Из двери сначала вышел сам хозяин, а затем низенький толстый человек в сером свитере. До меня донеслось окончание их разговора:
— … по такой цене! Я в следующий раз могу найти другого продавца, — сказал человек в свитере.
— Пробуй, Плимми, пробуй. Ты прекрасно знаешь, что в этом мире никто другой тебе не поможет. Кровь тролля добыть весьма трудно. А уж в этом мире троллей просто нет. Пойми ты, в конце концов. Нет их в этом мире! И только я на всей планете знаю, как тебе помочь в поисках. Не задарма, конечно. Это умные люди здесь назвали «монополией».
— Но твоя цена просто разорительна, Гробнар! Если я соглашусь, мне просто нечем будет заплатить за переправу!
— Не верю, Плимми, не верю. Чтобы у тебя не было того, что может заинтересовать Серых Пограничников, такого просто не может быть. Ходят же пилигримы в одних рубищах по разным мирам и вещей не носят.
— Платить своей кровью я не стану! — мне показалось, что обладатель серого свитера аж сжался и стал вдвое меньше при этих словах.
— Ну, тогда приходи, как надумаешь. Меня не будет здесь целую неделю — уйду сегодня на закате. Может и смогу выполнить часть твоих заказов.
— Я зайду, обязательно зайду. Сволочь ты, конечно, но удачи тебе в поисках, Гробнар.
При этих словах человек в сером свитере (которого бандит называл Плимми) что-то ещё пробормотал неразборчивое и вышел на улицу через калитку. Хозяин дома закрыл за ним дверь и вошёл обратно в дом.
Я вдруг понял, что уже совершенно не боюсь. Меня переполняло, просто распирало совершенно другое чувство — неудержимое любопытство. Я прикоснулся к какой-то тайне! Я просидел ещё минуту, потом прокрался под окнами к забору и вышел на улицу. На школьном заборе сидели с десяток футболистов. Моё появление встретили восторженным гулом.
— Мы думали, тебе крышка! — высказал общую мысль мой друг Пузырь (для непосвящённых в школьные прозвища он Калинин Петька). — Ты зашёл и очень долго не появлялся. Мы заглянули через забор, но во дворе тебя тоже не было. Решили, что бандит тебя поймал и в дом затащил, думали уже полицию вызывать.
— Я в кустах спрятался, не мог сразу выйти — там бандит с гостем вышли из дома и долго разговаривали. Пришлось ждать, когда гость выйдет на улицу, — как можно небрежнее сказал я.
— Что-то ты завираешься, Серый, — сказал Валет. — Никто на улицу не выходил!
— Это как же? Три минуты назад вышел человек в сером свитере! — удивился я.
Но остальные ребята подтвердили, что с того момента, как я зашёл во двор, никто кроме меня на улицу не выходил. Я был сильно удивлён, но решил не спорить. Сказал, что мне из-за кустов было плохо видно и, наверное, я ошибся и не заметил, как собеседники зашли обратно в дом. Хотя я своими собственными глазами видел, как Плимми вышел на улицу, а Гробнар его проводил. Чудеса!
* * *
Матч закончился обидно. Мы вели с разницей в один мяч, уверенно играли на контратаках, могли еще забить, но на последних минутах я зазевался и пропустил нелепый гол от Амбала. Восьмой «А» сравнял счёт, а в серии послематчевых пенальти мы почти никогда не выигрывали — вратарь соперников, чеченец Казбек, очень уверенно отражал одиннадцатиметровые. Счёт стал 92:97 в пользу восьмого «А».
На удивление, меня никто не обвинял в поражении. Мы поболтали ещё с друзьями по поводу матча и начали разбредаться по домам. Меня просто распирало от желания поделиться подслушанным разговором, но я дотерпел, пока рядом остались только мои самые верные друзья — Фея и Пузырь. Мы все жили в одном подъезде и дружили ещё с детского сада.
Я по дороге домой рассказал им все, что видел и слышал. Пузырь, как я и боялся, поднял меня на смех:
— Мало ли что они могли обсуждать? Напридумывал тайн на ровном месте. Наверное, это сленг такой профессиональный. Ну, там кровь тролля это… ну… бензин или там лекарства, или краска. Серые пограничники — это полиция или таможенники какие-то, может наши, а может и иностранные. Наверное, он дальнобойщик и товар возит через границу. Пусть даже и контрабандный, даже это могу предположить. Все-таки, рожа у хозяина дома уголовная. Но ничего таинственного в этом не вижу!
— Но как же исчезнувший человек в сером свитере? — не унимался я.
— Так ты же сам сказал, что тебе за кустами было плохо видно! — спорил Пузырь.
— Не плохо, почти нормально было видно, — я чувствовал, что у меня не хватает доводов, но не сдавался. — Я видел, как он вышел в калитку на улицу.
