Мысли, рожденные паникой, в голове Ила не могли отвлечь от собственных ладоней. Это было ощущение, чего-то другого, необычного, отличающегося от всего. Ощущение, что все меняется, не стоит на месте и этим притягивало взгляд все сильнее. Резкая боль.
Ил лежал на полу, голова раскалывалась, мысли, и так потерявшие свой авторитет, путались, глаза были крепко закрыты. Боль стала плавно отступать и наш герой смог наконец открыть глаза. На него смотрел другой ребенок, хоть он и сидел рядом, было понятно, что рост его ниже. У него были большие изумрудные глаза, волосы лохматые, светлые и короткие. Ил узнал его, это был тот самый мальчик, что гулял по верхней палубе. Боль еще до конца не отступила, но двигаться уже было легко, плавно переведя взгляд на руки того, чьи глаза были цвета изумруда, он увидел, хорошо закутанные в рукава рубашки, кулаки.
– Зачем ты меня ударил? – спросил неуверенно Ил.
– Ты все понимаешь, не говори лишнего. – прошептал новый собеседник.
– И что теперь, меня выкинут за борт? – отчаянно задал еще один вопрос тот, кого ударили.
– Мне незачем это. Прячь руки, и веди себя как хочешь, но если ты начнешь опять делать глупости и привлекать к себе внимание, тебе уже никто не поможет. – помолчав короткое мгновение, обитатель корабля добавил – Жаль.
– Почему? – язвительно усмехнулся Ил.
– Ты слабее всех. Теперь ты знаешь больше чем многие, но тебя это не спасет, тебя выкинут за борт до того как зайдет солнце. – спокойно и тихо прозвучал ответ.
– Тут Ил начал тихо, но очень искренне смеяться, с его глаз покатились слезы.
– Что с тобой? Держи себя в руках, глупец! – лохматый мальчик перешел с шепота на голос. Его голос был бархатист и звонок.
– Неужели ты не видишь?! Солнце не зайдет никогда, оно висит здесь бесконечно. Ничего не меняется! – удивился гость корабля.
– Ты не туда смотришь, поэтому для тебя ничего не меняется, закат это прекрасно, он наступает тогда, когда приходит его время, но не стоит торопиться, всему свое время. – невысокий мальчик перешел на шепот. – Разберись в себя, иначе ты не справишься с тем грузом, что у тебя в руках. – он встал и пошел к другому концу палубы.
– Я все равно ничего не понимаю. – тихо прошептал Ил.
Опять знакомое ощущение отчаяния и безнадежности, как будто этот корабль пропитан им насквозь. Наш герой посмотрел на горизонт, а там все так же висело солнце. На другом конце палубы неподвижно стоял обидчик в лучах этого проклятого солнца и смотрел в бесконечную даль. Невозможно было злиться на него, эта, физически нанесенная, боль передавала чувства того прекрасного, что могло произойти в этом очень далеком от реальности месте.
Ил не стал смотреть снова на руки и быстро спрятал их в рукава. Сначала легкое покалывание в руках стало по нарастающей переходить в беспощадный зуд, ладони стали чесаться так, что хотелось окунуть руки с ледяную воду или вовсе отрезать, но они были спрятаны в рукава рубашки. Пытаясь почесать руки через рубашку, легче не становилось. Ладони не чувствовали, что к ним прикасаются. Возможно ли привыкнуть к такому ужасу? Привыкать и не пришлось, так как зуд стал сменяться щекоткой, не просто в ладонях, а по всему телу. Очень хотелось смеяться, он стал валяться по палубе и тихо хихикать. Мышцы стали свинцовыми, лицо покраснело, стал выступать пот и начала болеть голова. Кислорода становились все меньше в его легких. Ил не выдержал, освободил руки и закричал на ладони: «Что вам от меня нужно?!».
Ответ последовал быстро, но сначала на одном из человечков с овальной головой, стал рисоваться рот, выходящий за приделы овала. «Прятаться» – скрипящим голосом заговорил рисунок. Ил от неожиданности стукнул в ладоши, что бы прихлопнуть человечка. И начал очень быстро в панике тереть свои ладошки друг о друга, с такой большой силой, что они стали пылать от притока крови к рукам. Когда мальчик остановился, он увидел, что эти ненавистные ему человечки перебрались на наружную часть кисти.
– Дружок, ты нас не сотрешь, только себя покалечишь. – стал причитать все тот же рисунок, помахивая рукой.
– Если я не спрячу руки, нас выбросят за борт! – возмутился Ил.
– Это тебя выбросят за борт, а мы останемся на корабле, он наш и это наше правило. – появился рот у рисунка с длинным телом.
– Зачем все это?! – каждое слово было произнесено четко и с давлением в голосе.
