Ещё нужно понимать, что со времён СССР с Украины в Россию мигрировала творческая интеллигенция – режиссёры, сценаристы, актёры. ВГИК, московские театральные вузы считались престижными, попутно Москва наполнялась публикой, поражённой украинством. В этой среде даже после одесского Дома профсоюзов и войны в Донбассе многие воспринимают происходящее на Украине чем-то «неоднозначным».
Так что кроме Владимира Зеленского (политического русофоба, демонстративно поддерживающего так называемая АТО) в России и своих «неоднозначников» хватает. У них собственные театры, репутация великих продюсеров, капиталы, связи, звания, ордена, площадка для высказываний на ТВ. Комик Зеленский на фоне этих великанов общественного мнения – карлик, пусть и небезобидный.
Испуганная и суетливая реакция создателей фильма «Восемь лучших свиданий» говорит о том, что больше в совместных проектах с Зеленским они участвовать не будут. Главный призыв оправдывающихся – «не политизировать». Режиссёр «Свиданий», объясняясь с журналистами, даже апеллировал к понятию «искусство», что применительно к его фильму прозвучало несколько самонадеянно. Заглянули на премьеру в кинотеатр «Октябрь» и медийные личности, но избегали камер. Например, стремглав пронёсся мимо телеоператора бывший киевлянин А. Цекало. Однако не прийти не мог – в главной роли его свояченица Брежнева (Галушко).
Патриотическая общественность ожидала, что Минкульт запретит прокат «Восьми лучших свиданий». Этого не последовало по объяснимым причинам. Министерство может действовать только в рамках закона. Противодействовать фильму с Зеленским – задача так называемого гражданского общества. Масштаб протестов, резонанс в соцсетях и СМИ, пикеты у кинотеатра «Октябрь – всё это позволяет надеяться: продюсеры потеряют деньги, что будет для них лучшим уроком. В качестве назидания важна и дипломатичная реакция госструктур. Соревноваться в оголтелости с украинскими чиновниками и «активистами» – глупо и недальновидно. Россия находится в положении, когда её главная ставка, важнейший пиар-ресурс – самообладание.
У Министерства культуры кроме маргинального комика Зеленского, есть проблема поважнее – глобальный кризис отечественного кино. В кинотеатрах торжествует Голливуд, телеэкраны заполнены антисоветской, русофобской продукцией. Каждую неделю новый перл. К 23 Февраля, например, на Первом канале повторили российско-украинскую «Битву за Севастополь» – фильм с проукраинской ужимкой и проамериканским пафосом. НТВ показал опус Пивоварова «Брестская крепость. Преданные герои», который иначе чем власовской пропагандой не назовёшь. Эти фильмы повторяют в очередной раз не только потому, что на телеканалах работают латентные белоленточники и тайные сторонники Майдана. Дело в том, что показывать нечего – российский кинематограф по объективным и субъективным причинам пребывает в ауте.
А ведь украинский кризис требует системных, последовательных действий. Может быть, стоит разработать программу, сделать госзаказ, дать возможность больше высказываться «другим украинцам»? Например, Николаю Губенко, Владимиру Хотиненко, Юрию Каре, Владимиру Бортко... А то ведь мы скоро совсем забудем, что УССР подарила искусству режиссуры не только Иосифа Райхельгауза, Романа Виктюка и Матвея Ганапольского.
Фотоглас № 9
Фотоглас № 9
Фотоглас / События и мнения
Фото: РИА «Новости»
Воздух любви и свободы Донбасса
Воздух любви и свободы Донбасса
Политика / Новейшая история / Своими глазами
Теги: политика , искусство , живопись
Но в нём много других оттенков, как на картине маслом
Конечно, со столь красивой женщиной в канун 8 Марта хотелось говорить о чём-то романтичном, но времена у нас особые. Недавно у заслуженной художницы Украины Татьяны ПОНОМАРЕНКО-ЛЕВЕРАШ была выставка в Москве на ВДНХ. На картинах предстала живописная история Юзовки, как прежде назывался Донецк, – город, ставший в наши дни символом мужества и сопротивления.
- Татьяна, с возвращением!
- Спасибо! ( смеётся, видимо, удивляясь слову «возвращение» )
- Скажите, где дом– в Москве, Донецке?
- Знаете, вернулась на свою большую родину, я ведь родилась в России. На Донбассе – родина малая. Мой папа, военный лётчик, мужественный человек с медалями и орденами, родился в посёлке Октябрьском. Его родной дом стёрт теперь с лица земли. И мама с Донбасса - из посёлка Ларино. Там жили бабушки и дедушки. Девчонкой к ним в гости ездила.
