Шуршание крохотных бумажек, впоследствии простынями раскладываемых на парте, всегда привлекало излишнее внимание преподавательского состава. Но сейчас на месте невезучего Винни сидел тот самый молодой человек в черном. Его взгляд равнодушно скользнул по мне. Не оценив представшего перед ним зрелища, не найдя для себя ничего интересного, молодой человек зевнул и отвернулся к окну. Без разговоров сев рядом, я не произнесла ни слова. Прозвенел звонок и преподаватель начал что-то усиленно объяснять, отвлекаясь лишь, чтобы заткнуть разбушевавшихся обитателей последних парт, в очередной раз доставших колоду потрепанных карт и без зазрения совести игравших на деньги. Я с облегчением сделала вид, что полностью поглощена интересным предметом, хотя в голове тараканы, похоже, играли в боулинг, а преподаватель, словно огромная ученая рыба, лишь беззвучно открывал и закрывал рот. Когда последний урок скоропалительно закончился неудачной шуткой, вылившейся в небольшой пожар в кабинете химии, я первой выскочила из класса, на ходу прощаясь с удивленными друзьями. Быстрым шагом, минуя коридор, пару лестниц и, споткнувшись о маленький порожек, практически вылетев из здания института, окольными путями я направилась к остановке. Дворы больше не казались мне чем-то безопасным и привлекательным, как раньше.
— Спасибо. Я не сразу заметила молодого человека, догнавшего меня и, поравнявшись, идущего рядом. Встрепенувшись и посмотрев в сторону, я увидела своего нового одногруппника.
— Уронила, подняла, сама виновата, — пробормотала я, прибавляя шаг, завидев подходящий к остановке автобус. Если не запрыгнуть в полупустой транспорт сейчас, то вездесущие студенты набьются в следующий, как селедка в банку. А там следи еще, чтобы тебя вынесли на нужной остановке.
— Я не про то, — вдруг рассмеялся молодой человек, словно я сейчас рассказала ему интереснейшую шутку. — Я про эту тварь. Про Дохи. Я резко остановилась. Молодой человек не успел среагировать, сделав еще несколько широких шагов, прежде чем последовать моему примеру. Он был чуть старше и на голову выше меня. Карие глаза, четко очерченные скулы и волевой подбородок. Уголок губ то и дело приподнимается в усмешке. Довольно приятная внешность. В другое время я бы с радостью поговорила с ним подольше, но сейчас перед глазами возникали утренние события, лишая незнакомца всякого обаяния.
— Здесь что, происходят съемки какого-то очередного глупого фильма? Куда улыбаться? Я закрутила головой в поисках камер и съемочной группы. Никого не оказалось.
— Кто ты?
— Эрик. Приехал из другого города. Ты Диана, верно? На секунду задумавшись, я кивнула. Преподаватель и так ясно и четко произнес сегодня мое имя, так зачем было его теперь скрывать?
Да и что бы изменилось, назовись я чужим именем? Но что это за Дохи, о котором говорил этот парень?
— Что такое этот Дохи? — язык не поворачивался назвать тварь, что я видела утром, как-то иначе.
— Присядем? — Эрик указал на кафе, раскинувшее свои столики на улице под круглыми зонтиками. Убедившись, что платит он, я согласилась. Дохи — девятый образец химико-клеточных исследований, — оказался чудовищным экспериментом некой организации, пожелавшей остаться неизвестной в широких кругах. Эрик и еще несколько тронутых на всю голову ученых изобретали очередное универсальное оружие, способное, обходясь без сна и отдыха, беспрекословно подчиняться хозяину. Голод же всегда можно утолить подвернувшимися под тяжелую лапу врагами.
Твари предшествовали восемь неудачных попыток, отправившихся на свалку.
— Этот же вышел великолепным. Я содрогнулась, вспоминая мерзкую тварь, но глаза молодого человека светились от гордости. Такой же взгляд был у меня, когда я впервые добилась от собаки адекватной реакции на команду «сидеть».
