Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Присутствовавший при сем Видо только собрался высказать свою просьбу, как полный рвения бургомистр произнес приговор: «Дабы избежать любой возможной беды, сей порочный и никчемный инструмент похоронить вместе с его хозяином». И ее положили в гроб рядом с трупом, а рано утром волынку и волынщика вынесли и похоронили. Но на следующую ночь произошли странные события. Ночные сторожа на башне, согласно обычаю того века бдящие за округой, чтобы ударить в набат в случае пожара, окало полуночи увидели при свете луны, как мастер Виллибальд встал из могилы у стены церковного кладбища. Под мышкой он держал волынку и, прислонившись к высокому надгробию, на которое лила яркий свет луна, начал играть так же, как делал это, когда был жив.
Пока изумленные сторожа переглядывались, открылось множество других могил. Их обитатели-скелеты высунули голые черепа, огляделись, кивая ими в такт, после чего целиком вылезли из гробов и начали с хрустом двигать конечностями в быстром танце. Из окон церкви и дверей склепов на танцующих уставились еще и другие пустые глазницы. Костлявые руки трясли железные двери до тех пор, пока не соскочили замки и засовы, и скелеты вышли наружу, горя желанием включиться в пляску мертвецов. Теперь невесомые танцоры разгуливали по холмикам да надгробиям и кружились в веселом вальсе, так что саваны развевались на ветру вокруг бесплотных членов, до тех пор пока церковные часы не пробили двенадцать. Тогда все танцоры, большие и маленькие, вернулись в свои узкие могилы. Музыкант взял волынку под мышку и таким же образом вернулся в свой пустующий гроб. Задолго до рассвета сторожа разбудили бургомистра и с трясущимися губами и дрожащими коленями доложили ему о страшной ночной сцене. Он велел им хранить тайну и пообещал провести следующую ночь вместе с ними на башне. Тем не менее новость скоро разлетелась по городу, и к вечеру все окна и крыши в округе были усыпаны знатоками и ценителями древних искусств, которые еще заранее вступили в обсуждение достоверности событий, свидетелями которых они собирались стать этой ночью.
Волынщик не опоздал. При первом ударе колокола, отбивавшего одиннадцать часов, он медленно встал, прислонился к надгробию и заиграл. Гости, казалось, только и ждали музыки, ибо при первых же ее звуках стали выбираться из могил и склепов, сквозь земляные холмики и тяжелые камни. Трупы и скелеты, в саванах и нагие, высокие и низкие, мужчины и женщины бегали туда-сюда; кружились и вертелись вокруг музыканта, быстрее или медленнее в зависимости от темпа до тех пор, пока часы не пробили полночь. Тогда танцоры и волынщик вновь удалились на покой. Живые же зрители у окон и на крышах теперь уже признали, что есть много на земле и небесах такого, что философии «не снилось». Прежде чем покинуть башню, бургомистр приказал в ту же самую ночь заточить в тюрьму художника, надеясь узнать из допроса или, возможно, подвергнув его пыткам, как избавиться от таинственной помехи в лице его отчима.
Видо не преминул напомнить бургомистру о неблагодарности по отношению к мастеру Виллибальду и подтвердил, что почивший тревожит город, лишает мертвых покоя, а живых — сна лишь потому, что получил вместо обещанной награды за освобождение бургомистра презрительный отказ и, более того, был несправедливо брошен в темницу и похоронен унизительнейшим образом. Эта речь произвела на умы городских властей весьма глубокое впечатление. Они тут же приказали вынуть тело мастера Виллибальда из могилы и похоронить в более приличном месте. Пономарь, дабы показать понимание случая, вынул волынку из гроба и повесил над своей кроватью. Размышлял он так: если чародей музыкант не может не следовать своему ремеслу даже в могиле, он, на худой конец, будет не в силах играть для танцоров без инструмента. Но ночью, после того как часы пробили одиннадцать, он отчетливо услышал стук в дверь, а когда отворил ее в предвкушении выгодного дельца, то увидел похороненного мастера Виллибальда собственной персоной. «Моя волынка», — сказал тот весьма сдержанно и, пройдя мимо трясущегося пономаря, снял ее со стены. Потом вернулся к надгробию и начал играть. Гости, приглашенные напевом, пришли, как и в предыдущую ночь, и были готовы к полночным танцам на церковном кладбище. Но на сей раз музыкант сошел с места и проследовал с многочисленной, вызывающей отвращение свитой через ворота кладбища в город. Он провел ночное шествие по всем улицам, а когда часы пробили двенадцать, все опять вернулись в свои темные обиталища.
