отчасти и из уважения к ее отцу - этому достойнейшему и честнейшему человеку, я решил проявить к подсудимой определенное снисхождение. Предупреждаю - это происходит в последний раз. Олея: однажды ты уже стояла на этом же самом месте, и все так же твердила о своей невиновности, причем пыталась сделать это весьма убедительно… И вот история повторяется! Запомни: сегодня ты уйдешь отсюда на свободу, но если история повторится, то более я не намерен проявлять милость! А тебе следует благодарить за освобождение своего уважаемого отца и своего мужа, этого великодушного человека, который согласился прикрыть твой грех. Итак, дело закрыто! После уплаты денег потерпевшей стороне и оформления соответствующих документов, подсудимая может покинуть суд в сопровождении своего мужа. Все!
В зале зашумели, и до Олеи донесся женский голос:
- Доченька!
Это мама… Молодая женщина развернулась, было, на звук родного голоса, но стоявший рядом стражник грубо толкнул ее в плечо:
- Пошла! Посидишь пока под замком! Как только твой мужик деньги отдаст, так тебя сразу и заберет! А пока что побудь в одиночке, а не то опять чего сопрешь между делом!
Хорошее же мнение у людей сложилось о ней! И сказать в ответ нечего, кроме одного - спасибо за то Серио и его дочке! Ладно, пусть этот стражник говорит, что хочет, лишь бы побыстрей уйти отсюда, а то уже скоро она не выдержит этих презрительных взглядов, бросаемых на нее со всех сторон!
Олея чуть махнула рукой матери - мол, вижу, не беспокойся, со мной все в порядке!, идите домой, я потом к вам загляну… Пошла из зала в сопровождении охранника, но в дверях все же не выдержала, оглянулась, ища глазами мужа. Вон он, в сторону жены и не смотрит, лишь прижимает к себе любимую дочку, страдалицу этакую, а вот та, в отличие от отца, провожает мачеху довольным взглядом - как, мол, тебе все это нравится? Ну, дескать, и кто из нас двоих победил?.. Вот дрянь малолетняя! А Серио, не выпуская руки дорогой доченьки, пошел в сторону… Ну да, ему же надо закончить со всеми формальностями! Скорей бы уйти отсюда, оказаться дома!
В крохотной комнате, расположенной за залом суда, Олея без сил рухнула на старую лавку. Молодую женщину ощутимо потряхивала нервная дрожь, хотелось биться головой об стену, кричать, что-то разбить… А глянув на старую скамью, которая под ее небольшим весом скрипела и едва ли не ходила ходуном, Олея неожиданно для самой себя чуть улыбнулась - похоже, что подобные мысли обуревали не только ее одну, недаром скамья чуть ли не расхвастана в щепки! Хм, и долго она еще будет тут сидеть?
К тому времени, как дверь комнатушки вновь отворилась, Олея уже была до предела измотана долгим ожиданием. Да, Серио явно не торопился с ее освобождением…
- Выходи! - стражник, молодой нагловатый парень, окинул ее чуть насмешливым взглядом. - Мужик твой пришел. Деньги за тебя заплатил, оформил все, как положено, так что можешь уматывать отсюда. До следующего раза… - и стражник весело хохотнул. - Иди вперед, я тебя до выхода доведу. Да не кочевряжься - просто так положено!
Олея молча вышла - говорить хоть что-то этому наглецу не хотелось, да, честно говоря, и сил на это не было. В горле опять появился ком, не дающий дышать. Уж если даже стражник позволяет себе говорить с ней в таком тоне, что чего тогда можно ожидать от остальных?!
Муж, и верно, ждал ее у входа в суд, но рядом с ним - Олея вначале не поверила своим глазам - рядом с ним стояла его милая доченька, глядя на мачеху с улыбкой победительницы. Как видно, специально ожидала появления Олеи, чтоб еще раз порадоваться.
Четырнадцатилетняя девчонка, одетая в новое платье из бирюзового шелка, только что зубы не скалила в довольной ухмылке, глядя на грязную одежду мачехи, ее осунувшееся лицо и свалявшиеся волосы. Ну да, три месяца тюремного заключения и постоянного отчаяния никого не красят… А уж когда девчонка, брезгливо оттопырив губу, оглядела мачеху с головы до ног, демонстративно заткнув при этом свой нос - воняет, мол, невесть чем! - вот тогда в душе Олеи просто-таки взорвалась не злость, а самое настоящее бешенство. Схватить бы эту наглую девку за ее белесые патлы, и оттаскать, как положено, причем сделать это от души и так, чтоб эта малолетняя дрянь надолго запомнила полученный урок! Не помня себя, Олея кинулась к девице, но та, поняв, что сейчас ее может ожидать, с визгом кинулась за спину отца.
- А ну, стой! - муж твердой рукой остановил молодую женщину. - Только попробуй до моей дочери хоть пальцем дотронуться!..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
