Из оружия у двоих спецназовцев были «калаши», у Толяна с оптикой и глушителем, у Крюкова с подствольником. Свой автомат с оптикой ему пришлось бросить в первом лагере, в него попала пуля и заклинила механизм. Оставалось подобрать с трупа террориста АК-74 с подствольником ГП-25, и пару гранат к нему. Также у него еще оставался пистолет АПБ с глушителем. И у обоих по две гранаты Ф-1.
— Держи на прицеле того что справа, уберешь его первым, если он шмальнет из подствольника, худо будет, — Крюков говорил спокойно. — Я постараюсь подобраться ближе. Беру замыкающего и левого на себя, а ты после правого сразу гаси старшего.
— Понял, — ответил Толян.
Крюков оставил калаш, надеялся что все получится сделать без шума. Достал АПБ и тихо выдвинулся к цели.
Через полминуты старлей увидел в прицел Крюкова.
— Наглеешь, майор, — послышалось в наушнике Сергея. Он был в нескольких метрах от целей. Слишком близко подобрался.
Хромой замыкающий обернулся, но от неожиданности не успел даже пискнуть — пуля из АПБ попала точно в лоб. Через долю секунды выстрелил калаш Толяна. Держащий заложника за правую руку террорист начал оседать. Санёк это почувствовал, и понял, что нельзя терять ни секунды. Он выхватил правой рукой нож из ножен падающего террориста. В это время начал падать держащий все это время левую, раненую, руку Санька. Это Крюков не терял времени. Санек полностью освободившись, сделал быстрый шаг к старшему, уже повернувшемуся бандиту, и воткнул ему нож в живот. Это, как оказалось, было ошибкой. Старший перед смертью успел нажать на спусковой крючок автомата. Все пули ушли в землю и в сторону, ни кого не зацепив. Но то, чего хотели спецназовцы, не получилось — выстрелы услышат в лагере и вышлют подкрепление.
— Твою мать! — выругался Крюков. — Санек, быстро хватай автомат и уходим!
Санек не заставил себя долго ждать, подобрал калаш, несколько магазинов и бросился бежать за Крюковым.
— Командир, я не мог выстрелить! Сашка закрывал от меня старшего! — услышал из наушника майор.
— Да понял я! Уходим!
Все втроем они бежали к точке эвакуации. Санек успел бросить короткое «Спасибо, мужики!», на что получил такое же короткое «Не за что!». Сзади были слышны выстрелы, бандиты не дремали, у них было преимущество — транспорт. Крюков, Толян и Санёк остановились. Они поняли, что если побегут дальше, подставят и отряд и вертушки, которые ждали их на точке эвакуации. Переглянувшись, они заняли позиции — придется принять бой.
«Хотели как лучше, получилось как всегда», — подумал Крюков.
Они подпустили противника еще на сотню метров, и открыли огонь с трех разных точек. Труднее всего было Саньку — ему приходилось делать практически всё одной рукой. Они отстреливались минут семь. Последние из этих минут они вели огонь одиночными — экономили боезапас. Патроны заканчивались, и сколько бы они не убивали бандитов, казалось, что их меньше не становится. Крюков зарядил последний магазин. Все трое уже мысленно похоронили себя. С каждым выпущенным патроном они понимали — сейчас боезапас закончится, бандиты подберутся ближе, в ход пойдут подствольники, ручные гранаты… Всё, трындец…
Сзади послышался знакомый голос.
— Командир, помощь не нужна?
Крюков оглянулся.
— Андрюха, твою… Какого …. — от удивления у Сергея дар речи пропал.
— А ты чё думал, я спокойно буду слушать, как вас тут на куски рвут?… Хотя кто кого рвет… — Корнеев бросил рядом с Сергеем три магазина к автомату.
— Спасибо, дружище!
— Рассредоточиться! — скомандовал капитан Корнеев бойцам, прибежавшим с ним. Это был все тот же отряд Крюкова.
— Какого хрена ты пацанов то за собой притащил??? — заорал майор сквозь выстрелы, иначе просто его не услышать.
— А ты попробуй их останови, они за мной кинулись и ничего даже слушать не хотели! — кричал в ответ Андрей.
Крюков усмехнулся. С одной стороны ему было приятно, что воспитал таких ребят (ведь это он их всему учил). С другой — он боялся за их жизни больше чем за свою.
К счастью все остались живы. Бой прошел удачно. Почти все бандиты были мертвы, и лишь единицы спаслись бегством. Крюков и Гаврилов поблагодарили ребят за то, что пришли на помощь. Санёк лежал без сознания, потерял много крови. Его уже осматривал медик, сказал — жить будет. «Санька — парень здоровый, сильный и физически и духом. Выкарабкается», — подумал Сергей. На скорую руку для раненого соорудили носилки, положили, и двинулись к вертушкам, которые ждали в точке эвакуации.
— Крюков, твою мать! — разрывался полковник Анищенко. — Ты у меня на дембель рядовым пойдешь!