— Там мы бы его заметили. Мы всё время за дверью следили. Подтверди, Ленка.
Я решил, что если ещё и Фея мне не поверит, то видимо, придётся смириться с тем, что никто мне не верит, и может там я сам с перепугу всё придумал.
— Я думаю… — протяжно сказала Фея. — Что Серому можно верить. Если бы он хотел соврать, то придумал бы что-то поубедительнее, он в этом мастер, каких еще поискать. А, кроме того, мы ведь можем легко проверить.
— Как? — одновременно в два голоса спросили мы с Пузырём.
— Серый говорил, что хозяин дома на неделю уезжает. Давайте завтра после школы просто заглянем через забор и посмотрим, на месте ли он. Если бандита нет, значит, Серёга сказал правду.
* * *
Я дома быстро перекусил, потом сделал уроки. Учился я на «отлично», предметы давались мне очень легко. Чем заняться? К Пузырю в гости не очень-то зайдешь сейчас, у него всего месяц назад родился младший братик. Решил сходить в гости к Фее, тем более что её мама очень ко мне хорошо относится — считает, что я и Пузырь положительно влияем на ее младшую дочь и, в случае чего, защитим её Лену от разных хулиганов. Но Феи дома не оказалось, она куда-то ушла с одной из двух своих старших сестер.
Вышел во двор, пообщался со знакомыми дворовыми мальчишками. Традиционно отказался от предложенных мне сигареты и пива. У них весьма однообразное времяпровождение — сидеть на лавке, перекидываться в карты, курить, пить пиво, рассказывать одни и те же пошлые анекдоты, задирать проходящих девчонок. Изредка кто-то из парней добывал бутылку вина или самогона, и вся компания перемещалась за гаражи «бухать». Скучно мне с ними, но нельзя этого показывать. Они не любят тех, кто отличается от них, могут стать агрессивными.
Солнце лениво клонилось к закату, я откровенно скучал. И тут в памяти возникла фраза бандита, хозяина дома: «Уйду сегодня на закате». Мне было несколько обидно, что Пузырь мне сегодня не поверил. И я решил, что могу ведь прямо сейчас проверить, уйдёт ли Гробнар действительно или нет, чтобы завтра опять не выглядеть дураком в глазах своих друзей.
Отношениями с Феей и Пузырём я очень дорожил. Они много раз доказывали, что являются верными друзьями, готовыми прийти на выручку. Пузырь вот совсем недавно вступился за меня, когда ко мне в школе пристали трое старшеклассников и пытались у меня отнять карманные деньги. Нас они тогда в результате всё равно побили, синяк у Пузыря под глазом лишь недавно прошёл, но мы вдвоём дрались отчаянно, и к нам эти подонки больше не приставали.
Я пошёл в сторону школы. По традиции обошёл стороной городской сквер, где под вечер всегда собиралась шпана, причём не из моего района. Когда подошел к дому бандита, солнце уже наполовину скрылось за горизонтом. Опоздал? Или всё же не опоздал? Я несколько раз прошёлся туда-обратно вдоль забора, прислушиваясь. Ничего не было слышно. Прислонил ухо к забору. Тихо. Наверное, бандит уже ушел, — решил я.
Потрогал ручку калитки. Закрыто. Эх, перелезть бы во двор и посмотреть, ушёл он или нет… Но если он не ушёл и меня увидит? Что я ему скажу?
— Зачем шпионишь! Зарежу!!! — раздался знакомый голос у меня прямо за спиной, я аж подпрыгнул от неожиданности.
— Блин, Петька! Пузырь, как ты меня напугал! Нельзя же так!
— Просто смотрю — ты идешь. Ну я спрятался за кусты и смотрел, как ты тут разведываешь.
— А ты что здесь сам делаешь, да ещё и с футбольным мячом? — спросил я Петьку.
— Хотел сыграть с девятиклассниками, но у них составы полные уже были… — как-то быстро, заученно начал Петька.
Я понял, что он пытается «повесить мне лапшу на уши». Посмотрел на стадион. Там вообще никто не играл.
— Пузырь, а если честно?
— Если честно, то я подумал… я захотел помочь тебе, Серый, проверить — уйдёт ли на закате бандит. Я сам хожу уже час вдоль забора. Пока никто не вышел. Но зато я слышал, как он минут двадцать назад вышел из дома, закрыл его на ключ, гремел связкой ключей, подозвал своего бульдога, потом что-то бормотал неразборчивое. И с тех пор тихо. В дом он не зашёл, на улицу тоже не вышел. Я прислушивался — тихо, ни собаки не слышно, ни хозяина. А потом я тебя увидел и спрятался.
— А мяч зачем взял? — спросил я.
— Ну… если не будет понятно, там он или нет, думал закинуть мяч и залезть во двор как будто за мячом.
Я не верил своим ушам. Вот это действительно настоящий друг!