– Смеха ради. – засмеялись три нарисованных рта.
– Откуда вы вообще взялись? – тихо, понуро спросил Ил.
– Это стоило спросить тебе у приглашающей. – съязвил третий персонаж на руке с маленьким ртом, который помещался в круг головы.
– Я не мог ничего спросить, я ничего не знал. – все так же тихо прозвучал голос Ила.
– Ничего не знал, а на корабль все равно пошел. – заметил это человечек с тремя руками, разводя их, и продолжил. – Твоя глупость не знает границ.
– Я вам покажу границы! – с этими словами руки стали упаковываться в рукава рубашки.
Часть четвертая «Палубой ниже»
Бесконечность событий бесконечного дня стали кружить голову. Ничего не менялось в тоже время что-то происходило. Все те же разбитые вопросы стали звучать громче, благодаря скрипящим голосам из рукавов. Они задавали интересующие вопросы, провоцируя утихающие мысли на их бегущий поток. «Как вернуться; как понять, что происходит; от куда все взялось; кто эта девочка и все дети на корабле?..» Вопросов было много, так много, что хотелось биться головой. Они не заканчивались.
Ил прекрасно понимал, что необходимо начать делать хоть что-нибудь, иначе ему долго не продержаться. От страха неизбежности тело было ватным, губы бледные, глаза напряжены.
– Хорошая погода. – раздался голос позади. Ил дернулся и резко повернулся.
– Что? – только и смог выдавить из себя обладатель нежеланного трофея.
– Говорю, что хорошая погода. Что с тобой? Ты какой-то бледный. – произнес мальчик с задорными глазами.
– Опять ты! Со мной все в порядке, просто укачало. – выпалил Ил.
– Укачало? – удивился собеседник. – С каких пор стало укачивает на ровной глади океана?
– А с каких пор это, не знаю что, вы стали называть океаном? – огрызнулся Ил.
– Да ты не в духе, у тебя точно все нормально?
– Я в порядке, на сколько это возможно в этой дыре. Что тебе надо? Вы же тут не любители поболтать. – попытался побыстрее избавиться от собеседника наш герой.
– Просто вычисляю изрисованных. – улыбка так и сверкала.
– Зачем тебе это?
– Когда на корабле никого не останется, нечего будет бояться. – после этих слов, вычисляющий двинулся на другой конец палубы. – Я за тобой слежу, ты все-таки странный.
– Одиночества не боишься?! – вслед кричал Ил.
– Здесь и так все одиноки. – слышались отголоски ответа от уходящего.
Мальчик, который только что был с Илом, подошел к ребенку с изумрудными глазами и они о чем-то разговаривали. Ил решил подойти ближе, послушать, не выдали ли его. Пока он подходил, ребята уже разошлись. Проходя мимо, веселый мальчик показал двумя пальцами сначала на свои темно-карие глаза, потом перевел пальцы на светлые глаза нашего героя – это был очень картинный жест «я за тобой слежу». Внутри все подпрыгнуло и перехватило дыхание.
– Я ему ничего не сказал. – прозвучал, голос позади.
– Это не важно, еще нужно доказать, что я изрисованный. Как тебя зовут? Меня Ил.
– Иметь здесь знакомства плохая традиция.
– Почему?
– Что ты будешь делать, когда твоего знакомого будут выкидывать за этот борт? Если ты не знаешь его, отпустить всегда проще.
– А если я не позволю это сделать!
– У тебя не получится.
– А я попробую!
– Дам тебе совет, походи по нижним палубам и посмотри на горизонт, ты не один кто жаждешь заката. Когда поймешь его смысл, тогда и ждать не станешь. – лохматый мальчик сел медленно на пол и направил свой взгляд в даль.
Последовав совету, Ил спустился на вторую палубу, она была темнее, на ней было много разных бессмысленных перегородок. За некоторыми из них скрывались дети. Их было немного, около пяти. Разглядеть, как они выглядят, было невозможно, так как они скрывались в тенях угловых перегородок. Нашего героя это интересовало мало, так как эту картину он уже видел. Он подошел к борту, что раньше не приходило ему в голову, и посмотрел на горизонт. Увиденное им поразило, ноги подкосились, веселые человечки запели песню из мыслей, которые принадлежали обладателю этих живых рисунков. Голова уже в какой раз стала раскалываться. То, что было за бортом в бесконечной дали на линии горизонта, отличалось от того, что было на верхней палубе. Солнце опустилось и замерло ниже линии горизонта на одну третью часть, составляющую светило. Небо было раскрашено в более яркие алые цвета, а синева была более глубокой и давящей. Было желание подняться на верхнюю палубу и посмотреть, вдруг все-таки у это дня есть конец, и закат является оправданным собственным названием.
