Но Липучка пучил глаза и сам заливался жиденьким растерянным смешком; травить его скоро сделалось неинтересным. Гораздо удобнее посылать слизняка за энерджи-тоником или списывать у него рефераты. На худой конец, пусть гонит байду какую-нибудь про древнюю космонавтику и неудачные генные эксперименты.
Гнал Липучка мастерски.
Потом, после той неприятной истории с рулеткой, он как-то притих. Всё больше сидел за своим планшетом и вздрагивал, когда кто-нибудь окликал его.
Получив диплом и неопределённые перспективы на будущее, Картленд быстро забыл про Липучку. А сейчас это круглое, близкое, человеческое лицо расплывалось на экране быстрой связи.
– Это ты, Липучка?
Сытые щеки чисто выбриты, губы растянуты вежливой улыбочкой. "Джеймс Джайк к вашим услугам". Картленд счастливо расхохотался, тут же поперхнулся воздухом и раскашлялся до слёз.
– Липучка! Как же я рад тебя видеть, зараза! Я уж думал - всё.
Джайк продолжал улыбаться.
– Слушай, дружище, я влип в какое-то дерьмо. Отправь сюда челнок, станция "Эра" в пятом секторе... ну, ты знаешь. Пусть даже робот, хотя лучше с пилотом, проклятье, я тысячу лет не видел ни единой человеческой рожи! Я ещё разберусь, кто меня сюда отправил, я ему ноги повыдергаю, уроду! А потом закачу такую грандиозную попойку, здесь ведь даже выпить нечего, представляешь?
– Это я, - сказал Липучка.
Картленд даже не сразу понял.
– Это я тебя отправил, - улыбка Липучки стала мечтательной. - Ты ведь помнишь про казнь?
* * *
В русскую рулетку у них в училище играли "на раба": запускали инерционную пирамидку-дайс, и проигравший должен был выполнить любое желание победителя. На откровенные мерзости воображения не хватало, но задрать юбку красивой девчонке или налить пластоцемента на стул наблюдателю - было в порядке вещей. Ну, или пройти тестирование вместо "хозяина", причем отступного наблюдателю платил тоже "раб".
Тотализатор процветал. Выгодней всего было ставить на собственную победу; если победишь, конечно.
Картленд считался везунчиком, ставки на него шли не ниже трех к одному. Играл не чаще раза в неделю, дайс запускал с хитрым подвывертом и стрёмных желаний не загадывал.
В месяц набегала лишняя стипендия, а то и две.
По закону за рулетку полагались штрафы или даже отчисление, но наблюдатели предпочитали отворачиваться от парящего дайса - себе дороже связываться. Зато уж если попался с пластоцементом - сам дурак.
Тысмяана поймали, когда он лез в базу оценок - ставить хозяину "отлично" по фундаментальной алгоритмике. Из училища вышибли обоих, хотя Тысмяан клялся, что не только до списка не добрался, а даже доступ получить не успел.
А это значило, что кто-то стукнул в директорат.
Может, это был и не Липучка. Но Липучка никогда не играл в рулетку, и ставок не делал - кому и стучать, как не ему.
Его привязали к стулу колючими лохматыми верёвками. Надёжнее, конечно, упаковочной лентой, зато верёвки смотрелись внушительнее. Липучка только ворочал глазами и икал от испуга.
– Ты обвиняешься в предательстве, Липучка. Ты предал своих товарищей, сообщив в директорат про рулетку.
– Вы неправы, - вяло затрепыхался Джайк. - Я никому ничего не говорил.
– Из-за твоей подлости пострадали двое.
– Это не я...
– Ты предатель, Липучка, - важно сказал Картленд. - И мы будем тебя казнить.
Джайк бледно улыбался, хотя губы у него дрожали, и переводил умоляющий взгляд с одного лица на другое.
– Завяжите ему глаза, - приказал Картленд.
– Вы же не станете... - лепетал Джайк. - Вы же не будете...
– Закатайте рукава. Жгут.
Руки у Липучки были тощие и бледные, похожие на червяков. Картленд сам затянул оба жгута, стараясь не прикасаться к синеватой коже.
Липучка крутил головой с завязанными глазами; зрелище было жутковатое.
– Вы ошибаетесь, это же не я...
– Сколько стоит почка на чёрном рынке, - спросил, как полагалось по сценарию, рыжий Квач.
– Если здоровая, тысячи на две потянет.
– Скальпель, - приказал Картленд.
Белые руки мгновенно покрылись мурашками.
Он чиркнул тонкой пластинкой льда - поперёк вен. Картленд по себе знал - полное ощущение разреза: когда-то с ним тоже играли эту шуточку. Он, правда, в отличие от Джайка раскидал "палачей", сорвал повязку и глупо пялился потом на невредимые запястья.
Липучка тонко заверещал.
Струйка тёплой воды, изображающей кровь, поползла по руке, брызгами ссыпалась на пол. Червяками свернулись развязанные жгуты.
