— Данила, да по–моему мотор работает стосильный? Но я себе не верю, после твоих тренингов… Проверь–ка ты, шо там плывёт… А можыж с Белоруси?
— Ох и дурак! Нет, для тебя прислали чёлн родимый… А в «Аполлон» не хочешь, друг… Данилу привередливого сможешь позабыть, и вообще…
— Не–ет!!! Данила, я тебя не позабуду!
— Послушай, мне голубой оттенок в голосе не нужен… «Не позааааабуууууду….», ты шо, больной? Тебя в довольно раннем детстве на асфальт роняли, отсюда и желание укрытым быть и защищённым, а то есть – членом. Адмирал – ты голубой!! Но это и не есть порок… Порок – предательство и воровство, – ты понял?
— Нет! Я в шоке от молитв твоих! Да, склонен я к мужчинам!!! Но!!! Лишь во снах! Не пробовал в реале… И дай бог не попробую…
Мыс Горн, упругая волна, болтать и уговаривать её нет смысла… Хотя малайцы пробуют халяву, под именем молитва… Ха–ха–ха!!! А русским феня заменяет мол! Ежели бы Бруно и не сгорел, он русским стал бы, или сербом, всё то одно… Но взял, падлюка, и спалил себя, не веря инквизиции… Ну, а скорее дело проще, жене не верил тот Бруно… А зря… Оргазм не удержать в одних руках, как знамя полковое…
— А ну–ка, Адмирал, реальней посмотри, шо то такое душу будоражит?
— Да вижу всё, заправка керосином в бухте Намбе Ван. Я запахи все знаю наизусть!
— Ага, это не всё! Ты думаешь Данилу объегорить?
— Нет, нет… Данила, чё… Я просто говорю всё то, что есть…
— Откуда «намбе»!
— Да всё оттуда! Я трахал там однажды одноглазую красавицу, но кони были быстры, вараны называются, я саблей изрубил десяток – более не смог… Но самый толстый мощный, и варан к тому же, мя вызвал на дуэль…
— Да шо ты говоришь!!!
— Оружие мы выбирали долго, несоответствие, сам понимаешь, – но выбрали! Такого не бывает, чтоб при желании убить кого–то, базуку не нашли, аль старое ружьишко, иль может тот товарищ, что гранаты далеко кидает, уссался… Всё бывает… Но всё было чик–чик!
— И как?
— Варан тот выбрал рукопашный бой.
— Ха! Что ж ты ему ответил?
— Ответил я по чести – в бой пошел…
— С вараном, в рукопашный?
— Ну, руки то ведь разные, а рукопашный бой, он рукопашный…
— Ну, и…
— Что и…? Варана ты имеешь данные о технологии его удара, особенно укуса?
— Ну, Адмирал, имею… Но ты же предо мною, жив, здоров, иль врёшь… Хоть белорус, но не помеха этому, поверь…
— Да что ты братец за дурак? Или думаешь, что ящерица свалит белоруса? Да член те в рот, не тот базар, отпад, отлёт, и полный финиш…
— Так замочил варана?
— Я пристрелил его, калибром семь шесть две – а это и не мало. Смотря кому. Варану-то хватило.
Данила помолчал, жевачку пожевал, и ласково взглянул в глаза коллеги. Сказал:
— Послушай, Адмирал! Но я тебе всегда ведь говорил, неравенства не существует! А ты всегда орал, что надо всё по чести, по весу, по калориям, по драйву… По драйву, то есть под уклад души… А члена не хотели, животные твои? С Вараном сабли выбирал ещё ты… В своём уме ты, Адмирал? А? – А? А? А? Да не совсем, по–моему…
— Да я хотел по чести…
— Какая честь с вараном, ты, дебил… Да слава богу, что тебя не кончил он… Варан… Варан… Варан… А цели в голове получше не пришло?
— Неа, никак… Врага я видел… Он – Варан.
— Дурак, варана кормят обезьянами. Сушеными, к тому же… А ты с чем пиво пьёшь?
— Не пью я пива!!!
— Ну, ладно, дрочишь с кем, – с варанами?
— О! Нет!
— Так в чём проблема, почему я это должен узнавать в моменты гибели… В моменты гибели душевной уж, пока… Ну, а вообще физической… Ты, Адмирал, не раз мне жизнь спасал… Ведь это так? Так, если помнишь…Но несмотря на положительный момент, ты должен понять, что любви в природе нет…
— Да?
— Ни мужской, ни женской. Ты знаешь, что же есть презерватив?
— Да, знаю, отчего же… Такая липкая резинка…
— Да, да, да… Но есть и та, что не на член, на голову даётся. И умники, вроде тебя, с Вараном начинают воевать… Ха! Бред! Где Сеченский, Махарашвили, а где Мичурин? А? Ты, идиот… С вараном воевать пошел… Да ты же человек!!!
— Я?
— Ты?
