Пенсионерка Галина Брунгард заявила о своей несостоятельности 1 октября 2015 года. Ее долги составили 247,5 тыс. руб. (из них 169 тыс. руб. – просроченная задолженность), суд признал ее банкротом 3 ноября и уже 3 марта 2016 года завершил процедуру ее банкротства. В судебном акте говорится, что доходом госпожи Брунгард является пенсия в размере 13,8 тыс. руб. (исключена из конкурсной массы на личные нужды и проживание должника), из имущества имеются единственная квартира и строение жилищно-бытового назначения (в совместной собственности с супругом). При этом ни один из кредиторов должника не изъявил желания поучаствовать в деле и заявлений о включении в реестр не подавал. «Поскольку требований кредиторов в процедуре банкротства не заявлено, основания для реализации имущества должника с целью расчетов с кредиторами отсутствуют», – указал суд, освободив пенсионерку от долгов.
У супругов Алексея и Марины Кузьминых накопилось 775 тыс. руб. совместных долгов. Госпожа Кузьмина не трудоустроена, ее муж работает водителем автобуса за 10,6 тыс. руб., имущества – нет. Их заявление о несостоятельности от 1 октября 2015 года суд рассматривал в рамках одного дела, отметив, что законом не предусмотрена такая возможность, но он считает это допустимым, исходя из принципа процессуальной экономии и принимая во внимание то, что заявители являются супругами, имеют общие обязательства и общих кредиторов. 9 ноября супруги Кузьмины были признаны банкротами с единственным кредитором в реестре – налоговой инспекцией с требованиями на 2,5 тыс. руб., а 9 марта 2016 года их банкротство было завершено. Финансовый управляющий, отчитываясь по итогам процедуры перед судом, сообщил, что имущество должников принадлежит к предметам обычной домашней обстановки и обихода, на которые не может быть обращено взыскание. Зарегистрированного имущества, дебиторской задолженности, драгоценностей и иных предметов роскоши не обнаружено, все поступления денежных средств за период процедуры – 20,3 тыс. руб. В связи с отсутствием имущества, подлежащего реализации, расчеты с кредитором не производились, и суд освободил должников от оставшихся непогашенными долгов. Любопытно, что 4 марта, уже по истечении срока на включение в реестр кредиторов (он закрылся 21 января), свои требования заявили ОТП-банк и УК «Траст», но они пока не рассмотрены судом.
Специалист по обработке документов в центре госуслуг Марина Амрачева тоже подала заявление о собственном банкротстве 1 октября 2015 года. 3 ноября суд признал ее банкротом и ввел процедуру реализации имущества. В качестве своего дохода должница указала только заработную плату в размере 15,2 тыс. руб., другого имущества у нее не оказалось. Общая сумма долга перед банками составила 538 тыс. руб. Суд, сопоставив размер ежемесячного дохода и размер задолженности, пришел к выводу, что должник не сможет исполнить свои обязательства в срок. По ходатайству должника из заявленной зарплаты суд исключил 10,9 тыс. руб. (размер прожиточного минимума). 3 марта 2016 года срок процедуры истек, ни один из кредиторов не заявил о включении своих требований в реестр, и госпожа Амрачева была освобождена от долгов.
Пенсионер Геннадий Лебедев обратился с заявлением с суд 1 октября 2015 года и 3 ноября был признан банкротом. Суд пришел к выводу, что в отношении должника невозможна процедура реструктуризации долга, поэтому сразу ввел реализацию имущества. Свои требования заявили три кредитора – «Альфа-банк», Совкомбанк и Росгосстрах-банк – на общую сумму 779 тыс. руб., при этом единственным доходом должника является пенсия в размере 9,7 тыс. руб. В собственности у господина Лебедева оказались только квартира площадью 28,8 кв. м и два банковских счета в Сбербанке с остатком 20 руб. Кредиторы были включены судом в реестр, однако на собрание кредиторов не явились, в связи с чем оно было признано несостоявшимся. В декабре по ходатайству пенсионера суд определил исключить из конкурсной массы около 8 тыс. руб. на личные нужды должника. 16 марта 2016 года суд завершил банкротство и списал все долги Геннадия Лебедева, отметив, что оснований для неосвобождения гражданина от обязательств нет.
