Эта подсадка к сознанию Александра была самой первой, или, как ее называли на Линии – «подсадка раз». Ментальная «дефлорация», как правило, проходила с некоторыми нюансами, не критическими, но не всегда приятными; сознание носителя, хоть и обработанное должным образом, присутствие «подсадки» на каком-то глубинном уровне все же «чувствовало», «пугалось» его и порой вело себя непредсказуемо. Сейчас это выразилось лишь несколько замедленной реакцией памяти носителя. И это было сущей ерундой. «Если это все, – подумал Александр, – то мне очень повезло». Однако он по собственному опыту знал, что непредсказуемых эффектов при первой подсадке обычно бывает больше одного. Три-четыре в лучшем случае. Поэтому быть первой подсадкой он не любил. Но о личных предпочтениях, желаниях и «любовях» его никто не спрашивал. «Не все по охотке делается, как говорила моя бабушка», – ехидно, зато на сей раз вовремя, высунулась память носителя. И это уже было нехорошим сигналом – носитель дважды за короткое время «заговорил» с подсадкой. А в идеале он не должен будет вспомнить ничего, относящееся к личной памяти подсадки. Существовали, конечно же, специальные «фильтры», не допускающие подобных огрехов, но следовало все же – и это было еще одним важным правилом – страховаться изначально и вести себя более предусмотрительно. Нет никакой Линии, нет никакой подсадки, и носителя никакого тоже нет – есть лишь обычный мужчина Александр Романович Беляев (полный тезка известного советского фантаста, кстати), возраст тридцать семь лет, рост сто восемьдесят два сантиметра, вес семьдесят восемь килограмм, волосы темные, глаза карие, русский, образование высшее, разведен, не состоял, не привлекался… Да, собственно, и все.
Мало того, подсадка понятия не имела, зачем именно этот носитель потребовался Линии, что конкретно вызвало к нему интерес – его работа, увлечения, друзья или что еще, совершенно непредсказуемое. Вплоть до его посещения пары раз в месяц сауны. И это правильно. Подсадка и не должна ничего знать. Ее дело собирать и накапливать информацию. Абсолютно беспристрастно. Всю, которая поступает в ее память. Как обычный флэш-накопитель этого мира. Ведь куда бы это годилось, если бы «флэшка» сама начала решать, чего ей хочется скопировать, а что, по ее мнению, никому не нужный хлам! Потому же, кстати, и принимать какие-то важные решения, либо совершать какие-то действия, не присущие носителю, строго-настрого воспрещалось. Сиди, смотри, запоминай и помалкивай – вот основное, что требовалось от подсадки. Впрочем, помалкивай тоже с умом. Будешь все время молчать – привлечешь к себе ненужное внимание. Так что помалкивай, когда тебя не спрашивают, а в остальном – веди себя по возможности так, как вел бы себя в данной ситуации носитель, благо вся его память в твоем полном распоряжении.
Маршрутка наконец-то подошла. Александр пропустил вперед себя трех женщин, занес над подножкой автобуса ногу и услышал от водителя:
– Больше мест нет.
Чертыхнувшись, Александр отступил назад, кляня себя за излишнюю галантность. В конце концов, если не удастся влезть в следующую маршрутку, то дело может кончиться опозданием. А за дисциплину в «конторе» последнее время взялись довольно жестко. За десять минут опоздания вполне можно лишиться половины премии.
– Саня! Беляев! – прервал его сетования окрик.
Александр завертел головой и увидел остановившуюся за остановкой светло-серую «Ауди» с приоткрытой дверцей. Оттуда показалась призывно машущая рука.
Александр спешно направился к машине, хотя голос ее хозяина он так и не узнал. Впрочем, все быстро разрешилось – за рулем сидел Сергей Маратов, совсем недавно принятый на работу в соседний отдел. Сергей был младше его лет на десять, по работе они не пересекались, так что Александр с ним даже не разговаривал толком ни разу – только здоровался при встрече. Но коли тот сам предлагает прокатиться, да еще так вовремя и кстати, то зачем же отказываться?
Когда Александр сел в машину, Сергей пожал ему руку и спросил:
– А ты что, где-то тут рядом живешь?
– Ну да, вон мой дом.
– Что, тачка в ремонте?
– Пока нет.
– А чего не ездишь тогда?
– Тачки пока нет, – пояснил Александр.
– А-а-а!.. – набрав скорость, обогнал давешнюю маршрутку Сергей. – Ну, выходи всегда примерно в это время, буду тебя забирать. Я все равно этой дорогой езжу.
– Ладно. Но специально не жди. А то у меня в одно время выходить не получается.
– Договорились, – кивнул Маратов и резко перевел разговор на другую тему: – Слушай, чего хотел спросить, у вашей Ирки, светленькой такой, есть кто-нибудь?
– У Ирки? Светленькой?…
– Ну, не совсем светленькой. Она русая, скорей. И у вас же одна Ирка.
– У Степановой, что ли? Понятия не имею.
– Ну, то есть, если я к ней подкачу, никому дорогу не перейду? Тебе, например, – нет?
– Мне – точно нет, – пожал Александр плечами.
– А что так? Нормальная девка, вроде.
– Вроде ничего, – снова пожал плечами Александр. – Но ты же сам хочешь к ней «подкатить», вот и давай.
– Ага, подкачу тогда. Спросил – а то мало ли…
– Нормально все. Действуй.
Зайдя в кабинет, Александр невольно бросил взгляд на Иру Степанову. Да, в самом деле, неплохая девчонка – высокая, стройная, вся такая чистенькая, ладная. И глазищи, вон, серые, как осенние озера… Но сколько ей лет-то? Двадцать два, двадцать три от силы, только универ закончила. У него как-то даже и в мыслях не было «обратить на нее внимание» всерьез, разница в возрасте все же вполне существенная. Хотя, если подумать, в наше время «неравные» браки вовсе не редкость. Пятнадцать лет, надо сказать, не такая уж и большая разница. Вон, недавно Светка из бухгалтерии за какого-то банкира выскочила, так тот, говорят, чуть ли не на тридцатник ее старше! Но там-то понятно, какой стимул – там девка за деньги замуж вышла, а в них не возраст важен, а количество. Впрочем, кто его знает, в жизни чего только не случается. Да и кто в данном случае вообще говорит о браке?
Александр снова взглянул на Ирину и неожиданно для себя подмигнул девушке. Та вдруг покраснела. Александра это слегка озадачило. Но не настолько, чтобы сев за стол и включив компьютер, не уйти с головой в работу.
Глава 2. Ирина
На обед они ходили в кафе через дорогу. Как правило, вдвоем – Ирина и Ольга. Сегодня было так же. И как раз сегодня это оказалось наиболее кстати. Ирине хотелось поделиться. Ольга была старше ее на четыре года, причем уже года два как жила с мужем. Ну, не совсем с мужем… То есть, как это теперь называется, у Ольги Слепневой с Матвеем Тарасовым был гражданский брак, но какая разница – все равно Ирина считала коллегу куда опытней себя, а, возможно, в чем-то и умней – не только, разумеется, из-за «семейного положения», – потому ее советы и суждения были для девушки очень важны.
Конец ознакомительного фрагмента.