Хотя после оказалось, что животное лишь присело отдохнуть, устав от бессмысленных слов хозяйки. Наблюдая за поведением существа, ученые сделали выводы, что само по себе оно лишено разума и собственной воли. Лишь четкое исполнение приказов. Именно то, что нужно универсальному солдату. Но в один день «сверху» поступила идея внедрить интеллект в голову экспериментального образца. Идея не была оценена по достоинству и сильно затормозила последующие исследования. Лишь спустя месяцы было принято положительное решение и работы продолжились. После нескольких удачных (и не очень) операций, твари все же вживили мозг.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Впоследствии Дохи стал более агрессивным, а взгляд его приобрел некую осмысленность. Что, впрочем, не могло не порадовать заказчика — спонсора всех этих чудовищных экспериментов. Чья-то жажда власти привела к ужасным последствиям. По недосмотру одного из трясущихся лаборантов, тварь умудрилась сбежать, успешно закусив бедолагой и кем-то из немногочисленной охраны. Поиски оказались тщетны, а с пеной у рта доказывать властям, что где-то бродит вырвавшийся на свободу голодный монстр, не представлялось возможным, обещая скорее помещение жалобщиков в соответствующее учреждение. И еще не известно с решетками на окнах или мягкими стенами. Отчаявшись найти Дохи, понадеявшись, что тварь издохла под колесами чьего-то автомобиля или пристрелена доблестными стражами правопорядка, ученые, было, собрались начинать эксперимент заново, когда существо вернулось. Дохи сожрал одного из ученых. Насытившись, он перегрыз горло еще троим специалистам, единым комком сжавшимся в углу. Следящий за всеми действиями по камерам наблюдения охранник благоразумно защелкнул засов изнутри и спрятался под столом в своей коморке. Все погибшие люди имели хоть какое-то отношение к появлению существа на свет.
— Мне в какой-то степени повезло, — в сотый раз проворачивая ложку в чашке с кофе, горько усмехнулся Эрик. — Я с трудом выбил отгул на этот день. А когда пришел в лабораторию… Эрик побледнел, словно снова видя представшую перед ним в тот день ужасную картину. Не мне было его судить. Даже фильмы ужасов, так манящие и зазывающие к просмотру, всегда оканчивались кровавым месивом, и как следствие несколькими часами нервно постукивающего сердца и дергающегося глаза. Что уж говорить, если ты пришел к самой концовке, когда все главные герои повержены, а маньяк, выбравшись с экрана, сбежал и рыщет где-то поблизости.
— Бедняга Ал… У него осталась семья. Я могла лишь похлопать молодого человека по плечу, проговорив «ну-ну». Слабое утешение. Но в данной ситуации слова находились с трудом. Каким-то образом обнаружив, что остался еще один ученый, до которого Дохи не добрался, тварь снова затихла на несколько месяцев.
Долгих и мучительных в своем ожидании. Появившись в один вечер перед лицом Эрика, монстр лишь осклабился и пригласил его идти за ним.
Прохожие с ужасом бросились врассыпную, оставляя приросшего ногами к земле молодого человека в полном одиночестве (знакомое чувство, посетившее меня только утром). Собравшись с силами, Эрик дрогнувшим голосом отказался от предложения, в удобный момент вытаскивая из рюкзака биту, с которой не расставался уже некоторое время, и отбиваясь от бросившегося на него зверя. Дохи отскочил на проезжую часть, где его тут же сбила тяжеленная фура. Существо отлетело на десяток метров, но уже спустя пару секунд шевельнуло массивными лапами, давая понять, что так просто от него не избавиться.
— Я бежал. Сел на первую же электричку и бежал из города. Я не рассчитывал, что Дохи сможет обнаружить меня везде, но он смог. И вот я здесь, — Эрик улыбнулся, впервые за последний час. — Только благодаря тебе, что спутала планы этой псине.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты… попахиваешь… Я скривилась. Когда дул ветер, до меня и всех окружающих доносился сильный травяной запах с нотками керосина. В первую нашу встречу мне довелось почувствовать лишь толику этих ароматов. Зато постояльцы кафе, трезво оценив обстановку, поспешили ретироваться, дабы не портить аппетит или не задохнуться вовсе, когда порывы ветра были особенно сильны. Вокруг нас быстро образовалась прорва свободного места, что не могло не радовать в связи с таинственностью рассказываемой Эриком истории.