Так что у меня два дома. В этом году двадцать пять лет как я в Донецке.
Родными оба дома мне были всегда. Я человек из Советского Союза, и очень этим горжусь. Папа, как военный, переезжал с одного места службы на другое. И мы с ним. Родилась в Черняховске Калининградской области А потом была Юрмала, где в школу ходила, Польша, где отец командовал лётным полком, а я школу закончила. Чтобы быть ближе к родным, поступила в институт в Лиепае. Когда отец закончил службу, поступила в Московский государственный педагогический институт имени Ленина, где получила и второе образование - рисунок, живопись.
- Судьба, типичная для офицерских детей.
- Повидав на пути всякое, я, как мне кажется, научилась отличать правду, справедливость от фальши, приспособленчества, а также видеть полутона. Это надо, иначе картина не полная. Как говорил герой фильма «Ликвидация» – «Картина маслом!» Если маслом пишешь, важны оттенки
Не посчитайте слишком смелым, но могу за весь Донбасс сказать – референдум 1991 года, вернее, игнорирование его итогов, это было насилие над всеми нами. Ведь голосовали за неотделение от СССР, а нас взяли и разделили, и в миг мы получили украинское гражданство. Сначала приспосабливались. Потом стали происходить всё более странные вещи. Например, дочка моя Вета, Виолетта, если полным именем, приходит из школы и произносит вдруг: эти русские оккупанты… Мол, так учитель истории рассказывает. И я увидела: всё идёт, как было в Прибалтике, Польше. Русские во всём виноваты, голодомор устроили, на войне за собой на тот свет миллионы невинных потащили…
Началось и на Украине, и уже давно…
Я успешно работала как художница. Не стремилась «ко двору». Но писала портрет Януковича, у него донецкие корни, попросили и художницу с Донбасса. С ним контактировала как человек культуры. Не все поймут, но я его даже сейчас не осуждаю, хотя то, что развязалось при нём – жутко. Но до конца лишь время рассудит. Пока ясно: ушёл мирно, без крови, а говорили: слабак.
Я поначалу развязку не такую кровавую представляла. Но жизнь покатилась по начертанной не нами колее.
По-настоящему рядом... (130 на 80; холст, масло)Александр Захарченко. Глава Донецкой Народной Республики (130 на 80; холст, масло)
- Думаю, уже всем понятно, что случилось с Украиной. А как жизнь в Донецке, как народ выживает?
- Донецк город миллионщик. Многие, большинство, в войну никуда не уезжали. Моя семья, и муж, и дочь, всё время там. Очень многие мужчины не занимали ни на миг двоякую позицию, не подались в Киев или Львов, чтобы потом перетянуть близких. А кто-то туда уехал, как кто-то в Крым. В Донецке всё существовало под звуки бомбового грохота.
Мой дом вблизи площади Ленина. Сама всё видела и слышала. Всё, что потом видела, приезжая в Москву, по телевизору. Близкая подруга, которая придерживалась сильно либеральных взглядов, спрашивала: «Таня, скажи честно, это постановочные кадры?»
- Типа - Евгений Поддубный врёт.
- Ну да. И другие знакомые, которые когда-то выходили на Болотную и проспект Сахарова, также считали: пропаганда. Пыталась разубеждать: вы не знаете, что такое беззаконная смена президента, что такое революция, когда всё с ног на голову! За кем и куда идёте?
Потом пригласила к себе подругу с её сыном. Сводила туда, где не так опасно. Полный шок у них был...
Как-то Пётр Иванович Акаёмов, зампред донецкого землячества в Москве, приехал с делегацией, где были не только москвичи. Побывали в школе, где, помните, дети погибли под обстрелом. Поехали в аэропорт. На обратном пути все молчат. Не могут разговаривать. Женщины... Мне кажется, у них виски побелели… Всем, что ли, такие экскурсии устраивать?
- Что в магазинах, как с работой?
- Чуть-чуть лучше. Бывало совсем плохо, когда Украина ввела блокаду и перестала продукты поставлять.., Почти как в 90-е: берёзовый сок и хлеб. Сейчас даже сетевые магазины есть. На рынках можно что-то купить. Прежнего выбора нет. Самая большая проблема – деньги. Цены почти московские. Но в Москве, допустим, пенсия не меньше 10 тыс. рублей. А в Донецке две с половиной тысячи минималка, и это многие пенсионеры получают.