3 ноября 2015 года Ирина Подшиблова заявила о личном банкротстве. По состоянию на конец октября общая сумма ее долгов перед кредиторами превышала 576 тыс. руб., а единственный источник дохода – это пособия на ребенка (478 руб.), по безработице (5,8 тыс. руб.) и по случаю потери кормильца (7,3 тыс. руб.). Признавая госпожу Подшиблову банкротом и вводя процедуру реализации имущества, суд отметил, что в собственности у нее есть лишь квартира площадью 17 кв. м и три счета в Сбербанке с общим остатком 4,5 тыс. руб. Кроме того, указывалось, что у нее на иждивении есть несовершеннолетний ребенок. 19 декабря должница была признана банкротом. В реестр требований были включены требования налоговой службы на сумму 613 руб. и Сбербанка на 394 тыс. руб. 17 марта 2016 года суд завершил процедуру, и Ирина Подшиблова освобождена от исполнения своих обязательств. При этом в определении суда о завершении банкротства указан только один кредитор – налоговики. По заключению финансового управляющего, признаков фиктивного и преднамеренного банкротства у должника не обнаружено, подлежащие оспариванию сделки не выявлены, имущества для расчетов с кредиторами нет. Все расходы на проведение процедуры составили 26,5 тыс. руб., включая вознаграждение финансового управляющего, затраты на публикацию сообщения о банкротстве и почтовые отправления.
Банкротство в других странах
Чтобы понимать, где мы находимся с точки зрения законодательства о банкротстве, считаю необходимым привести примеры двух противоположных подходов к законодательству о банкротстве, принятых в мире. Это законодательство о банкротстве Германии и законодательство США.
Германия – это страна, в которой существует прокредиторское законодательство о банкротстве. Это значит, что законодательство защищает больше права кредиторов, чем должников. Цель процедуры банкротства – это убрать с рынка неплатежеспособных участников, и в качестве первой процедуры банкротства всегда вводится конкурсное производство (реализация имущества). Дальше в ходе конкурсного производства возможна реабилитация должника в случае восстановления его платежеспособности, но по умолчанию все же вводится ликвидация должника через продажу его имущества. Законодательство Германии различает банкротство предпринимателей и банкротство граждан.
Противоположность германскому законодательству – это законодательство о банкротстве США, которое является традиционно продолжниковым. Здесь больше защищаются права должника, чем кредиторов. Здесь господствует идеология «Fresh start» (от англ. «Свежий старт»), то есть государством всячески поощряется стремление должника начать все с чистого листа. Здесь по умолчанию судом всегда вводятся реабилитационные процедуры, которые предоставляют должнику большее количество времени и возможностей, чтобы восстановить свою платежеспособность и продолжить работу. Законодательство США также различает банкротство предпринимателей и банкротство граждан.
Россия по большей части копирует законодательство Германии и других стран Европы. Тем не менее закон о банкротстве у нас предусматривает очень много реабилитационных процедур, которые позволяют должнику (физическому или юридическому лицу) восстановить свою платежеспособность и не признаваться банкротом. В частности, при банкротстве граждан первая процедура – это процедура реструктуризации долгов, которая вводится судами некоторых регионов России в большинстве случаев. Она дает должнику шанс и время, чтобы восстановить платежеспособность и не расставаться со своим имуществом.
Психологические аспекты банкротства
Мы упомянули, что в зависимости от позиций, на которых стоит законодатель, законодательство о банкротстве может больше защищать интересы кредиторов или должников в тех или иных случаях, а теперь давайте разберем психологические аспекты признания банкротом. При банкротстве граждан это, пожалуй, один из самых важных аспектов работы.
«Это стыдно»Во-первых, бытует мнение, что быть признанным банкротом – это стыдно. Я думаю, что на этот вопрос мы уже ответили, приводя примеры Генри Форда, Томаса Эдисона и нашей страны – России. Авторы книги не считают, что это стыдно. Признавать свои ошибки бывает непросто, но на этом мы учимся. Чем больше мы смотрим в глаза своим проблемам, тем быстрее мы растем и развиваемся. Банкротство – это всего лишь эффективный инструмент, который позволяет добросовестному должнику освободиться от долгов и начать жизнь с чистого листа, а кредитору – взыскать долг с недобросовестного должника, поэтому этот вопрос мы, пожалуй, закроем.
«Это нехорошо по отношению к банку»Среди некоторых должников можно встретить такое суждение, что банк, давая деньги в долг, поступил порядочно, а вы, не возвращая ему деньги, поступаете с ним нечестно. Россия – это страна, где больше ценятся отношения между людьми, чем реальное положение вещей. Здесь гораздо важнее не то, кем вы являетесь, а то, что о вас думают другие. Мы должны понимать, что это просто особенности менталитета, что у граждан России повышено чувство совести, вот и все.