Липучка плакал.
– Долго он будет дохнуть? - Квач продолжал свою роль.
– Минут сорок, думаю, - небрежно бросил Картленд и знаком показал: помедленней, мол, лей.
Джайк сомлел через четверть часа. Намочил штаны и обвис в верёвках.
* * *
– Ты что же, мстишь мне, да?
Картленд пытался улыбнуться, но губы не слушались. Получалась зверская перекошенная гримаса.
– Если тебе угодно. Я бы назвал это восстановлением справедливости. Понимаешь, это ведь не я тогда стукнул.
– А кто? - машинально спросил Картленд.
– Лоусон. Большой такой, без мизинца на левой руке, помнишь?
Большой? Без мизинца? Нет, он не помнил.
– Я никому не сказал, ведь это было бы предательством, правда?
– У нас не было Лоусона...
– Ты должен вспомнить, - обеспокоенно заметил Джайк. - Он ещё флиртовал с Катей Ши.
У Картленда закружилась голова.
– У нас не было Кати Ши. Была Ёрка Шен в соседней группе.
– Нет, Катя Ши, она была высокая, с родинкой под левым глазом.
– Ты с ума сошёл, Липучка. Я не знаю никакой Кати Ши. Я не знаю никакого Лоусона, - он уже кричал. - Вытащи меня отсюда!
– Если бы это был я, я бы это помнил, - пробормотал Джайк. - А я точно помню, что это был не я.
Картленд замолотил кулаком по подлокотнику.
– Липучка! Джайк! Ты меня слышишь?
Только выбраться отсюда, он больше никогда... какой идиот заполняет все документы в виртуале, это же была явная подстава! Его поймали, как лоха, на мизерную приманку. Двойная надбавка, надо же. Полтысячи авансом. Идиот!
– Ты псих, Липучка!
Джайк наклонил голову к плечу.
– Может быть. Я об этом не задумывался.
– Забери меня отсюда. Немедленно, слышишь!
Липучка пожал плечами и отключился.
Картленд зарычал.
Он разбил обо что-то костяшки на обеих руках, и обнаружил это только, когда схлынула горячая алая ярость. Слегка шатался глазной зуб... что он грыз в беспамятстве?
Он думал, это просто ошибка. Нелепая случайность: только бы ответили, а там - полдня до базы, нормальный душ, пиво, девчонки в обтягивающих брючках...
Но Липучка каков - конченный псих! Катя Ши, надо же. Кто он там - дежурный наблюдатель? Техник по связи какой-нибудь?
Стоп. Если есть один наблюдатель, должны быть и другие. Сеансы связи обязаны архивировать. Кто-то должен отозваться, кто-нибудь нормальный, через пару часов, когда липучкина смена закончится.
– Станция "Эра" вызывает базу Большого кольца! Станция "Эра"...
Передатчик молчал три дня.
* * *
– Я не хочу с тобой говорить. Позови кого-нибудь другого.
Липучка пожал плечами, безмятежно разглядывая грязную обросшую физиономию Картленда.
– Здесь никого нет.
– Я хочу поговорить с другим наблюдателем.
– Нет, - Джайк по-птичьи наклонил голову. - Нет, тебе нельзя. Это закрытый канал. Очень закрытый, я его берёг специально для тебя. У меня не получается часто включать его, только когда я дежурю ночью.
Картленд едва не взвыл.
– Ну хорошо, чего ты хочешь? У меня есть кое-что на счету... и комната в блоке. Девять метров, в пекинском ареале.
Липучка пожал плечами.
– Я уже получил всё, что хотел. Я давно смотрю на тебя.
Нет, какая же сволочь!
– Я буду смотреть, как ты умрёшь, - серьёзно сказал Джайк.
– Не дождёшься! Ты сдохнешь раньше, ублюдок!
– На старых станциях часто выходят из строя водорослевые фермы, - безмятежно пояснил Липучка. - Хотя обычно в первую очередь ломается вентиляция и теплорегуляция. Иногда отказывает мозг или система регенерации воды. Единственное, что никогда не выходит из строя - это реактор, у него автономная система регуляции. Так что остаться без энергии тебе не грозит.
Он помолчал и мечтательно добавил:
– А я буду на тебя смотреть.
– Если ты сгноишь меня здесь, это всё равно всплывёт!
– Я всё предусмотрел. Я очень долго готовился... с самого училища. Я следил за тобой.
Это просто кошмарный сон. Сейчас он проснётся, и окажется, что всё - кошмарный сон. Сон!
– Я был невиновен, а ты приговорил меня к казни. Знаешь, мне было очень страшно...
– Липучка, но это же ты стукнул про рулетку, больше было некому. Ты просто псих, чокнутый, понял!
Джайк наклонил голову, разглядывая Картленда сквозь бесконечность космоса.
– Я не псих, - мягко сказал он. - Я восстанавливаю справедливость. Ты ведь меня уже убил. Теперь моя очередь.
