Одна мысль, однако, беспокоила Джерома. Теперь, когда через год он сам мог стать отцом, его любовь к умершему человеку усилилась; он понимал, какие чувства заключались в почтовых открытках. Он испытывал неодолимую потребность защитить свои воспоминания и опасался, выдержит ли его спокойная любовь, если Салли окажется настолько бесчувственной, что засмеется, когда услышит историю смерти его отца. Она неизбежно услышит об этом, когда Джером привезет ее к тетке на обед. Несколько раз он сам пытался ей рассказать, так как она, естественно, хотела знать обо всем, что его касалось.
— Ты был очень маленький, когда умер твой отец?
— Мне было только девять лет.
— Бедняжка, — сказала она.
— Я был в школе. Мне сообщили об этом.
— Тебе было очень тяжело?
— Я не помню.
— Ты никогда не рассказывал мне, как это произошло.
— Это было совершенно неожиданно. Уличное происшествие.
— Никогда не езди быстро, хорошо, Джемми? (Она стала называть его «Джемми».)
Второй вариант — охоту на кабанов — было слишком поздно использовать.
Они собирались тихо расписаться в бюро регистрации браков, а медовый месяц провести в Торке. Он откладывал визит к тетке до тех пор, пока не осталась всего лишь неделя до свадьбы; наконец тот вечер наступил, а он все не мог признаться себе, было ли это опасение за память об отце или за сохранность своей собственной любви.
Все произошло слишком быстро.
— Это и есть отец Джемми? — спросила Салли, взяв в руки портрет мужчины с зонтиком.
— Да, дорогая. Как вы догадались?
— У него глаза Джемми и лоб, не правда ли?
— Джером давал вам его книги?
— Нет.
— Я подарю вам полное собрание его сочинений на свадьбу. Он писал так трогательно о путешествиях. Самая моя любимая — это «Глухие уголки и трещины». У него могло быть большое будущее. Всему помешал этот потрясающий случай.
— Да?
Джерому хотелось выйти из комнаты и не видеть, как любимое лицо исказит непреодолимый смех.
— Я получила столько писем от читателей после того, как на него упала свинья. — Тетка никогда прежде не действовала так внезапно.
И тогда произошло чудо. Салли не засмеялась. Она выслушала эту историю, широко раскрыв от ужаса глаза; затем она произнесла:
— Как ужасно! Это наводит на размышления, правда? Такой случай. Среди ясного неба.
Сердце Джерома задрожало от радости. Словно она навсегда унесла его страхи. Возвращаясь в такси домой, он целовал ее с бóльшим, чем когда-либо, чувством; она возвращала поцелуи. Перед бледно-голубыми глазами Салли стояли младенцы, младенцы, которые хлопали глазами и делали пи-пи.
— Через неделю, — произнес Джером, и она стиснула его руку. — О чем задумалась, дорогая моя?
— Интересно, — спросила Салли, — что случилось с бедной свиньей?
— Скорее всего они приготовили из нее обед, — ответил Джером весело и снова поцеловал свое дорогое дитя.
