Вш. пкрн. слуга Вильям де Словв».
Вильяму нравилось заканчивать свои донесения на радостной ноте.
Затем он достал самшитовую доску, зажег еще одну свечу и положил письмо на доску чернилами вниз. Быстрые движения ложкой перенесли чернила на деревянную поверхность, и… тридцать долларов плюс полтелеги фиг, способных обеспечить офигенное расстройство желудка, считай, уже в кармане.
Чуть позже он занесет доску господину Резнику, завтра после неспешного обеда заберет копии, и к середине недели, если все сложится благополучно, письма будут разосланы адресатам.
Вильям надел пальто, аккуратно завернул самшитовую доску в вощеную бумагу и вышел в промозглую ночь.
Мир состоит из четырех элементов: земли, воздуха, огня и воды. Этот факт хорошо известен даже капралу Шноббсу. Вот только он не соответствует действительности. Есть еще и пятый элемент, так называемый Элемент Неожиданности.
Гномы действительно научились превращать свинец в золото, но весьма непростым способом. Непростой способ отличался от простого лишь тем, что обеспечивал успешный результат.
Гномы, напряженно всматриваясь в туман, толкали свою перегруженную повозку по улицам. Повозка потихоньку обрастала льдом, с бород гномов уже свисали сосульки.
Достаточно было всего-навсего одной замерзшей лужи.
Старая добрая Госпожа Удача. На нее всегда можно положиться.
Туман становился все гуще, делал тусклым свет, заглушал любые звуки. Как рассудили сержант Колон и капрал Шноббс, сегодня ночью Анк-Морпорку вторжение не грозило. Кровожадные орды варваров не включили его в свой выездной план на нынешнюю ночь. И стражники ни в коем случае не осуждали их за это.
Наконец настало время закрывать ворота. На самом деле это действо значило куда меньше, чем могло показаться, ведь ключи от города были давным-давно потеряны, а опоздавшие, как правило, бросали камешки в окна построенных на стене домов, пока не находился добрый человек, готовый отодвинуть засов. Предполагалось, что чужеземные захватчики не знают, в какое именно окно следует бросить камешек.
Затем стражники, шлепая по талому снегу и грязи, направились к Шлюзовым воротам, через которые река Анк на свой страх и риск попадала в город. Вода была не видна в темноте, лишь иногда чуть ниже парапета проплывала призрачная тень льдины.
— Погоди, — сказал Шнобби, когда они схватились за рукоять опускавшей решетку лебедки. — Там кто-то есть.
— В реке? — не понял Колон.
Он прислушался: где-то внизу раздавался скрип весел в уключинах.
Сержант приставил сложенные ладони к губам и издал универсальный оклик всех стражников:
— Эй, ты!
Несколько мгновений не было слышно ничего, кроме свиста ветра и плеска воды. Потом до стражников донесся голос:
— Да?
— Ты решил вторгнуться в город или что?
Снова возникла пауза.
— Что?
— Что «что»? — осведомился Колон, поднимая ставки.
— Что за другие варианты?
— Ну, ты, в лодке, ты меня не путай… Ты вторгаешься в этот город или как?
— Нет.
— Ну и ладно, — сказал Колон, который в такую ночь готов был поверить любому на слово. — Тогда проваливай, да побыстрее: мы вот-вот опустим решетку.
После некоторых раздумий плеск весел возобновился и начал удаляться вниз по течению.
— Думаешь, было достаточно просто спросить? — поинтересовался Шнобби.
— А кому об этом знать, как не им? — пожал плечами Колон.
— Да, но…
— Это была крошечная лодчонка, Шнобби. Нет, конечно, если ты хочешь совершить приятную прогулку по обледеневшим ступеням вниз к причалу…
— Не хочу, сержант.
— Тогда давай возвращаться в штаб-квартиру.
Вильям, подняв воротник, спешил к граверу Резнику. На обычно оживленных улицах почти никого не было. Только неотложные дела способны выгнать людей из домов в такую погоду. Зима обещала быть действительно скверной, похожей на холодный овощной суп из промозглого тумана, снега и забористого анк-морпоркского смога.
Взгляд Вильяма вдруг привлекло небольшое освещенное пятно рядом со зданием Гильдии Часовщиков. В центре пятна сидела какая-то сгорбленная фигурка.
Он подошел ближе.
— Горячие сосиски? В тесте? — произнес лишенный всякой надежды голос.
— Господин Достабль? — удивился Вильям.
