И я равняюсь на Вас.
— Что ж, молодой человек, надеюсь, Вы нас не разочаруете.
Потрясающая вера в меня. Я просто тронут.
— Конечно, мистер Ли.
Джордж еще раз смерил меня взглядом и отошел к отцу. Они вышли из кабинета, заговорив о чем-то, что не предназначалось, по всей видимости, для моих ушей. Я снова опустился в кресло, наблюдая за ними через стекло двери.
Этот Джордж был одним из многих, с кем знакомил меня отец. Они с мамой считали, что мне пора заводить достойные связи в кругу юристов, что это быстрее продвинет меня по карьерной лестнице.
Ну что за чепуха? Востребованность адвоката растет со стажем, опытом и количеством выигранных дел в судебных разбирательствах. Если ты плохой юрист, то никакие связи тебе не помогут удержаться на плаву. А если хороший — не потребуются. Но родители считали иначе.
Я вздохнул и бросил взгляд на часы. Уже четыре, через час конференция в международной юридической фирме, а мне нужно как обычно прийти пораньше. Снова я опаздываю.
Дверь бесшумно открылась, и в кабинет вошел отец. По его лицу ничего нельзя было понять, впрочем, как и всегда.
— Алекс, мне не очень нравится, что ты отвлекаешься на что-то, — сев за стол, начал он. — Минутное промедление ведет к краху, я постоянно повторяю это тебе. Джордж заинтересован в твоем успехе, так что не подведи его. И меня тоже.
Спорим, Джорджу глубоко плевать и на меня, и на мой успех, и на отца в том числе. Мы оба это знаем. Но я только кивнул.
— Иди, Алекс. Мама ждет тебя в «Джонс Дей» через полчаса.
— Да, отец.
Быстрым шагом выхожу из кабинета, а потом и из здания, сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег. Полчаса, а мне нужно успеть забежать домой переодеться и погулять с собакой. Благо офис отца был недалеко.
О да, у меня есть собака. Удивлены? Что ж, вероятно, это единственный мой каприз, удовлетворенный родителями. На шестнадцатилетие мне подарили двухмесячного лабрадора ретривера. Наверное, я был не прав, когда говорил, что у меня нет друзей. Один друг точно был. И теперь эта рыжая махина по кличке Ричард радостно встречала меня, пока я, взмыленный и запыхавшийся, пытался добраться до лестницы на второй этаж, где была моя комната.
Добравшись до своего шкафа, я оперся на него, пытаясь восстановить дыхание. Ричард сел на пороге комнаты, терпеливо дожидаясь прогулки, и я улыбнулся, глядя на него. Хороший пес, послушный.
Стянув с себя один костюм, я натянул брюки другого и бросил взгляд в зеркало. Тонкое лицо с высокими скулами, полноватые губы, аккуратно приглаженные каштановые волосы, которые успели немного растрепаться во время моего незапланированного марш-броска от офиса до дома. Но самыми примечательными были глаза: ярко зеленые, почти кошачьи. Мне никто не верил, что это не линзы. Но так уж случилось, что никакого обмана здесь не было.
Застегнув рубашку, я пригладил выбившуюся прядь волос. Мать всегда дотошно относилась к моей прическе, она говорила, что внешний вид должен быть презентабельным. Черт его знает, как этому виду могли поспособствовать приглаженные гелем, словно слюнями, волосы.
Собравшись, я повернулся к Ричарду. Пес немедленно завилял хвостом, выкатив из пасти язык. Я улыбнулся.
— Ну что, брат, пойдем прогуляемся?
Ответом мне был глухой лай и цокот когтей по паркету сбежавшего вниз по лестнице пса.
Он бегал по лужайке довольный жизнью больше, чем все люди на нашей улице. И у меня, глядя на него, поднималось настроение. Сейчас и всякий раз.
В 16 у меня появился защитник. Даже будучи мелким щенком, он кидался на всех, кто подходил ко мне близко не с самыми хорошими намерениями. С годами лаять на всех подряд он перестал — разобрался, но грозного вида огромного пса хватало, чтобы местная гопота в парках раздумывала ко мне подходить. Зарычал он только один раз, оскалив клыки, — когда после прогулки мы с ним возвращались домой, и ко мне пристал какой-то пьяный мужик. Но тот был слишком пьян, чтобы понять это предупреждение, и Ричи сбил его с ног. Прижатый к земле собачьей лапой, смотрящий в умные карие глаза, мужик сразу же растерял весь свой пыл, и, возможно, даже протрезвел. По крайней мере, убегал он быстро и по прямой, не врезавшись ни в один столб. Больше его я никогда не видел рядом с нашей улицей.
— Ричи, мне идти надо, — окликнул я пса.
Тот оглянулся на меня и ушел в кусты. По какой-то причине он никогда не делал своих уличных дел при мне или родителях. Мы не учили его этому, но маме нравилась эта привычка. «Воспитанный парень», — всегда говорила она, улыбаясь. По всей видимости, мой пес считал недостойным задрать ногу при хозяевах. Интеллигент, с кем поведешься, впрочем.
Задумавшись об этом, я пропустил момент, когда Ричард оказался рядом и легонько боднул меня головой в колено. Я улыбнулся, потрепав рыжую шерсть на загривке. Мне казалось, или в его глазах было сочувствие?
— Да уж, брат, снова мне бежать. Хотя я и так уже безнадежно опоздал.
Заведя его домой, я рванул в «Джонс Дей». Люди уже собирались, и я скользнул к черному входу. Пригладив волосы и поправив галстук, я вышел в холл, кивая коллегам родителей и профессорам юридических наук. Минут через 10 из все прибывающей толпы меня выцепила мать.
— Алекс, почему так долго? — не прекращая улыбаться ни на секунду, спросила она.
— Гулял с Ричи, — слегка пожал я плечами. Мать посмотрела на меня, на мгновение ее лицо скривилось.
— Понятно, — только и сказала она.
Мама не любила, когда я называл пса Ричи. Она считала, что такое сокращение звучит неблагородно и едва ли не плебейски. Даже меня она никому не позволяла называть Алом, когда я был еще ребенком. Но с моим другом у нас была негласная договоренность по этому поводу. Мой озорной, шебутной, жизнерадостный Ричи сразу превращался в спокойного, статного пса, высокомерно задирающего голову, стоило ему услышать родительское «Ричард». Он был дрессированным, выполнял все команды, не отходил от хозяев, серьезен, сосредоточен. Собачий пафос, да, и такое было возможно. Кто бы мог подумать, что с этим непоколебимым воплощением невозмутимого послушания мы гоняли наперегонки по лесным тропинкам, кубарем скатывались с горок и плескались в озере Мичиган. Да никто и не знал. У нас с Ричи были свои секреты.
— Мистер Харис, позвольте представить Вам моего сына Алекса.
Мама уже мягко и ненавязчиво подводила ко мне очередного умудренного опытом старика из многочисленных профессоров. Я натянул
