— А, черт возьми. — сказал я, стягивая трусики, которые были на мне, вниз по ногам и бросая их в лицо блондину. — Возьми и эти тоже.
Все ахнули и не могли оторвать глаз от сцены, разыгравшейся перед ними. Я схватила коробку и вышла из здания, чувствуя себя невероятно свободной под юбкой.
Проходя мимо сплетничающих студентов и профессоров, я избегала зрительного контакта со всеми, кроме профессора, который стоял у подножия лестницы.
Мой любимый профессор.
— Профессор.
— Ты знаешь, что можешь называть меня Чарльз. — сказал он. — И похоже из-за твоих махинаций, тебя наконец, исключили.
Чарльз всегда видел мой потенциал на занятиях, он знал, что я люблю искусство так же сильно, как и он, в отличие от претенциозных учеников, которые считают это легким делом.
Он также был учителем, который видел мою чушь насквозь и никогда не принимал мое предложение. Хотя мне никогда не и требовалась помощь с оценками по искусству.
— Я могла бы и подольше оставаться ребенком.
— Ты никогда не была ребенком, особенно после того, когда вошла в эти двери. — сказал он. — Это позор. Я буду скучать по твоему искусству.
— Спасибо.
— Габби слишком долго безраздельно властвовала в этой школе. Ты связалась не с той.
— Мы оба знаем, что мне никогда не суждено было кем-то стать.
— Это неправда. — сказал Чарльз. — Тебе суждено стать той, кем ты хочешь быть. Не позволяй таким людям, как Габби, сдерживать тебя и перестань использовать свою вагину, чтобы чего-то добиться. Используй свой мозг.
— Знаешь, когда такие старики, как ты, говорят "вагина", ты действительно кажешься намного старше, чем есть на самом деле.
Чарльз усмехнулся.
— Что ж, пожилые люди мудры. Итак, поверь мне на слово. Тебе суждено подарить этому миру свое искусство. Пусть это тебя не останавливает.
— Спасибо, Чарльз.
Он подождал со мной, пока приедет Uber, позволив мне забыть о том, что другие пялились на меня после моей сцены внутри, и позволил мне выйти из этого дерьма, как будто я была лучшим человеком.
——
Я постучала в дверь с табличкой, на которой было написано, что она находится в номере "Чемберс" на верхнем этаже. Конечно, так и было.
Дверь распахнулась, и свежая Эмме широко улыбнулась, увидев меня. Ее руки обвились вокруг моей шеи и притянули меня в одно из самых крепких объятий, которые я когда-либо испытывала.
— Борюсь за бр-ра-те. — выдохнула я.
Наконец она смягчилась и посмотрела на коробку у моих ног.
— Почему это выглядит так, словно это все, чем ты владеешь? — спросила она меня.
— Потому что это все, чем я владею.
Она вздохнула.
— Что ты сделала?
— Могу я хотя бы войти? — спросила я ее.
Она открыла дверь шире, и я вошла в роскошную квартиру. Она была такой же большой, как весь мой дом, когда я росла.
— Ты издеваешься надо мной?
— О, прекрати. — сказала она, закрывая дверь. — Ты же знаешь, что девушка не может собраться без шикарных видов и ультрасовременного обслуживания на входе.
— Тебе здесь приносят коктейли, не так ли?
— Девочка, у них есть дворецкий, которого я могу использовать. Он приготовит нам коктейли.
Я усмехнулась, опустила коробку и подбежала к большим окнам от пола до потолка, чтобы полюбоваться видами. Отсюда был виден колледж, и это вернуло все плохие чувства, которые я испытывала с тех пор, как села в Uber.
По сути, я была бездомной и безработной. Мне некуда было обратиться.
— Ты когда-нибудь расскажешь мне, что случилось? — спросила Эмме.
Когда я обернулась, увидела что она стоит там уперев руки в бока, как обычно делала ее мама, когда мы ввязывались во что-нибудь неприличное, что случалось довольно часто.
— Меня выгнали.
Глаза Эмме расширились.
— Что? Как?
— Я действительно не думаю, что ты хочешь знать эту часть.
— Тебя застукали с кем-то важным? — спросила Эмме, присаживаясь на большой диван. — Кто это был?
— Муж декана приемной комиссии. — сказала я. — И мой профессор английского.