Себя-Режу-Без-Ножа Достабль, самый предприимчиво неудачливый бизнесмен в Анк-Морпорке, посмотрел на Вильяма поверх лотка для жарки сосисок. Снежинки с шипением падали на застывающий жир.
Вильям вздохнул.
— А ты сегодня припозднился, господин Достабль, — заметил он вежливо.
— Ах, господин де Словв… Торговля горячими сосисками переживает кризис, — пожаловался Достабль.
— Да уж, судя по всему, не сосиской единой мертв человек, — хмыкнул Вильям. Он не смог бы удержаться даже за сто долларов и полное судно фиг.
— Определенно. На рынке легких и тяжелых закусок нынче спад, — откликнулся Достабль, слишком погруженный в свои мрачные думы, чтобы заметить издевку. — Такое впечатление, люди вообще перестали есть сосиски в тесте.
Вильям опустил взгляд на лоток. Если Себя-Ре-жу-Без-Ножа Достабль торговал сосисками, это было верным признаком того, что одно из его амбициозных предприятий снова потерпело крах. Торговля сосисками вразнос была нормальным состоянием в жизни Достабля, из которого он постоянно пытался выбраться и в которое неминуемо скатывался, когда очередное рискованное начинание заканчивалось неудачей. И слава богам, ведь Достабль был исключительно хорошим продавцом горячих сосисок. Учитывая то, из чего делались его сосиски.
— Жаль, я не получил хорошего образования, как ты, — подавленно произнес Достабль. — Приятная работа в помещении, тяжести таскать не надо. Будь у меня образование, я бы точно нашел свою ницшу.
— Ницшу?
— Один волшебник рассказывал мне о них, — объяснил Достабль. — У каждого есть своя ницша, понимаешь? Место, где он должен находиться. Для чего он предназначен.
Вильям кивнул. Он знал много слов.
— То есть ниша?
— Во-во, она самая. — Достабль вздохнул. — Я прозевал свой шанс с семафором. Не понял вовремя, что надвигается. А потом — раз! Даже не успел оглянуться, как все вокруг стали владельцами клик-компаний. Большие деньги. А я рылом для такого не вышел. Но вот фенсуй… тогда у меня все карты на руках были. Просто не повезло.
— Я определенно почувствовал себя лучше, когда поставил стул в другое место, — сказал Вильям.
Совет стоил ему два доллара и включал в себя предписание держать крышку туалета закрытой, дабы Дракон Несчастья не проник в его организм через задний проход.
— Ты был моим первым клиентом, и я благодарен тебе за это, — продолжал Достабль. — У меня все было на мази, я заказал ветряные колокольчики Достабля и зеркала Достабля, оставалось только деньги загребать, ну, то есть все было создано для обеспечения максимальной гармонии, а потом… бац! Меня снова накрыло кармой.
— Это случилось ровно за неделю до того, как господин Проходи-проходи наконец оклемался, — кивнул Вильям.
Дело второго клиента Достабля оказалось весьма полезным для его новостных писем и с лихвой возместило два доллара.
— Откуда я мог знать, что Дракон Несчастья действительно существует? — попытался оправдаться Достабль.
— Изначально он и не существовал, но потом ты убедил его в этом, — сказал Вильям.
Достабль немного повеселел.
— Да уж, что ни говори, а идеи я всегда умел продавать. Вот, допустим… Сосиска в тесте — это то, в чем ты сейчас больше всего на свете нуждаешься. Убедительно?
— Честно говоря, я должен спешить к… — Вильям вдруг замолчал. — Ты ничего не слышал?
— А еще у меня где-то есть пирожки с холодной свининой, — продолжал Достабль, копаясь в лотке. — И я могу предложить их тебе по убедительно низкой цене…
— Я точно что-то слышал, — сказал Вильям. Достабль навострил уши.
— Нечто похожее на грохот? — спросил он.
— Да.
Они стали пристально всматриваться в затянувшие Брод-авеню облака тумана.
Из которых весьма внезапно вынырнула огромная, закрытая брезентом повозка, надвигавшаяся неотвратимо и очень-очень быстро…
— Станок! Держите станок!
Это были последние слова, услышанные Вильямом, перед тем как нечто вылетело из ночной тьмы и врезало ему промеж глаз.
Слух, пришпиленный пером Вильяма к бумаге, точно бабочка к пробке, так и не добрался до ушей некоторых людей. А все потому, что головы этих людей были заняты иными, более темными мыслями.
Лодка с шипением взрезала речную гладь. Воды Анка неторопливо расступались перед ней и медленно смыкались за кормой.
Двое мужчин налегали на весла. Третий сидел на носу лодки. Периодически он что-то говорил. Например:
