Одно было странным: я не утратил способность мыслить, не потерял разум. Осознав это, я в первый момент ужаснулся, как ужаснулся бы всякий заживо погребенный, очнувшись ото сна в могиле. А снаружи мое лицо снова приблизилось к стеклу, и я снова увидел свои губы, плотно сжатые от усилия постигнуть аксолотлей. Но в тот миг я сам был аксолотлем и прекрасно понимал, что никакого постижения не может быть. Человек находился вне аквариума, и его мысли были мыслями вне аквариума. Размышляя так, я был самим собой, был аксолотлем и находился в своем мире. И тут меня охватил ужас, ведь в ту же секунду я понял: я, как в тюрьму, заключен в тело аксолотля, переселился в него, сохранив способность мыслить по-человечьи, я заживо погребен в аксолотле, приговорен изящно ворочаться среди бесчувственных тварей. Но ужас сразу прошел, когда по моему лицу скользнула чья-то лапка, когда, чуть подавшись в сторону, я увидел рядом с собой смотревшего на меня другого аксолотля, и я понял, что и он, и он тоже все понимал, и не нужно нам было ничего говорить, все было ясно и так. Или же я находился еще и в нем, и все мы думали как люди, но не могли ничего никому передать — лишь блестели золотистые глаза, глядя на лицо человека, приникшего к стеклу аквариума.
Раньше он приходил часто, теперь все реже. Проходят недели, а его нет. Вчера он пришел, долго на меня смотрел, а потом взял и ушел. Мне показалось, что мы перестали его интересовать, и он пришел лишь по старой привычке. Размышлять — это все, что мне осталось, и потому я могу много думать о нем. Сдается мне, что в первое время мы все еще были связаны друг с другом, а он чувствовал себя как никогда близко к тайне, которая владела им. Но теперь мосты между нами сожжены, ведь его недавняя страсть обернулась ныне бытием аксолотля, бытием, далеким от человеческой жизни. Думаю, что поначалу в какой-то мере я мог бы вернуться в него — ах, но это только в какой-то мере, — чтобы поддержать в нем желание познакомиться с нами поближе. Но сейчас я уже до последней клетки аксолотль, и если я и размышляю как человек, то это только потому, что всякий аксолотль внутри своего розовато-каменного тельца размышляет как человек. Думается, что в первые дни я еще мог что-то сообщить ему, в те дни, когда был еще им. И в наступившем одиночестве, которое он уже не нарушает, меня утешает мысль, что, быть может, он напишет о нас, нисколько не сомневаясь в том, что все написанное об аксолотлях будет выдумано им.
Примечания
1
Аксолотль — личинка саламандры (тигровой амбистомы). «Аксолотль» — слово из языка индейского народа ацтеки, живущего в Мексике (отсюда — реплики героя, разглядывающего аксолотлей: «ацтекские маски», «ацтекские лики»).
2
Святая Женевьева — старинное парижское аббатство, где в 1802 году был создан Лицей Генриха IV. (Святая Женевьева — покровительница Парижа.)