Жители Нейссе теперь начали бояться, не могут ли ужасные ночные бродяги вскоре войти к ним в дома. Некоторые из городских заправил умоляли бургомистра успокоить чары, сдержав данное волынщику обещание. Но бургомистр не послушался, он даже сделал вид, что и Виде причастен к дьявольскому искусству старого крысолова, и добавил: «Живописец заслуживает скорее погребального костра, нежели брачного ложа». Но на следующую ночь призраки вновь вышли в город, и хотя музыки не было слышно, можно было легко увидеть, что танцоры исполняют коленца «Дедушкиной пляски». В эту ночь они вели себя еще хуже, чем прежде. Так они остановились у дома, в коем жила помолвленная девица, и пустились в дикий пляс вокруг тени, которая в совершенстве напоминала эту незамужнюю женщину, в чью честь они исполняли ночной свадебный танец. А днем весь город погрузился в скорбь, поскольку все девицы, чьи тени были видны танцующими с призраками, внезапно умерли. То же случилось вновь и на следующую ночь. Пляшущие скелеты вертелись перед домами, и везде, где они побывали, наутро в гробу лежала мертвая невеста.
Горожане решили больше не подвергать своих дочерей и суженых такой неотвратимой опасности. Они пригрозили бургомистру, что уведут Эмму силой и отдадут ее Видо, если он не разрешит, чтобы они сочетались браком до наступления ночи. Выбор был труден, но так как бургомистр был не в привычном для себя положении, когда можно выбирать с полной свободой, то он, как и пристало свободному человеку, свободно объявил Эмму невестой Видо.
Задолго до часа призраков гости сели за свадебный стол. Прозвучал первый удар колокола, и тотчас же послышался любимый напев хорошо знакомого свадебного танца. Напуганные до смерти гости, боявшиеся, что чары еще могут действовать, поспешили к окнам и увидели волынщика, за которым, приближаясь к дому, следовала вереница фигур в белых саванах. Он остановился у двери и заиграл, но череда призраков медленно продолжала двигаться и достигла даже праздничного зала. Тут необычные бледные гости протерли глаза и в изумлении огляделись, словно только что проснувшиеся лунатики. Свадебные гости спрятались за столы и стулья, но вскоре щеки призраков начали румяниться, а белые губы стали расцветать, словно бутоны роз. Они с радостью и изумлением смотрели друг на друга, а хорошо знакомые голоса называли имена друзей. Вскоре в них опознали ожившие трупы, ныне цветущие во всем блеске молодости и здравия: это были невесты, внезапная смерть которых наполнила скорбью весь город, и которые, теперь очнувшись после колдовского сна, были приведены волшебным инструментом мастера Виллибальда из могил на веселый свадебный пир. Старик-кудесник на прощанье исполнил последнюю радостную мелодию и исчез. Больше его не видели.
Видо придерживался того мнения, что волынщик был не кто иной, как знаменитый Дух Силезских гор. Молодой художник встретил его однажды во время прогулки по холмам и добился (никогда не узнав как) его расположения. Тот обещал юноше помочь в сватовстве и сдержал слово, хотя и несколько шутливым образом.
Видо всю свою жизнь оставался любимцем Духа Гор. Он разбогател и стал известен. Его дражайшая Эмма приносила ему каждый год по милому ребенку, а покупать его картины приезжали даже из Италии и Англии. А «Пляски мертвецов», которыми гордятся города Базель, Антверпен, Дрезден, Любек и множество других городов, суть только копии или подражания подлинному произведению Видо, которое он создал в память о настоящей «Пляске мертвецов в Нейссе» Но, увы, эта картина потеряна, и еще ни один собиратель живописи не нашел ее для удовольствия ценителей и пользы истории искусств.
Около 1810 года
- Мадемуазель де Марсан - Шарль Нодье - Готические новеллы
- Дядя Сайлас. История Бартрама-Хо - Джозеф Ле Фаню - Готические новеллы
- Загадочный золотой прииск - Гай Бусби - Готические новеллы