У Эмме отвисла челюсть, но она быстро пришла в себя.
— Ну, они не могут тебя выгнать, потому что ее муж не смог удержать свой член в штанах. Это проблема ее брака. Я попрошу своего адвоката разобраться с этим для тебя.
— Нет, Эмме. — сказала я, прежде чем она успела набрать номер.
— Произошли и другие события, которые они замяли. Мне нужно как минимум три рекомендации, а я получил только одну. В любом случае, мне там никогда не было места. Это был всего лишь способ выбраться.
Эмме положила телефон обратно.
— Я говорила тебе, что, снимая трусики при каждом удобном случае, ты попадешь в беду, не так ли?
— Я ничего не могу с собой поделать.
— Я знаю. — сказала она. — Я думаю, тебе может понадобиться помощь.
— Это просто секс. — сказала я.
— Это не просто секс, если ты ничего не можешь с собой поделать и если это наносит такой ущерб твоей жизни. — сказала Эмме. — Дай мне собраться, а потом мы спустимся в бар. Я расскажу тебе все о своих планах, а потом мы сможем обсудить, что ты будешь делать дальше.
Я кивнула, сдерживая слезы, которые, как я знала, вот-вот навернутся. Эмме посмотрела на меня, как на прокаженную. Она никогда не делала этого раньше, и это ранило сильнее, чем отречение моей собственной матери от меня или необходимость покинуть единственное место, которое я называла домом последние три года.
Возможно, мне действительно нужна была помощь.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
———
ЛОТТИ
ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ
Эмме подъехала на своем ярко-оранжевом "Феррари" и смешно посигналив, помахала мне рукой.
— Давай, девочка. — крикнула она. — Давай тебя заберем от сюда.
Я смеялась над женщиной, которую называла своей лучшей подругой, когда бежала вниз по лестнице лечебного центра, в котором находилась последние пару месяцев, к ее машине.
— Ярко-оранжевая? — переспросила я. — Ты с ума сошла?
— Примерно такая же сумасшедшая, как обычно. — рассмеялась она. — Тебе это не нравится?
— Такое чувство, что я вот-вот заберусь в чертов мандарин.
Она завела двигатель и нажала на газ недвусмысленно предупредив меня, что эта машина поедет, независимо от того, буду я в ней или нет. Я запрыгнула на пассажирское сиденье и бросила свою сумку на заднее сиденье.
Я заметила, что у дверей было несколько зрителей, в том числе мой психотерапевт Чад. Он не был впечатлен и не был полностью уверен, что я "излечилась" от своей зависимости от секса, но он все равно выписал меня.
— Твоя вагина уже достаточно высохла, чтобы веселиться? — спросила меня Эмми, и из нее вырвался дерзкий смешок, когда она выехала на шоссе.
— Девочка, моя киска готова к настоящему веселью.
— Ну что ж. — сказала она, слегка смутившись. — Давай подождем неделю или около того, ладно?
— Конечно. — сказала я, чувствуя, что и сама немного смутилась.
Я скучала по сексу больше всего на свете, но я больше не чувствовала необходимости лезть в штаны каждому парню, так что это был прогресс, верно?
— В какой отель ты меня поселила?
— Пожалуйста. — сказала Эмма в своей обычной беспечной манере. — Ты останешься со мной, пока мы не сможем поставить тебя на ноги. К тому же, таким образом, я могу быть уверена, что ты не будешь надоедать всему персоналу отеля.
— О, пожалуйста. — быстро ответила я. — У меня есть стандарты. Только для руководителей.
Мы оба рассмеялись, но кто знает, что случилось бы, если бы я была предоставлена самой себе? Я не особо расспрашивала ее о том, где она живет теперь, когда переехала в Лос-Анджелес, но я знала, что это недалеко от центра.
Эмми начала рассказывать о своем последнем парне Чейзе, с которым она познакомилась на рабочей конференции. Из того, что я уже поняла, он был биржевым маклером и делал все возможное, чтобы угодить ей.
Я никогда не встречалась ни с кем, кто хотел бы угодить мне. Но с другой стороны, я никогда никому не позволяла этого делать раньше. Возможно, мне нужно было сосредоточиться на реальных свиданиях, а не на том, чтобы спать с эмоционально недоступными мужчинами, чтобы стремиться к потребности быть нужной, а не быть желанной.