Майор Крюков стоял в кабинете полковника, напротив его стола. Сам же полковник, как говорится, «рвал и метал». Крюков молча слушал, ни один мускул на его лице не дрогнул.
— Ты какого хрена ослушался приказа??? Тебе же сказано было вести отряд к точке эвакуации! Ты рисковал жизнями солдат! За пленным бойцом мы хотели послать другую группу… Так, всё, хватит! Я на тебя уже написал нужную бумагу для Громова! И надеюсь, он тебя разжалует и пошлет к чертям собачьим! Пошел вон отсюда! — полковник, даже если понимал что не прав, действовал наперекор себе.
Анищенко и Крюков терпеть не могли друг друга. Полковнику не нравился характер майора, чересчур наглый и бесстрашный. Может быть, это было от зависти, потому что Анищенко не мог позволить себе такое же поведение, его бы сразу погнали из армии за малейший косяк, просто достал уже всех. А Крюкова, в свою очередь, бесило отношение полковника к солдатам. Не дорожил он ими. А еще он уже давно пытается выпинать майора из армии. Причем хочет, чтобы тот вылетел с позором.
Крюков вышел из кабинета. За дверью его ждали друзья — капитан Корнеев и старший лейтенант Гаврилов.
— Чё, лютует? — спросил кэп.
— Да пошел он! — ответил майор.
— Согласен, — сказал Корнеев, а Гаврилов просто кивнул.
— Ладно, я к генералу, — сказал Сергей.
Через несколько минут Крюков уже стоял по стойке смирно перед Громовым.
Генерал Громов, человек в возрасте, не раз сам бывал в горячих точках. Сейчас он сидел за столом, курил сигарету и молча читал какую то бумагу. Майор понял, что это за документ, поэтому просто стоял и ждал.
Генерал повертел листок, вздохнул и встал из-за стола.
— Что он на тебя так взъелся? Не ровно он к тебе дышит.
— Не могу знать, товарищ генерал! — ответил Сергей.
— Ладно, давай не официально поговорим. Вот что майор, сейчас просто выслушай что я тебе скажу, а потом я выслушаю тебя. С одной стороны невыполнение приказа — это конечно не хорошо. Но с другой стороны ты спас бойца, и я хочу сказать тебе спасибо за это! — на что Крюков хотел сказать привычное «Служу России!», но не успел и рта открыть, генерал жестом руки попросил его подождать. — Далее. Служить тебе по контракту еще полгода осталось, и как я понял — продлевать ты его больше не собираешься. Так вот дослужишь эти полгода здесь, в части. Будешь инструктором боевой подготовки, твоим заданием будет обучать солдат всему, чему сам успел научиться. Хватит тебе уже по горам прыгать. Друзья твои, которые сейчас за дверью топчутся, тоже дослужат свои полгода в части. Будут тебе помогать. А с этим… — он взял со стола эту горе-бумагу от полковника Анищенко, смял её и бросил в урну. — В общем, еще раз спасибо тебе, майор! Удачи! — Громов протянул руку Крюкову.
— Спасибо, товарищ генерал! — майор пожал руку и только хотел сказать «Разрешите идти», как дверь кабинета открылась, и в нее влетел полковник Анищенко.
«О нем вспомнишь, оно всплывет», — подумал Крюков.
По лицу было видно, на какую тему полковник хочет поговорить. Генерал это понял, поэтому, не дав сказать полковнику ни слова, проводил его за дверь «ласковыми» словами. Полковник, с недовольной миной, удалился из кабинета. Крюков еле сдерживался от смеха.
— Разрешите идти, товарищ генерал? — выдавил он из себя.
— Идите, майор.
За дверью его ждали всё те же лица, они втроем отошли за угол, а там хором заржали. Минуты две не могли остановиться.
— Серый, видел бы ты с каким лицом этот полкан вышел! — держась за живот, сказал Толян.
— Еще бы, его, наверное, ни разу еще при подчиненных так не песочили! — поддержал Андрей.
Дослужил Крюков спокойно. Вместе с друзьями они гоняли молодых солдат, обучали их всему — стрельбе, рукопашному бою, учили их выживать в различных тяжелых условиях. Полковник к ним больше не цеплялся, видимо генерал провел с ним воспитательную беседу.
Крюков возвращался домой в Москву вместе с Корнеевым. Гаврилов Толян уехал домой в Екатеринбург, договорившись с друзьями потом обязательно встретиться. И встретились они уже через месяц. Толян приехал к ним в Москву.
Крюков никак не мог определиться с работой. Жил на сбережения и военную пенсию. Девушка его не дождалась, вышла замуж за какого-то мажора. Поэтому жил он один. Толян решил снять квартиру на время в соседнем от Сергея доме, и они вместе с ним начали искать работу. Андрей устроился работать вышибалой в каком-то клубе, по его словам «ненадолго». В общем, все шло своим чередом. И ничего не предвещало беды…