— Мда, но люди разные…
— Чего ж, я командор?
— Нуууу… Гены, может быть, аль шо ещё…
— Не гены, а ебальник твой трусливый гены порождает, которые потомству ты в подарок принесёшь… Нет, Адмирал, придётся тебя кончить… Прям здесь, на кашалотовой волне…
— Да ладно дуру гнать, Данила… Я знаю, ты давно уж не в себе… Но кашалот причём? Живая тварь… И добрая, к тому же…
— При чём здесь кашалот, пускай живёт, его не против жизни я. Но ты, мой Адмирал, меня достал… Тебя воспитывать, что дрессировать улиток… Что? Что? Что–то не так?
Данила вытащил пистоль, калибра девять миллиметров, со скоростью снаряда метров пятисот… В секунду… Стартовая скорость… Не хило, для какой–нибудь винтовки имени Бердана…
— Агга! – сказал бульбаш. – Меня ты кончить хочешь?
— Конечно, что же ты ещё желал? Аль поцелуев, аль цветов… Но этого тебе придётся долго ждать… Всю Вечность, а она дождлива, зонт приготовил или только понт? Прикончу я сейчас тебя Серёга, и Адмиралом станет меньше… Уже полегче…
— Не верю, брешешь, ты меня не кончишь…
В ответ патрон в патронничек зашел.
— Не кончу, ну–ка дёрнись, и вся обойма вылетит в тебя! А почему! Меня достал ты! И думаешь, в себе я, наяву?
— Данила, успокойся, я молчу…
— Молчать то рано, надобно орать! Не знаешь пыток боли ты, вот и гавно полезло через рот… Прости, но буду бить я в лоб, тебе быстрее смерть придёт, на том и порешим. Адью…
Хорошая мужская страсть конца так не имела. И бешенство Данилы быстро уползло. Куда? Туда. Опрос закончен этим. Но сексапильность в текст не влазит, и ритмы путает вовсю, он это знал. И морехода пристрелить не мог, естественно, хотя его достал Адмиралтейский тон.
И в это время подлетает скутер, с двумя красотками…
— Аллё? Вы парни в норме? Но что–то есть трагическое в вас… Нам это нравится. Не правда ли, Фиалка?
— Да ты права, особенно худой.
— А кто худой? Да оба вроде в теле.
— Да вон–вон тот, блондин, ебио–мать!
— Послушай, шо ни гонят! Мы кролики с тобой болотные? – сказал один.
— Заткнись, тебя я не убил за это свойство – молчать! Так ты – молчи!!!
— Смотри, они о чём-то говорят! И вроде чистые на вид! Давай–ка трахнемся, уж ежели стоИт… - сказала светлая Фиалка.
И скутер медленно пополз к с ума сходящим торговцам наркотиков.
— Послушай, Адмирал, мне кажется, что что–то не в порядке…Что ж ты имел в виду, иссохшийся болтун?
— Да вроде сон, а может нет, но тёлки нас зовут какие–то. Куда, зачем? Ничо я не пойму…
— Не надо понимать, всегда те говорил, лишь я пойму – диктуй…
— Нуууу… Двое их, зовут нас в пересменку… Иль как сказать? Да просто так зовут…
— Никто ТАК, не зовёт, лишь только смерть… А я её позывы изучил, – сказал Данила и поднялся с днища, чтоб углядеть красавиц экстравертных… Агга!! Так это же Фиалка! Ха–ха–ха–ха! И она хочет взять руками голыми меня?
— Тебя? – спросил автограф.
— Меня, – Данила отвечал.
— А чё же не меня? Я бы ей впялил в самую дорожку, мой член большой, ей мало не покажется!!!
— При чём твой член, – Данила отвечал. – Ты носишься с ним, как с дубиной! Нельзя на женщину так наезжать, ежель мужчина… Но если женщина, то можно…
Морские волны кроя тайну, спокойно выдержали речь. Пол балла, это что–то значит? Наверное… Но штиль затих и с переменно подозрительным исходом…
Волна цунами подкрадясь, вот так себя ведёт… Собачья сука…
— Послушай, они в норме не совсем, а может, им игла нужна, – спросила дева та, которая не знала никого.
— Да нет, не думаю, – ответила Фиалка, в кармане пистолет сжимая, калибра сорок пять.
То «Магнум» был, случайно дурочке попавший в руки… Она сосать готова его ствол… Была… Потом остепенилась, но зло жемчужин глаз беспеременно травило душу тех, кто шел на дело… И шла она, жемчужина полей, не прерывая действо, не стесняясь; она как самка подошла туда, где кони не валялись, и чисто было. Больше нету слов.
— Спасать вас надо или нет, я слушать буду три секунды, – Фиалка вопросила, а в ответ услышала:
— Плыви–ка дальше, всё равно не будет толка от общений наших… Одни проблемы, знаешь ведь сама…
— А пулю сорок пять тебе в подносе принести, иль пусть летит?
