Жаклин справилась с собой настолько, что могла продолжать беседу.
— Потому что он так тебя стесняет?
— Бог мой, да нет же! Потому что он такой знаменитый повеса — и при этом так дьявольски хорош собой. Одно время я даже… Да нет, все это ерунда. О повесах сплетничать интересно, а жить с ними, я думаю, нелегко, — заявила Эллен. — Уж с Николасом-то во всяком случае. Несмотря на всю его привлекательность, что-то в его глазах… ну, не знаю… лишает тебя силы. Ты со мной согласна?
— Я его никогда не видела, — ответила Жаклин слабым голосом, пряча дрожащие руки под фартук. Эллен было совершенно ни к чему знать, что это ложь.
— Ну да, конечно. И не увидишь — во всяком случае, в этот раз. Он приехал пару часов назад, вдрызг пьяный, и сейчас храпит в одной из спален. Мы с тобой уедем и подождем, пока он не отправится на материк.
— Так он собирается в Европу? Почему же он сразу не поехал туда?
Эллен тяжело вздохнула:
— Дело в том, что Ники снова ввязался в какой-то скандал. Он привез мне записку от Кармайкла, и там говорится о дуэли с чьим-то мужем. Если этот человек выживет, Ники сможет вернуться в город. Если нет — уедет во Францию.
— Во Францию?
— Ну да, он всегда был помешан на ней; хорошо, что мы хоть сейчас с ней не воюем. Не смотри на меня так, Жаклин. Я знаю, что ты все принимаешь близко к сердцу, но нельзя же так переживать всякий раз, когда кто-то просто упомянет эту несчастную страну. Клянусь, тебе никогда не придется туда возвращаться. Пусть во Францию едет Ники, и, если он плохо кончит, я не буду переживать. Он этого заслуживает. Там ведь, кажется, все еще отправляют на гильотину?
Перед мысленным взором Жаклин блеснуло лезвие ножа, она услышала внезапный рев толпы и почувствовала, что вот-вот потеряет сознание.
— По-моему, да, — ответила она, всем сердцем желая, чтобы темноволосая голова Николаса Блэкторна очутилась в окровавленной корзине.
— К счастью, мне мало приходилось иметь дело с пьяницами. Понятия не имею, когда он придет в себя и что-нибудь потребует. Но нам лучше уехать немедленно. Пусть Ники обслуживает его мерзкий слуга.
Эллен встала, зашумев пышными желтыми юбками. Жаклин следила за ней взглядом и вдруг поняла, что видит свою благодетельницу в последний рад.
У Эллен был небезупречный вкус, но она игнорировала разумные советы Жаклин. Несмотря на пышные формы, она обожала всяческие украшения. Две ленты с ее точки зрения были лучше, чем одна, три оборки — предпочтительнее двух, яркие цвета лучше пастельных. А они бы так пошли к молочно-розовой коже Эллен и сделали бы ее еще более привлекательной. Жаклин пыталась воспитать в подруге вкус, которым сама как француженка обладала от рождения. Но все ее усилия были напрасны. Эллен ее просто не слышала. А сейчас уже поздно.
— Я никуда не поеду, — сказала она.
Яркие, как синий фарфор, глаза Эллен расширились от изумления.
— Не говори глупостей! Конечно, поедешь! Ты не хочешь ездить со мной на всякие там вечеринки, но сейчас не тот случай. Мы просто погостим в Сомерсете у Кармайкла, пока Ники не решит, как ему быть дальше. А нам обеим даже полезно пожить какое-то время в деревне. Кроме того, ты обещала научить меня готовить.
— В другой раз, — сдержанно сказала Жаклин по-французски.
Она редко пользовалась родным языком, и в нем уже начал чувствоваться легкий акцент. Зато она говорила по-английски безупречно: в девять лет у нее в гувернантках была обедневшая английская аристократка. Разумеется, со слугами язык Жаклин был не так изыскан.
Ни одной из женщин не показалось странным, что повариха отказывается выполнять распоряжение хозяйки.
— Но почему, Жаклин? — расстроенно сказала Эллен. — Мне будет там так одиноко!
— С тобой будет Бинни.
— Бинни дуреха, а тебе вовсе незачем здесь оставаться. Николас все время будет где-нибудь шляться, так что готовить для него не имеет смысла. — Глаза Эллен наполнились слезами.
— Когда мы договаривались, ты обещала мне, что я еду с тобой на моих условиях. Не как друг, компаньонка или сестра. Я согласилась принять твое приглашение ехать в Англию лишь в качестве служанки, — мягко напомнила Жаклин.
— Но, дорогая…
— Я остаюсь на кухне. Здесь мое место, — сказала Жаклин, взяв руки Эллен в свои, загрубевшие от работы. — Уверена, что сумею как следует обслужить Николаса Блэкторна.
Эллен уехала, а жизнь в Эйнслей-Холле продолжала идти своим чередом. Так бывает всегда, независимо от того, присутствует ли в замке хозяйка. Старшие слуги — дворецкий Уилкинс и экономка миссис Рафферти — строго следили за порядком. Они с самого начала пресекли всякие шутки и вольности по отношению к Жаклин, потому как оба поняли при первой же встрече, что с новой поварихой они невозможны.
Николасу Блэкторну в спальню был подан обед, но он вернул его нетронутым. Жаклин это нисколько не задело, но сейчас, сидя одна в огромной кухне, она вдруг почувствовала какое-то смутное беспокойство. А потом все стало вдруг ясно и просто. Она не будет использовать нож, чтобы убить Блэкторна. У джентльмена, когда он протрезвеет, наверняка проснется аппетит. Жаклин теперь твердо решила, что отравит его. И будет стоять рядом и смотреть, как он умирает.
Жаклин вдруг услышала чьи-то громкие шаги — кто-то шел на кухню через восточную буфетную. Она напряженно прислушалась. Шаги были незнакомы.
В борьбе за выживание ей пришлось научиться многому. Она давно уже поняла: чтобы чувствовать себя в безопасности, нужно быть уверенной во всем и во всех, кто тебя окружает. Она знала, как звучат шаги всех шестидесяти трех человек, которые или обслуживают замок, или живут в нем, — в том числе родственников Эллен, время от времени приезжающих с визитом. Человек, приближающийся к ее убежищу, был ей незнаком.
Жаклин вскочила со стула. Чарбон от испуга залился лаем. Когда незнакомец вошел в кухню, она стояла в тени, в руке у нее был нож для разделки баранины. Она так сильно сжимала его деревянную ручку, что у нее свело пальцы. Силуэт в дверном проеме был шире и ниже фигуры человека, которого она помнила. Да и волосы не те… Лишь когда он заговорил, Жаклин с облегчением перевела дух. Ну как она могла так ошибиться? Английский джентльмен не пойдет на кухню. Конечно, он прислал слугу.
— Темно-то как! — сказал вошедший.
Жаклин осторожно положила нож на стол и зажгла одну за другой свечи. Дешевые сальные свечи — считалось, что для кухни они сойдут. Комната осветилась. Мужчина напряженно наблюдал за ней. Что ж, если она действительно намерена распорядиться судьбой Николаса Блэкторна так, как он того заслуживает, нужно перехитрить этого человека.
