– Нет, я не поэт. Всего лишь время от времени люблю почитать Шекспира. А вот Фемида…
– Фемида? – Эрнестин так и не узнала о том, что Джулиана, учась в колледже, играла почти во всех спектаклях студенческого театра, которые ставили по пьесам Шекспира. Вместе с Энтони. И что сама пишет стихи. Эрнестин такие подробности нимало не интересовали. – Это та юридическая контора? – оживленно спросила она. – В ней работает адвокат… мистер… гм… как же его? В общем, не важно. Он помог моей двоюродной сестре отсудить себе при разводе дом и всю мебель. – Не заметив одобрения и восторга в глазах слушателей, Эрнестин воинственно тряхнула волосами. – Лично я считаю, что ее чертов бывший муж должен был оставить ей все добровольно! Он на десять лет ее старше, низенький, тощий – смотреть не на что! А она голубоглазая стройная красавица. На таких не то что не жаль никаких денег – молиться надо! Ничего, он еще попляшет! У Элис не сегодня завтра появится новый муж, побогаче первого. Посмотрим, как тогда забегает этот заморыш! Ой! – Не замечая, что гостям больно и неловко слушать ее речи, Эрнестин подняла руку с телефоном, а вторую прижала к груди. – Послушайте, мне только что позвонила подруга. Вчера вернулись с мужем из Парижа, а сегодня предлагают нам с Энтони поужинать с ними. Если вы не возражаете, мы бы…
– Что-о? – Энтони, теряя терпение, резко наклонил вперед голову и сильно прищурился, делая вид, будто ослышался. – Да ты в своем уме?
Эрнестин повернулась к нему и с видом невинного дитя часто заморгала.
– А что тут такого? Мне неожиданно позвонила Нэнси… А мы вроде бы уже обо всем переговорили…
Энтони с силой ударил кулаком по подоконнику.
Эрнестин испуганно вздрогнула.
– Нет, если, конечно, ты против… И если ребята хотят побыть у нас подольше…
Энтони закачал головой и, наверное, опять стукнул бы по несчастному подоконнику – на сей раз так, что он разлетелся бы в щепы, но положение спасла Лайза.
– Нет-нет, – возможно более дружелюбно произнесла она, поднимаясь. – Энтони, прошу тебя, успокойся. Нам правда пора. Мы с Патриком поедем к родителям за ребенком. А у Питера и Аманды маленький щенок. Его лучше пока не оставлять надолго одного. – Она улыбнулась. – Так что поезжайте на встречу и ни о чем не волнуйтесь.
Остальные дружно повставали с мест.
– Спасибо за кофе, – не удержался и съязвил Питер. О чем, впрочем, тут же пожалел: лицо Энтони исказилось так, будто он получил пощечину.
Выйдя из величественного здания, холл которого был отделан едва ли не богаче, нежели вестибюли первоклассных гостиниц, компания побрела вниз по улице. Поначалу хранили мрачное молчание. Но оттого, видимо, что всем вдруг захотелось покрепче ухватиться за самое дорогое и неподдельное в жизни, Лайза взяла Патрика под руку и прижалась к нему, будто озябнув, Бенджамин обнял Джулиану за хрупкие плечики, а Питер и Аманда взялись за руки.
– Юридическая контора… – грустно усмехаясь, пробормотал наконец Бенджамин.
– Послушайте, мне так страшно и плохо, что я вот-вот разревусь! – воскликнула Джулиана, обводя друзей отчаянно-растерянным взглядом.
– М-да уж. – Питер, сильно морща лоб, потер висок, точно в безжалостном приступе мигрени.
– Надо что-нибудь придумать, – сверкая своими честными ясными глазами, заявила Джулиана. – Попытаться ему помочь. Если мы оставим все как есть, я век себя не прощу!
– Давайте снова соберемся как-нибудь на днях за ужином и пораскинем мозгами, – предложил Питер.
– Зачем тянуть? – Лайза чуть отстранилась от мужа и рассеянным движением провела рукой по пышным темно-русым волосам. – Почему не поговорить сегодня же?
– Ты же сказала, вам надо ехать за ребенком, – напомнил Бенджамин.
Лайза криво улыбнулась.
– Это я так, чтобы Энтони не поднял шума. Мама ни за что не отдаст Джонни до завтрашнего вечера.
– Так что можно поехать к нам и беседовать хоть до утра, – тотчас предложил Патрик. – Ужин закажем в ресторане – очень уж хочется есть.
– А ваш щенок? – спросила Джулиана, глядя на Аманду и Питера.
– Он уже вовсе не маленький, – ответила Аманда. – Без нас, конечно, скучает, но не так, как раньше. В любом случае мы планировали провести вечер у Энтони, правильно? Стало быть, никуда не спешим и в самом деле не должны откладывать этот разговор в долгий ящик.
Час спустя компания уже сидела в гостиной у Голдуинов. Заказанными в ближайшем индийском ресторане чесночным нааном, рисом со специями и цыпленком «тандури» от души подкрепился лишь Патрик, аппетит у которого не пропадал ни при болезнях, ни когда на голову обрушивалось море бед. Остальные ели медленно и неохотно, а Джулиана и вовсе не притронулась к ужину. Первые минуты все напряженно молчали. У Джулианы едва заметно подрагивал мускул на молочно-белой щеке и то и дело сдвигались брови, более темные, чем рыжие, точно бока гнедой лошади, курчавые волосы.
– А в наших ли силах что-либо изменить? – кладя на стол недоеденный кусок наана и откидываясь на диванную спинку, спросил Питер. – У Тони всегда была голова на плечах – раз он выбрал себе в спутницы эту Эрнестин, значит, так ему нужно.
Патрик хмуро кивнул.
– Такие попытки помочь обычно не заканчиваются ничем. Иных влюбленных вовек не поймешь. Есть парочки, которые без конца скандалят, обливают друг дружку грязью, жалуются всем подряд, но жить порознь просто не могут. Может, и у Энтони так с этой его красавицей?
– Да неужто вы думаете, что это любовь? – вскидывая голову, почти прокричала Джулиана. – Энтони постарел не на восемь лет, а на все пятнадцать! Его будто подменили. Где этот задорный огонь в глазах? Куда подевались остроумные шуточки? Разве так выглядят влюбленные?
Бенджамин, что сидел с ней рядом, провел рукой по морю ее медных кудрей.
– Ну-ну, только не волнуйся. И вспомни семейку моей сестры. Они живут с Тайлером двенадцать лет, все двенадцать лет грозят друг другу разводом, бывает, дело доходит чуть не до драки, тем не менее у них двое смышленых мальчишек и развестись что он, что она хотят меньше всего на свете. Любовь порой до нелепого странна, более того жестока и мучительна. И все равно это любовь…
– Да, но вместе с тем у Кристин и Тайлера много общего, – с жаром возразила Джулиана. – И потом, несмотря на эту их ругань, они связаны друг с другом чем-то таким, что сильнее всего прочего на свете. Стоит раз увидеть, как один на другого смотрит, и сразу почувствуешь, что им суждено быть вместе до скончания века. История же Энтони и Эрнестин, такое впечатление, совершенно иная.
Аманда кивнула. Она единственная из всей компании училась не в Гарварде, хоть и дружила с Питером со школьной скамьи, потому знала Энтони куда хуже других.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
